Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта Зуев Георгий Иванович
Императорская придворная певческая капелла
Один из наиболее протяженных сквозных участков между Мойкой и Большой Конюшенной улицей с четырьмя проходными дворами выходит к излучине старого водоема к Певческому мосту. В этой точке русло реки Мьи располагалось на самом значительном расстоянии от улицы, получившей позднее наименование Большой Конюшенной.
История этого участка оказалась довольно сложной и интересной. По своей форме земельный надел не являлся исключением из ряда последующих участков, расположенных в промежутке от бывшей площади Гвардейского штаба до Невского проспекта. Он оказался не только клиновидным, но и весьма нешироким. Своей наиболее узкой оконечностью участок выходит на нынешнюю Большую Конюшенную улицу. Его история начинается с 20-х годов XVIII столетия. Вначале на участке по указу Петра I возвели два небольших глинобитных строения для командующего отрядом боевых кораблей Балтийского флота вице-адмирала Змаевича, несколько позже здесь в деревянном доме на каменном полуподвале расположился прибывший по приглашению русского царя английский предприниматель Д. Гарнер.
Возведенная на трон Верховным тайным советом племянница Петра I императрица Анна Иоанновна в 1730-х годах выделила этот земельный участок для строительства усадебного дома своему любимому штаб-лекарю из немцев Христиану Паульсену. Двухэтажный деревянный дом придворного хирурга построили в глубине разбитого садовниками аптекарского огорода и парадного двора, выходящего к персональной пристани царского эскулапа на реке Мье, набережные которой в то время еще не были надлежащим образом обустроены. Их тогда лишь успели укрепить деревянными щитами. За особняком обустроили сад с огородом и возвели одноэтажные хозяйственные флигели у границы с Большой Конюшенной улицей.
После смерти штаб-лекаря Христиана Паульсена участки земли «мерою с лица по Мьи реке 31 сажень с аршином» вкупе с обветшалыми строениями у вдовы и сына покойного придворного врача 15 мая 1773 года приобрел известный столичный архитектор Юрий Матвеевич Фельтен, представитель раннего классицизма и один из учеников мэтра столичного зодчества Варфоломея Варфоломеевича Растрелли – придворного архитектора трех российских императриц.
Ю.М. Фельтен
Творческая биография нового владельца приобретенного усадебного участка, как, впрочем, и его талантливого ученика зодчего Х.-Г. Паульсена (сына штаб-лекаря Анны Иоанновны), тесно связана со строительством Центрального района Северной столицы. Приобретя участок на Мойке, Юрий Матвеевич по собственному проекту вместо старого деревянного ветхого здания возвел в 1777 году прекрасный трехэтажный каменный дом с двумя представительными флигелями. Строения тогда выгодно отличались по своему внешнему виду от окружающей застройки. Предметом восхищения и зависти соседей являлся парадный двор усадебного дома талантливого зодчего, обрамленный величественным корпусом жилого особняка владельца и нарядными фасадами боковых флигелей.
В собственном доме Ю.М. Фельтен счастливо прожил около двенадцати лет. Эти годы стали периодом расцвета таланта знаменитого архитектора.
Академией художеств Юрий Матвеевич назначается ответственным за «архитектурный прожект для статуи конной Петра Великого». Ему же поручаются проектирование и авторский надзор за строительством Нового Эрмитажа, организация работ по отделке набережной Невы, строительство здания Ломбарда на Марсовом поле, перестроенного позже архитектором В.П. Стасовым под Павловские казармы. Зодчий Фельтен отвечал за работы по изготовлению и установке знаменитой ограды Летнего сада. Ему также пришлось в 1776 году достраивать здание Академии художеств, директором которой зодчий назначается в 1784 году. В связи с этой новой профессиональной деятельностью Юрию Матвеевичу пришлось перебраться в благоустроенные директорские апартаменты – казенную квартиру на Васильевском острове, а свой особняк на Мойке в августе 1784 года продать за пятьсот тысяч рублей. Правда, у новых владельцев участок вместе с его прекрасной застройкой в 1806 году выкупила казна.
Набережная Мойки, 20. Здание Придворной певческой капеллы
Последим владельцем этого участка оказался норвежский предприниматель Ф. Бух, основавший в российской столице солидное предприятие – фабрику золотых и серебряных изделий.
Указом Александра I выкупленный участок со всеми находящимися на нем постройками в 1808 году передали Придворной певческой капелле. На работы по приспособлению приобретенных зданий к размещению в них певческого придворного учреждения, входящего в пятерку основных центров музыкальной культуры России, выделили необходимые средства.
Латинское слово «капелла» (в переводе – часовня) в Средние века в Европе относилось обычно к небольшой часовне при храме. В ней размещался хор, певший без сопровождения музыки, породивший тогда среди музыкантов-профессионалов из стран Европы определение «пение а капелла». Кстати, в XVIII столетии именно этим термином в нотах, программах концертов и на афишах называли музыкантов, служивших при императорских дворах.
Свое происхождение Придворная певческая капелла ведет от исконно русского хора, существовавшего еще во второй половине XV столетия. Тогда замечательный хоровой коллектив официально именовался «Государевы певчие дьяки». Он пел во время праздничных и особых богослужений, выступал на светских пирах. Хор всегда сопровождал царя Ивана Грозного во время его военных походов.
По распоряжению царя Петра I в 1713 году Хор государевых певчих перевели из Москвы в новую столицу. Вместе с военным оркестром певчие регулярно участвовали в официальных государственных торжествах, исполняя в честь петровских побед и иных важных российских событий тех лет так называемые хоровые «приветственные» канты. Этот хоровой жанр родился в Северной столице в период царствования Петра Великого. В репертуаре Хора государевых певчих кроме «приветственных» и «хвалебных» («канонических») кантов появились уникальные религиозные, любовные, шуточные и даже сатирические канты. В музыке подобных произведений отчетливо слышались мелодии русских народных песен. Сам император Петр I неоднократно выступал в составе своего любимого государева хора, исполняя басовые партии в полном соответствии с нотной партитурой музыкального произведения. В 1717 году Хор государевой русской капеллы выезжал со свитой Петра Великого в Польшу, Германию, Голландию и Францию, покоряя своим искусством зарубежных знатоков пения.
Государь постоянно заботился о пополнении хора новыми «лучшими» певческими голосами и обязывал своих подданных посещать концерты Певческой капеллы в доме тайного советника Бассевича.
Преемники Петра I продолжали дело своего предшественника в подборе для Императорского придворного хора (позднее для Придворной капеллы) талантливых певцов, среди которых нередко оказывались представители самых различных сословных категорий, в том числе даже офицеры императорской гвардии.
Официальное название «Императорская придворная певческая капелла» хор получил в 1763 году на основании указа императрицы Екатерины II. Постепенно деятельность Певческой капеллы расширялась и выходила за пределы репертуара придворного учреждения. Ее выступления становились доступными для более широкой публики, а сама она прочно вошла в перечень знаменитых центров российской музыкальной культуры.
Первый руководитель и хормейстер придворной певческой капеллы Д.С. Бортнянский
Значительный вклад в развитие отечественного профессионального хорового искусства внес талантливый русский композитор и мастер хорового пения а капелла, хормейстер Дмитрий Степанович Бортнянский (1751–1825). Он 30 лет возглавлял Певческую капеллу. Дмитрий Степанович стал практически первым русским профессиональным композитором, написавшим многие произведения многоголосых концертов для пения а капелла, автором замечательных отечественных опер, камерно-инструментальных произведений. Его изумительная мелодия «Коль славен наш Господь» многие годы вызванивалась знаменитыми курантами Петропавловского собора.
Д.С. Бортнянский как руководитель Придворной певческой капеллы по своей инициативе организовал при ней специальное отделение по подготовке церковных регентов и специалистов-консультантов, редактирующих произведения церковной музыки. Он успешно наладил работу Придворного церковного хора.
Дмитрий Степанович Бортнянский регулярно присутствовал на всех службах в соборе Спаса Нерукотворного образа в Зимнем дворце. И каждый раз под сводами этого храма блистательно звучали голоса его подопечных – придворных певчих, глубоко почитающих и уважающих своего мэтра.
Именно они, его воспитанники, по просьбе Дмитрия Степановича Бортнянского пришли 28 сентября 1825 года к нему на Миллионную улицу в дом № 9 и пропели для своего учителя «Всякую прискорбиа еси душе моя». Под звучание хора, исполнившего последнюю волю композитора, Дмитрий Степанович тихо ушел из жизни.
На приобретенном в 1808 году для Придворной певческой капеллы новом участке произвели переделку особняка, возведенного ранее зодчим Ю.М. Фельтеном. Автором проекта перестройки здания стал архитектор Ф.И. Руска.
Л.Н. Бенуа
В 1822 году архитектор гофинтендантской конторы Л.И. Шарлемань разработал оригинальный проект перестройки корпусов Певческой капеллы на набережной Мойки, 20. Тогда же по его проекту к трехэтажному особняку пристроили вместительный концертный зал, декорированный пилястрами, лепными медальонами и живописными панно. В нем придворные певчие теперь устраивали для широкой столичной публики благотворительные концерты, пользующиеся огромным успехом у жителей города.
В 1834 году архитектор П.Л. Виллерс надстроил каменные боковые флигели Певческой капеллы дополнительными этажами. Однако самые значительные изменения в облике и внутренней структуре помещений Императорской придворной певческой капеллы на набережной Мойки, 20, произошли во второй половине XIX столетия. В 1887–1889 годах это сделал архитектор Леонтий Николаевич Бенуа.
Стройка была одной из первых крупных работ будущего знаменитого петербургского зодчего и ведущего профессора Академии художеств. Он сумел почти заново создать комплекс зданий Придворной певческой капеллы, возведенных по его проекту в стиле Людовика XVI, и одновременно почти полностью изменить отделку ее интерьеров. Зодчий практически не изменил объемы главного здания, но при этом удачно возвел изящную чугунную решетку, отделяющую парадный курдонер капеллы от улицы и с помощью лепщика И.К. Дылева оригинально украсил здание изысканными рельефными тематическими композициями музицирующих детей. На парадном фасаде Придворной певческой капеллы в 1892 году укрепили мемориальные доски с именами известных музыкантов.
Внутреннюю территорию Певческой капеллы от Мойки до Большой Конюшенной Л.Н. Бенуа застроил жилыми корпусами и привел в идеальный порядок облик сквозных проходов и внутренних дворов.
В хор Придворной певческой капеллы отбирались лучшие голоса со всех губерний Российской империи. Он всегда славился красотой и стройностью своего звучания, вызывая восхищение соотечественников и иностранцев. Певчие поступали в капеллу в детском возрасте. Они жили здесь, получая классическое музыкальное образование и хорошую общую подготовку. В XXI столетии завершили обширный объем капитального ремонта всего комплекса, вновь привели в образцовый порядок «сквозные» дворы Певческой капеллы от Мойки до Большой Конюшенной. Сегодня все здания здесь выглядят прекрасно.
Как и раньше, узкую западную границу участка Придворной певческой капеллы замыкает четырехэтажный дом № 11 по Большой Конюшенной улице, украшенный броской рустовкой, столь характерной для стиля Л.Н. Бенуа. Рустовка скромно дополнена фигурными наличниками и рельефными гирляндами. Дом в 1890-х годах предназначался для квартир певчих и преподавателей капеллы. В нем длительное время жил помощник управляющего Придворной певческой капеллы композитор, пианист, дирижер и биограф М.А. Балакирева – С.М. Ляпунов. Сергей Михайлович в своем фортепьянном творчестве и исполнительском искусстве развивал виртуозный стиль М.А. Балакирева. С 1910 года он состоял профессором Петербургской, а затем Петроградской консерватории.
Небезынтересно узнать, как иногда проходили назначения на руководящие должности в капелле в середине XIX века.
Успех оперы Михаила Ивановича Глинки «Иван Сусанин» принес ее автору известность. Опера понравилась семейству императора Николая Павловича, и тот неожиданно для композитора сделал ему довольно лестное предложение. Встретив Михаила Ивановича за кулисами Большого театра во время представления его оперы в декабре 1836 года, царь предложил ему: «Глинка, я имею к тебе просьбу и надеюсь, что ты не откажешь мне. Мои певчие известны по всей Европе и, следовательно, стоят, чтобы ты занялся ими». М.И. Глинку назначили в Придворную капеллу, но не руководителем, поскольку его звание титулярного советника не соответствовало столь высокой сановной должности. Управляющим капеллы царь тогда назначил флигель-адъютанта А.Ф. Львова.
Князь А.Ф. Львов
После смерти Д.Я. Бортнянского Придворной певческой капеллой управлял Федор Петрович Львов, двоюродный брат известного столичного архитектора Н.А. Львова. В 1837 году пост управляющего Придворной певческой капеллы занял его сын – Алексей Федорович Львов, известный как автор музыки российского гимна «Боже, царя храни».
Незаслуженно забыты его заслуги в развитии русского национального искусства и культуры. Талантливый скрипач и искусный композитор, автор многих замечательных теоретических работ, он в 1850 году основал Санкт-Петербургское концертное общество и прекрасно руководил Придворной певческой капеллой. Его фамилия значится на памятной доске, укрепленной на главном фасаде здания Капеллы.
Еще задолго до прихода в Певческую капеллу у М.И. Глинки сложились прохладные отношения с этим музыкально одаренным человеком. Зная об этом, придворные сановники скрыли имя истинного претендента на пост управляющего капеллой (А.Ф. Львова), а при встречах с известными композиторами таинственно намекали им о возможности занятия этого места близким приятелем М.И. Глинки графом Михаил Юрьевичем Виельгорским – человеком необыкновенным во всех отношениях.
По мнению его зятя – В.А. Соллогуба, «Михаил Юрьевич являлся личностью разносторонних талантов и увлечений: философ, критик, лингвист, медик, теолог и герметик, почетный член всех масонских лож, душа всех обществ, семьянин, эпикуреец, царедворец, сановник, артист, музыкант, товарищ, судья, человек – образец искренних нежных чувств и самого игривого ума, живая энциклопедия и источник глубоких познаний».
М.И. Глинка
Слух о назначении М.Ю. Виельгорского дошел до Михаила Ивановича Глинки. В своих записках композитор отмечал, что приятное известие его очень обрадовало. Он полагал, что директор не будет вмешиваться в его дела, и даже сообщил матери, что «ему поручена музыкальная часть в „Певческом корпусе“».
Однако его надежды в одночасье рассыпались в прах, когда Глинка узнал, что указом Николая I директором капеллы «высочайше повелено» было назначить флигель-адъютанта А.Ф. Львова. Титулярному же советнику М.И. Глинке вверялась «музыкальная часть», а жалованье ему положили наравне с инспектором капеллы чиновником Беликовым. Однако идти на попятную было уже невозможно. «Судьба подшутила надо мною», – писал Михаил Иванович матери после официального царского указа от 1 января 1837 года, утверждавшего композитора в должности руководителя музыкальной частью Придворной певческой капеллы.
Ранней весной 1837 года Глинка с женой и тещей переехали на казенную квартиру в один из корпусов капеллы со стороны Мойки. Композитор серьезно занялся певчими, добиваясь от них высокой культуры исполнения и прививая им музыкальные знания. И за два года достиг ощутимых результатов. Он специально выезжал несколько раз на Украину, славившуюся хорошими голосами, для набора мальчиков-певчих.
Тяжелейшее положение и раздоры в семье – измена супруги и постоянные козни тещи, заставили М.И. Глинку разорвать ненавистный брак и в 1839 году подать прошение об отставке из капеллы.
К этому решению Михаила Ивановича принудила обстановка в капелле и натянутые отношения с А.Ф. Львовым, а также недовольство Николая I недостатками в работе музыкальной службы. Претензии, естественно, высказывались управляющему, а тот доводил их до М.И. Глинки: «Государь император изволил быть совершенно недоволен пением, бывших сего числа… при утреннем служении, и высочайше повелел сделать о том строгое замечание кому следует… прошу ваше благородие, призвав к себе управляющего, сделать ему от меня строгое замечание и объявить, что будет впредь что-нибудь подобное случится, в таком случае я найдусь необходимым принять строгие меры». Обстановка в капелле не только раздражала, но и мешала композиторской работе М.И. Глинки.
Н.А. Римский-Корсаков
После его ухода руководителями и педагогами Придворной певческой капеллы были композиторы М.А. Балакирев, А.К. Лядов, А.С. Аренский и Н.А. Римский-Корсаков.
Весной 1883 года Николай Андреевич Римский-Корсаков приступил к работе в Императорской придворной певческой капелле. О предложении работать в ней ему еще в 1881 году писал М.А. Балакирев: «Ожидаю Вашего ответа насчет капеллы. Я, во всяком случае, отказываюсь от этого дела, и потому жаль будет, если и Вы откажетесь, потому что дело перейдет в чужие и, вероятно, невежественные руки, а Вы, помимо художественных соображений, упустите прочно устроиться. Ваше же морское капельмейстерство при нынешних условиях мне представляется весьма непрочным…» Балакирев собирался уходить из капеллы, но произошло по-иному. Балакирева назначили управляющим Придворной певческой капеллой, а Римского-Корсакова – его помощником по музыкальной части.
К 1881 году Придворная певческая капелла стала уважаемой и солидной музыкальной организацией – своеобразным центром музыкального искусства высокого уровня. Капелла систематически выступала в концертах Филармонического и Концертного обществ. Известный французский композитор Гектор Берлиоз искренне восхищался выступлениями хора Придворной капеллы и ставил мастерство хористов выше уровня исполнения певцов Сикстинской капеллы в Риме.
Поглощенный деятельностью в классах капеллы Римский-Корсаков признавался, что ослабил свою композиторскую деятельность, но он хотел выработать здесь оптимальную систему преподавания, полезную капелле и одаренным ученикам. Ему удалось написать и даже издать учебник, один экземпляр которого Николай Андреевич подарил П.И. Чайковскому, с просьбой высказать мнение о нем.
Петр Ильич, несмотря на резкость своего отзыва, высоко оценил педагогические качества Римского-Корсакова. Учебник Николая Андреевича впоследствии многократно переиздавался в России и в странах Европы. Педагогическая деятельность композитора принесла ему в конечном счете огромное удовлетворение. Его ученики становились известными композиторами и педагогами. Это прежде всего А.К. Глазунов, А.К. Лядов, Н.А. Соколов, А.С. Аренский и М.М. Ипполитов-Иванов (по его «Практическому учебнику гармонии» и сегодня занимаются студенты).
Осенью 1889 года в жилом доме капеллы на Большой Конюшенной улице, 11, в квартире № 66, отмечала новоселье семья Н.А. Римского-Корсакова, тогда помощника управляющего капеллой. В большой удобной казенной квартире на третьем этаже с балконом у композитора и его супруги Надежды Николаевны, пианистки и композитора, часто бывали композиторы А.К. Лядов, А.К. Глазунов, П.И. Чайковский и музыкальный и художественный критик В.В. Стасов.
Приближалось 25-летие композиторской деятельности Н.А. Римского-Корсакова. Друзья решили отметить юбилей исполнением его Первой симфонии. 19 декабря 1865 года в день юбилея «спевочный» зал капеллы украсили тропическими растениями. Балакирев сам заказывал юбилейный подарок: серебряную, местами золоченую чернильницу с часами на массивном мраморном пьедестале в виде колодца в русском стиле, укрепленного на серебряной подставке с изображением партитуры его произведений и музыкальных инструментов.
На чествовании в Дворянском собрании Николаю Андреевичу вручили адрес «Золотой лист» в виде древнего свитка с текстом, написанным славянской вязью.
В конце 90-х годов XIX столетия в доме капеллы (№ 11) на Большой Конюшенной улице размещались редакции двух журналов «Зодчий» и «Неделя строительства».
Журнал «Зодчий» начал издавался с 1872 года. Его редактором в 1893–1898 годах был инженер-строитель М.Ф. Гейсслер, принимавший участие в создании комплекса Придворной певческой капеллы под руководством Л.Н. Бенуа, а позже ставший его своеобразным комендантом.
В феврале 1918 года бывшая Придворная певческая капелла на набережной Мойки «перешла в ведение советского народа». Газета «Известия» тогда с восторгом писала «о значительном расширении ее теперешней концертной деятельности. Вместо 3–4-х выступлений в год в старые времена, в 1918–1919 годах в капелле состоялось около 50 концертов». При Хоровом училище капеллы в 1937 году организовали замечательный хор мальчиков, завоевавший своими концертными выступлениями огромную популярность не только в нашей стране, но и за рубежом.
В Концертном зале капеллы регулярно устраивались литературные вечера. В 1920-х годах здесь читали свои произведения Владимир Маяковский, Сергей Есенин, Корней Чуковский, Осип Мандельштам и другие.
Планируя поездки по стране, Владимир Маяковский не забывал Ленинград, который подарил ему великую радость общения со многими представителями русской культуры. Он встречался со студентами Ленинградского университета, а на вечере в Академической капелле у поэта возникла довольно смешная ситуация.
Писатель Д.С. Бабкин, вспоминая об этом, писал: «Обычно Маяковский выступал один, но тут слово перед его чтением взял Корней Чуковский. Пока Чуковский говорил с кафедры на сцене Капеллы, Маяковский за кулисами готовился к своему выступлению. Он шагал из угла в угол по закулисной площадке и бормотал стихи. Увлеченный этим, он не заметил, что пролетел уже целый час, а между тем вступительное слово Чуковского, на которое ему было отведено 15–20 минут, все еще продолжалось. Чуковский пересыпал свою речь анекдотами, рассказывал, как познакомился с молодым Маяковским в Куоккало, о быте чудаковатых обитателей этого поселка, о том, как жена Репина Нордман-Северова готовила для мужа обеды из различных трав. Критиковать поэта ему не хотелось. Он даже пытался покровительствовать Маяковскому, но прекрасно понимал, что он из тех, кому боятся покровительствовать даже самые заносчивые люди. Он продолжал болтать с трибуны всякую чепуху, пока одна из дам не выкрикнула ему из зала: „Почитайте «Муху-Цокотуху»!“ Услышав об этом, Маяковский помрачнел и передал докладчику записку: „Корней, закругляйся“, но тот, не читая текста, автоматически отложил ее в сторону и беспечно продолжал свои „веселые“ рассказы о супах из сена и бедном Илье Ефимовиче Репине, питающемся ежедневно подобной растительной пищей. Потеряв наконец терпение, Маяковский, меряя сцену своими гигантскими шагами, подошел к трибуне, на которой беззаботно ораторствовал Корней Чуковский, резким движением развернул ее и под громкий хохот и аплодисменты зрителей выкатил трибуну вместе с докладчиком за кулисы, где громко рявкнул своим басом: „Слазь! Довольно болтать!“, и выкатил освобожденную от автора „Мойдодыра“ кафедру обратно на сцену Капеллы. Перепуганный администратор, объявив выступление Владимира Маяковского, заверил любителей „романа в стихах“ – „Муха-цокотуха“, что для поэта Чуковского в Капелле будет организован специальный творческий вечер.
В этот же вечер Владимир Маяковский прочитал собравшимся в старинном концертном зале бывшей Придворной певческой капеллы свою новую поэму „Хорошо!“ Слушали все внимательно, а по завершению чтения зал дружно встал со своих мест и громко пропел „Интернационал“».
В марте 1933 года в Ленинград самовольно вернулся из ссылки поэт Осип Мандельштам, давший в родном городе два последних своих публичных выступления: первое – в Доме печати на Фонтанке, 7, и второе – в зале Ленинградской хоровой капеллы на Мойке, 20.
Концертный зал Ленинградской хоровой капеллы был набит до отказа. Молодежь теснилась в дверях, толпилась в проходах. Свидетели последнего творческого вечера поэта в Ленинграде впоследствии вспоминали: «Он стоял с закинутой головой, весь вытягиваясь, как будто налетевший вихрь сейчас оторвет его от земли. А по залу шныряли какие-то молодые люди в штатском с военной выправкой и недобрым взглядом, периодически переговариваясь друг с другом.
Мандельштам вдохновенно читал стихи об Армении, о своей творческой петербургской юности и друзьях той замечательной поры его жизни. Один из молодых людей внезапно подошел к рампе и, иронически улыбнувшись, передал на эстраду записку. Осип Эмильевич, прервав свое выступление, развернул послание и прочитал его. Сотни зрительских глаз из зала увидели, как Мандельштам побледнел. Ему предлагали высказаться о советской поэзии. Однако после некоторого периода безмолвия Мандельштам в обстановке мертвой тишины, возникшей в концертном зале, вдруг выпрямился и смело шагнул на край эстрады. В зале, с его изумительной звуковой акустикой, четко прозвучал голос опального поэта: „Чего вы ждете? Какого ответа? Я – друг моих друзей! Я – современник Ахматовой!“».
О.Э. Мандельштам
Его фразы растворились в оглушительном шквале, буре аплодисментов зрительного зала. Мандельштама неудержимо тянуло в Ленинград, родной город звал и постоянно притягивал его к себе.
Однако когда в начале 1930-х годов поэт захотел вернуться в Ленинград, то категорический отказ в его просьбе поступил не от властей (те предусмотрительно уклонились от ответа), а от собрата по перу. Секретарь союза писателей поэт Николай Тихонов отказал супругам Мандельштамам выделить комнату в Доме литераторов, а затем пришедшей к нему на прием жене поэта со вторичной просьбой о жилье и прописке для беспризорного Осипа Эмильевича заявил: «Мандельштам в Ленинграде жить не будет!»
В послевоенные годы незадолго до своей кончины в Концертном зале капеллы с огромным успехом выступил перед ленинградцами Александр Вертинский.
Его так называемые (самим автором) «песенки» в действительности являли собой замечательные миниатюрные сюжетные новеллы в стихах, переложенные на музыку. В них четко просматривалась гражданская позиция А.Н. Вертинского, не скрывавшего преемственности своего творчества с песенками Беранже. Его песни так же ироничны, эксцентричны, насмешливы и грустны.
А. Вертинский
Немногие из эмигрантов имели тогда мужество вернуться в Россию. Возвратились те, кто оказались неспособны продолжать жить на чужбине. А.Н. Вертин ский сумел вернуться. Приехав в Ленинград, с присущим ему шармом выступил в Концертном зале Певческой капеллы с последним, как оказалось предсмертным, концертом. Зал капеллы был переполнен, и ленинградцы вновь услышали своего любимого «барда» Александра Вертинского. Сколько чужих городов перевидел певец за годы эмиграции, но Петербург – Петроград, где он неоднократно бывал до 1917 года и выступал с успехом, Александр Николаевич всегда помнил и пел о нем в разных странах, завораживая восторженных слушателей ностальгически звучащими строками:
Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова:
Летний сад, Фонтанка и Нева...
Вы, слова залетные, куда?
И вот он вернулся и снова здесь, и перед ним реальные Летний сад, Фонтанка и Нева. Как же долго ждал он этой встречи!
Концерт начался, и в капелле зазвучали замечательные песни, своеобразные микропьесы Александра Николаевича, его моноспектакли с драматическими, лирическими и даже комическими сюжетами. Звучало:
А когда засыпают березы
И поля затихают ко сну, -
О, как сладко, как больно сквозь слезы
Хоть взглянуть на родную страну!
Скитаясь по миру, Вертинский упорно добивался разрешения вернуться на родину, и он его получил. Родина простила беглеца, и в конце Великой Отечественной войны он вернулся в Россию.
В наши дни Санкт-Петербургская государственная академическая капелла им. М.И. Глинки с ее аудиториями, учебными классами и знаменитым Концертным залом по-прежнему остается уникальным певческим коллективом, продолжающим давние традиции Придворной певческой капеллы.
Здесь уместно рассказать о Ксении Блаженной, так как опосредованно (через мужа) ее судьба связана с капеллой.
В середине XVIII столетия среди певчих капеллы славился своим замечательным голосом полковник русской армии Андрей Федорович Петров, страстный любитель хорового пения и ведущий солист столичного «певческого корпуса». Выйдя в отставку, он женился на девице Ксении Григорьевне, урожденной Григорьевой. Молодые счастливо зажили в собственном доме на Петроградской стороне. Правда, семейное счастье супругов длилось сравнительно недолго – Андрей Федорович скоропостижно умирает, оставив в глубоком горе 26-летнюю вдову Ксению Григорьевну.
С этого трагического момента начинается история Петербургской Ксении Блаженной, столичной святой, жившей в XVIII – начале XIX столетия и считающейся одной из покровительниц града Петрова. Во вдовстве она прожила 45 лет, посвятив себя и свою жизнь служению Богу, скитаясь все эти годы бездомной странницей и истово молясь за людей.
После неожиданной кончины супруга Ксения раздала все нажитое в браке с Андреем Федоровичем имущество бедным людям, а особняк на Петроградской стороне подарила своей знакомой.
Надев на себя одежду покойного мужа, она стала скитаться, уверяя всех, что она вовсе не Ксения, а Андрей Федорович, превратившийся после своей кончины в нее. Ее признавали безумной с ниспосланным Господом Богом даром предвидения. Одежда супруга вскоре превратилась в лохмотья. Странствуя по столице, Ксения находила временный приют, молилась, предсказывала обывателям их судьбы. Родители всегда радовались, если Ксения целовала их детей, обычно после этого их отпрысков ожидала удача. Торговцы буквально упрашивали ее взять от них что-нибудь в подарок, позже торговля в их лавках и магазинах заметно оживлялась, а прибыль росла на глазах. По этой же причине петербургские извозчики умоляли Ксению проехать в их экипажах хотя бы несколько метров, ибо знали, что она приносила людям счастье.
Часовня Святой Ксении Петербургской на Смоленском православном кладбище
Ксения никогда не просила подаяния. В своем отрешении от реального мира она ощущала себя счастливой и приносила это чевство окружающим.
Полагают, что она скончалась в возрасте 71 года, в конце первого десятилетия XIX века. Ее похоронили на столичном Смоленском кладбище, неподалеку от церкви Смоленской Божией Матери, в строительстве которой она, по легенде, принимала участие. На могильной плите Ксении было написано: «Звалась именем „Андрей Федорович“. Кто меня знал, да помянет душу мою для спасения души своей».
Могила Ксении стала привлекать к себе множество богомольцев. В середине XIX столетия над местом ее захоронения соорудили небольшую каменную часовню, позже замененную новой, более представительной, построенной в русско-византийском стиле по проекту архитектора А. Всеславина и освященной в 1902 году. Ее закрыли в 1940 году «как место сбора „суеверных элементов“». Тогда же ее наглухо забили досками, но не могли при этом закрыть дорогу к ней для тех, кто со слезами оставлял у ее стен записки-просьбы к Ксении «помочь в бедах».
В 1947 году часовню Ксении Блаженной вновь открыли, а в 1960 году в ней разместили скульптурную мастерскую. В 1985 году часовню наконец-то возвратили верующим и провели в ней капитальные ремонтно-восстановительные работы.
В 1988 году Ксению Петербургскую причислили к лику святых, но еще раньше, в 1977 году, ее канонизировала Русская православная зарубежная церковь. Ксения Блаженная наравне с Александром Невским и Иоанном Кронштадтским считается небесной покровительницей нашего многострадального города.
И сегодня на старинном петербургском Смоленском кладбище у часовни-усыпальницы Ксении Блаженной вы всегда увидите людей, пришедших к ее могиле, чтобы попросить помощи и заступничества.
Из книги Повседневная жизнь Европы в 1000 году автора Поньон ЭдмонПридворная культура Ришер оставил нам отчет, причем, возможно, стенографический, об одном диспуте, который Герберт вел с ученым Отрихом в присутствии Оттона II. Речь шла о том, чтобы решить, являются ли математика и физика равными по значимости дисциплинами или вторая
Из книги 100 великих достопримечательностей Санкт-Петербурга автора Мясников старший Александр ЛеонидовичГосударственная академическая Капелла Это жёлтое здание на берегу реки Мойки как бы скромно отступило от красной линии домов набережной. Словно осознавая и поэтому не желая кичиться своим местом в истории музыкальной культуры Петербурга. Государственная академическая
Из книги Главная тайна ГРУ автора Максимов Анатолий Борисович«Красная капелла» Ярким примером совместной работы разведки госбезопасности и военной разведки стала преемственность в создании и работе в Германии с антифашистской группой «Красная капелла» (1935–1942).Начало в создании группы (выход на ее первого руководителя) положил
Из книги Советские разведчики в нацистской Германии автора Жданов Михаил МихайловичГоворит «Красная капелла» Арвид Харнак тоже получал информацию о готовящемся нападении на Советский Союз. Уже 16 сентября 1940 года в Москву ушло донесение Кобулова: «Корсиканцу» со слов «Албанца», беседовавшего по нижеследующему вопросу с офицером верховного
Из книги Охотничье оружие. От Средних веков до двадцатого столетия автора Блэкмор Говард Л. Из книги Людовик XIV. Слава и испытания автора Птифис Жан-КристианДвор и придворная система С окончательным водворением королевского правительства в Версале исчезает та легкая, галантная, игривая, богемная и даже немного безумная атмосфера, что царила при французском дворе в шестидесятых годах XVII века, когда придворное общество
Из книги Загадки древности. Белые пятна в истории цивилизации автора Бурганский Гарий Еремеевич"СИКСТИНСКАЯ КАПЕЛЛА" КАМЕННОГО ВЕКА Открытие палеолитических пещерных рисунков в Западной Европе в свое время стало сенсацией. Тогда, в середине XIX столетия, наидревнейшими считались древнеегипетское и кельтское искусство, а все то, что могли создать люди в более
Из книги Энциклопедия Третьего Рейха автора Воропаев Сергей"Красная капелла" (Rote Kapelle), немецкая подпольная организация движения Сопротивления, созданная с помощью советской разведки. Насчитывала около 100 членов и имела широкую агентурную сеть в Германии. Среди ее руководителей было много известных в Германии людей, в том числе
автора Черная Людмила Алексеевна Из книги Повседневная жизнь московских государей в XVII веке автора Черная Людмила Алексеевна Из книги Искусство Древнего Мира автора Любимов Лев Дмитриевич"Сикстинская капелла» доисторической живописи. В сентябре 1940 г. близ местечка Монтиньяк, на юго-западе Франции, четыре школьника старших классов отправились в задуманную ими археологическую экспедицию. На месте уже давно вырванного с корнем дерева в земле зияла дыра,
Из книги Крупнейшие шпионы мира автора Уайтон ЧарльзГЛАВА 9 «КРАСНАЯ КАПЕЛЛА» Во второй половине 1937 года в Западной Европе практически не существовало каких-либо советских секретных служб. За время великих чисток 1936 года и в последующие месяцы Сталин нанес смертельный удар по сетям тайной агентуры, с таким трудом
Из книги Повседневная жизнь московских государей в XVII веке автора Черная Людмила АлексеевнаПридворная поэзия Царь Алексей Михайлович помимо любви к чинной красоте отличался еще и любознательностью. Увидев однажды нечто новое и интересное, он тотчас же загорался желанием иметь при своем дворе нечто подобное. Во время русско-польской войны, в 1656 году, царю, во
Из книги Поздний Рим: пять портретов автора Уколова Виктория ИвановнаГлава V. Брак Филологии и Меркурия: Марциан Капелла Влияние культуры на общественную жизнь в качестве важнейшего компонента включает воспитание человека, члена общества, и передачу социальных, моральных и интеллектуальных ценностей от поколения к поколению. Во все
Из книги Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2 автора Зимин Игорь Викторович Из книги История Словакии автора Авенариус Александр5.1. Придворная культура Во времена, когда король Сигизмунд вступал на венгерский трон, главным центром культуры, как и при Анжуйской династии, все еще был королевский двор. В первой половине XV в. культура по-прежнему находилась под весьма сильным влиянием христианского
Певческая капелла Санкт-Петербурга ведёт свою историю с 1479 года, когда по указу великого князя Ивана III в Москве был учреждён хор Государевых певчих дьяков, ставший первым профессиональным хором России и колыбелью русского хорового искусства. В 1701 году хор был переименован в Придворный, а 16 (27) мая 1703 года принял участие в торжествах по случаю основания Петром I Санкт-Петербурга. В 1763 году Придворный хор указом Екатерины II переименован в Императорскую придворную певческую капеллу.
В разное время над совершенствованием профессионального мастерства главного хора России работали выдающиеся музыканты, композиторы и педагоги: М.И. Глинка, М.А. Балакирев, Н.А. Римский-Корсаков, Д.С. Бортнянский, М.Ф. Полторацкий, А.Ф. Львов, А.С. Аренский, Г.Я. Ломакин, М.Г. Климов, П.А. Богданов, Г.А. Дмитревский и др. В настоящее время Капеллой руководит народный артист СССР Владислав Чернушенко.
Вот уже несколько столетий первый русский профессиональный хор не перестает удивлять и восхищать своим мастерством. Роберт Шуман писал в своем дневнике: «Капелла - самый прекрасный хор, который нам когда-либо приходилось слышать: басы временами напоминают звуки органа, а дисканты звучат волшебно...». Восторженно отзываются о Придворном хоре Ференц Лист и Адольф Адан. Интересны впечатления Гектора Берлиоза: «Мне представляется, что хор Капеллы <…> превосходит все существующие в подобном роде в Европе. Сравнивать же хоровое исполнение Сикстинской капеллы в Риме с исполнением этих чудодейственных певчих - это все равно, что противопоставлять ничтожный состав еле пиликающих музыкантов третьестепенного итальянского театра оркестру Парижской консерватории». В.В.Стасов писал: «Где есть нынче такой хор, как хор Придворной русской капеллы?... Только у нас мы встречаем такое мастерство...».
Об искусстве Певческой капеллы уже в XX веке восторженно отзывался греческий дирижёр Димитриос Митропулос: «…Не только никогда не слышал ничего, подобного исполнению Капеллы. Но и не представлял, чтобы хор мог так петь. Капелла - восьмое чудо света». «Концерт Российского государственного хора показал образцы хорового искусства, стоящего на недосягаемой высоте», - писала швейцарская пресса в 1928 году после триумфальных гастролей хора Капеллы в Европе.
За время своей деятельности Капелла оказала огромное влияние на развитие русской музыкальной культуры и явилась важнейшим источником музыкального образования в России. На образцах её художественного исполнения складывались традиции русского певческого искусства. Своей творческой практикой Капелла содействовала созданию новых хоровых произведений и являлась крупной профессиональной школой, воспитавшей многочисленные кадры дирижёров и артистов.
Первоначально в хоре пели только мужчины, но с середины XVII в. в составе хора появились мальчики. В 1738 году, по указу императрицы Анны Иоанновны, для нужд Придворного хора была открыта первая специальная школа в городе Глухове. В 1740 году, по её же указу, было введено обучение малолетних певчих игре на оркестровых инструментах. В 1846 году при Капелле были открыты регентские классы для подготовки руководителей церковных хоров.
Являясь единственным художественно и организационно сложившимся государственным хоровым коллективом, Придворный хор участвовал во всех музыкальных мероприятиях, проводившихся в столице. Придворные певчие были непременными участниками торжественных празднеств, ассамблей и маскарадов. С 30-х годов XVIII века Придворный хор привлекается к постановкам спектаклей Придворного театра. Хор дал оперной сцене многих солистов, широко известных в музыкальных кругах своего времени.
В 1796 году директором Капеллы становится Дмитрий Степанович Бортнянский. При нём хор Императорской капеллы приобретает европейскую известность. Дмитрий Степанович сосредоточивает все свое внимание на усовершенствовании хора и сочинении произведений для него.
Со времени организации в 1802 г. Санкт-Петербургского филармонического общества, Капелла участвовала во всех его концертах. Благодаря выступлениям Капеллы столица впервые познакомилась с выдающимися творениями музыкальной классики, такими как Реквием Моцарта, Missa solemnis Бетховена (мировая премьера), Месса до мажор Бетховена, Девятая симфония Бетховена, Реквием Берлиоза, оратории Гайдна «Сотворение мира» и «Времена года» и др.
С 1837 по 1861 год управляющим Придворной капеллой был Алексей Фёдорович Львов, автор музыки гимна «Боже, Царя храни!», скрипач с мировым именем, композитор, а также выдающийся инженер путей сообщения. Алексей Львов, генерал-майор, тайный советник, близкий к царской семье, стал великолепным организатором профессионального музыкального образования.
1 января 1837 года, по инициативе государя, капельмейстером Капеллы был назначен Михаил Иванович Глинка, прослуживший в ней в течение трёх лет. Выдающийся знаток вокального искусства, Глинка быстро достиг высоких результатов в развитии исполнительского мастерства Капеллы.
В 1850 году Львовым было организовано Концертное общество при Придворной капелле, сыгравшее огромную роль в музыкальном просвещении России. Местом деятельности Общества был концертный зал Капеллы, а исполнителями - её хор, состоявший из 70 певчих, и оркестр Императорской оперы.
В 1882 году, после основания первого русского симфонического оркестра - Придворного музыкантского хора - завершилось формирование структуры Придворной певческой капеллы как одного из крупнейших мировых музыкальных центров. Капелла имела в своем составе хор, симфонический оркестр, музыкальную школу, инструментальные классы, регентские классы и школу театральных искусств (Шляхетский корпус).
В 1883 году управляющим Придворной певческой капеллой был назначен Милий Алексеевич Балакирев, а его помощником утвержден Николай Андреевич Римский-Корсаков. Совместная работа Балакирева и Римского-Корсакова в течение 10 лет - целая эпоха в развитии исполнительской, учебной и воспитательной работы в Капелле.
После Октябрьской революции 1917 года регентские классы и Шляхетский корпус были аннулированы, а впоследствии из структуры Капеллы был выведен симфонический оркестр и школа (Хоровое училище). Хор продолжил активную концертную деятельность. В репертуаре хора произошли значительные перемены. Программы многочисленных выступлений Капеллы 1917-1920 гг. включали в себя произведения Аренского, Балакирева, Кюи, Лядова, Римского-Корсакова, Танеева, Чайковского, Скрябина, Глазунова. Помимо этого, в репертуар хора были включены лучшие образцы мировой классики: Реквием Моцарта, «Самсон» Генделя, «Рай и Пери» Шумана, Девятая симфония и Месса Бетховена, хоры a cappella Шуберта и Мендельсона и др. В репертуаре Капеллы широко были представлены русские народные и революционные песни.
В 1921 г. на базе Придворных хора и оркестра была основана Петроградская государственная филармония. В 1922 году хор был выделен в самостоятельную организацию, и весь учебно-производственный комплекс, состоящий из хора, хорового техникума и хоровой школы, был переименован в Государственную капеллу, а затем в Академическую капеллу.
В 1920 году в хор Капеллы впервые была включена группа из 20 женских голосов, а в 1923 году в хоровую школу при Капелле впервые были приняты девочки.
Наивысшие творческие достижения Капеллы первой половины XX века во многом связаны с именами выдающихся хормейстеров и педагогов - Михаила Климова и Палладия Богданова. В 1928 году Капелла под руководством Климова выезжает в большую гастрольную поездку по странам Западной Европы: Латвии, Германии, Швейцарии, Италии. Гастроли хора прошли с исключительным успехом.
Великая Отечественная война изменила характер деятельности Капеллы. Часть артистов хора ушла на фронт, остальной состав Капеллы и её хоровая школа были эвакуированы в Кировскую область. Под руководством главного дирижера Елизаветы Кудрявцевой Капелла дала 545 концертов в воинских частях, госпиталях, на фабриках и заводах, в концертных залах многих городов.
В 1943 году художественным руководителем Капеллы был назначен Георгий Дмитревский, один из крупнейших советских хормейстеров. С его именем связано блестящее возрождение Капеллы в послевоенные годы.
Последние десятилетия ознаменованы новым подъёмом в исполнительской и концертной жизни Певческой капеллы. В 1974 году художественным руководителем и главным дирижёром Капеллы становится Владислав Чернушенко. С этого времени начинается возрождение исторических традиций старейшего хора России.
Капелла заботливо хранит и восстанавливает «золотой фонд» своего классического репертуара. Силами Владислава Чернушенко и Певческой капеллы возвращен к жизни ценнейший пласт отечественной культуры - творения русской духовной музыки. В 1982 году, впервые, после более полувекового перерыва, была исполнена «Всенощная» Рахманинова. Вновь зазвучали духовные произведения Гречанинова, Бортнянского, Архангельского, Чайковского, Римского-Корсакова, Чеснокова, Березовского, Веделя. Красоту и богатство русской певческой культуры демонстрируют партесные концерты ХVII-ХVIII веков, канты петровской эпохи, хоровые обработки русской народной песни. Важное место в репертуаре Капеллы занимают произведения современных композиторов.
На протяжении всей своей многовековой истории Певческая капелла была ансамблем, с равным мастерством исполнявшим как произведения для хора a cappella , так и большие ораториально-кантатные сочинения с сопровождением оркестра. Именно этот широкий диапазон определяет в наши дни творческое лицо Певческой капеллы. С воссозданием в 1991 году в Капелле симфонического оркестра, со сцены Капеллы стали регулярно звучать крупные вокально-симфонические произведения, такие как Реквием и Большая месса Моцарта, Magnificat и Месса си минор Баха, Девятая симфония и Месса до мажор Бетховена, Реквием Верди, кантаты «Иоанн Дамаскин» Танеева, «Кармина Бурана» Орфа и многие другие произведения.
Работая над совершенствованием вокального мастерства хора, художественный руководитель Капеллы Владислав Чернушенко придает большое значение режиссуре исполняемых произведений, композиционной законченности их сценического воплощения. Благодаря этому, каждый концертный номер превращается в ярчайшее по психологической глубине и образности выражения художественное полотно.
Певческая капелла ведёт активную концертную жизнь. Высокую оценку слушателей и прессы получили выступления хора во многих городах России, странах ближнего зарубежья, Германии, Франции, Ирландии, Испании, Греции, Словении, Сербии, Австрии, Корее, США. Восторженными откликами сопровождаются выступления хора на международных фестивалях. В ноябре 2001 года, по приглашению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, Певческая капелла Санкт-Петербурга принимала участие в крупнейшей международной акции - благотворительном концерте «Святыни России», собравшем под сводами Большого театра лучшие творческие силы.
Зарубежные СМИ во время гастролей хора Капеллы неизменно публикуют рецензии в восторженных тонах, определяя его место среди лучших певческих ансамблей мира.
Певческая капелла Санкт-Петербурга, сохранившаяся в годы великих испытаний, утвердила славу русского певческого искусства. Капелла под руководством народного артиста СССР Владислава Чернушенко на протяжении долгих лет является настоящим хранителем традиций русской музыки и величественным памятником русской культуры.
На месте здания Государственной академической капеллы имени М.И. Глинки в 1730 году стоял небольшой деревянный двухэтажный дом, владельцем которого был лекарь Христиан Паульсен родом из Голландии. Строение находилось в удалении от Мойки. За домом в сторону нынешней улицы Большой Конюшенной тянулись аллеи сада и грядки огородов. 15 мая 1773 года Фельтен приобрел у вдовы и сына Паульсена «с деревянным строением двор... мерою земли с лица по Мьи реке 31 сажень с аршином». И на этом участке архитектор Ю. Фельтен к 1777 году построил трехэтажный каменный дом с двумя флигелями.
Пройдя обучение в Петербурге и Германии, молодой архитектор в 1754 году поступил «для упражнения в практической архитектуре» к строившему Зимний дворец прославленному Растрелли. Успехи ученика на избранном поприще были столь велики, что уже в сорок лет он стал «назначенным» Академией художеств за «архитектурный прожект для статуи конной Петра Великого».
Из нового дома Фельтену нетрудно было следить за выполнением своих проектов, ибо совсем близко строился Старый Эрмитаж с легким переходом над Зимней канавкой, а на Марсовом поле переделывался Ломбард, позднее перестроенный Стасовым под Павловские казармы.
С 1776 года Фельтен сосредоточил свое внимание на постройке здания Академии художеств, в которой он занимал пост директора. И, решив переехать на казенную квартиру, он в 1784 году продал свой особняк на набережной Мойки и переселился на Васильевский остров.
От новых владельцев бывший фельтеновский дом в 1808 был откуплен казной, и в нем разместили придворных певчих, хор которых с 1763 года именовался Императорской придворной певческой капеллой.
История Капеллы восходит к началу XVIII века. В торжествах по случаю взятия Ниеншанца (шведская крепость, стоявшая при впадении в Неву реки Охты) в 1703 году участвовал и хор певчих дьяков, сопровождавший царя Петра в походе. Пел хор и при начале работ по сооружению Петропавловской крепости. В 1713 году «Хор государевых певчих дьяков» был окончательно переведен из Москвы в Санкт-Петербург, ставший к этому времени столицей России. Хор тогда состоял из 60 человек. Петр сам исполнял партии баса. В числе певцов был Алексей Разумовский, с которым позже тайно обвенчалась дочь Петра Елизавета.
Хор состоял исключительно из мужчин, лишь в 1920 году он пополнился женскими голосами.
Внешний вид здания сложился далеко не сразу. В 1830-е годы к бывшему фельтоновскому дому пристроили концертный зал. В 1887-1889 годах академик архитектуры Л. Н. Бенуа капитально перестроил здание Капеллы, и оно приобрело сохранившийся до наших дней вид. По существу, был создан комплекс связанных между собой построек, соединяющих набережную Мойки с Большой Конюшенной улицей. В главном корпусе разместился превосходный по акустике концертный зал, его фланкируют корпуса училища хорового искусства, сзади, вплоть до Большой Конюшенной улицы, 11, расположены жилые корпуса для служащих. Это один из первых образцов рациональной организации внутриквартального пространства.
Минуя ограду с красивой решеткой, мы попадаем в парадный двор, и перед нами раскрывается фасад концертного зала. Оформление его – замковые камни изысканного рисунка, барельефы с изображениями музицирующих младенцев, кованые фонари да семь картушей с фамилиями: Разумовский, Ломакин, Львов, Бортнянский, Глинка, Турчанинов, Потулов.
Михаил Иванович Глинка, имя которого было присвоено Капелле в 1954 году, и Дмитрий Степанович Бортнянский широко известны как композиторы, педагоги, теоретики и пропагандисты русской музыкальной культуры. Они оба работали в Капелле, первый - капельмейстером, второй - директором. Имена же остальных сегодня известны разве что специалистам по истории музыки.
Гавриил Якимович Ломакин (1812 - 1885), выдающийся дирижер и знаток хорового пения, автор популярных романсов, преподавал в Капелле, где своими теоретическими работами внес значительный вклад в систему подготовки хоров.
Петр Иванович Турчанинов (1779 - 1856) и Николай Михайлович Потулов (1810 - 1873) также были поборниками отечественной музыки. Все свое преподавательское, композиторское и теоретическое творчество они посвятили борьбе за возрождение старинного вокального искусства.
Дмитрий Васильевич Разумовский (1818 - 1880) был профессором хорового пения Московской консерватории, воспитал плеяду известных русских музыкантов, например С. И. Танеева, автора крупнейшего в дореволюционное время исследования по истории древнерусского хорового искусства. Большое значение имела и работа Разумовского по расшифровке музыкальных русских рукописей допетровских эпох.
Алексей Федорович Львов (1798 - 1870), заступив после смерти отца, Ф. П. Львова, на пост директора Капеллы, значительно реформировал как систему преподавания, введя инструментальный класс, так и состав хора, в результате чего хор Петербургской певческой капеллы стал одним из лучших в Европе и получил высочайшую оценку Г. Берлиоза. Но не только как реформатор практики хорового пения известен А. Ф. Львов. Он был основателем Петербургского симфонического общества, плодовитым композитором, написавшим ряд опер и оперетт, сочинений для хора и скрипичных концертов и даже русского гимна.
К сожалению, на фасаде Капеллы нет фамилий М. Ф. Полторацкого, А. С. Аренского, Н. И. Бахметьева, А. К. Лядова, Н. А. Римского-Корсакова, чья жизнь также была связана с Капеллой.
М. Д. Балакирев и Н. А. Римский-Корсаков, возглавлявшие это учреждение в 1883 - 1894 годах, добились реконструкции устаревшего к тому времени здания Капеллы, ставшего крупным явлением в архитектуре Петербурга последней четверти XIX века.
Жизнь Милия Алексеевича Балакирева (21.12.1836 - 16 .05.1910) - известного композитора, пианиста, дирижера, главы творческого объединения русских композиторов, названного В. В. Стасовым «Могучей кучкой», была богата событиями. Годы учебы в Нижнем Новгороде и Казани, переезд в Санкт-Петербург и блестящие выступления здесь в качестве концертирующего пианиста, встречи с М. И. Глинкой, организация Бесплатной музыкальной школы, создание сообщества музыкантов, явивших миру новое направление в музыкальном искусстве, и многое другое.
Одна из «страниц» его биографии была связана с Придворной певческой капеллой .
По словам Н. А. Римского-Корсакова, назначение Милия Алексеевича управляющим Капеллы, а его самого - помощником управляющего, было «неожиданным» . Причем изначально в тексте рукописи «Летопись моей музыкальной жизни», хранящейся ныне в Российской национальной библиотеке, было записано: «Таинственная нить такого назначения». Позже, карандашом на правом поле листа Николай Андреевич вставил слово «неожиданного», тем самым обратив особое внимание на непредвиденность события.
Здесь же, в «Летописи» он перечислил имена людей, в чьих руках, по представлениям автора, находилась «таинственная нить», которая привела к значительному повышению социального статуса Балакирева. Следы некоторых «узелков», связующих «нить», обнаруживаются в рукописных фондах Российской национальной библиотеки.
Милий Алексеевич служил управляющим Придворной певческой капеллы более 10 лет. В «Формулярном списке о службе Управляющаго Придворною Капеллою Статскаго Советника Милия Алексеевича Балакирева» указано: «По высочайшему повелению, объявленному господином Министром Императорского Двора в предписании от 3 февраля 1883 года за № 240 определен управляющим Придворною Капеллою третьяго февраля тысяча восемьсот восемьдесят третьего года» . А после записи от 17 апреля 1894 г. о награждении его Орденом Св. Станислава 2-й степени читаем: «Высочайшим приказом по Гражданскому ведомству от 20-го Декабря 1894 г. за № 5 от службы, согласно прошению по болезни, уволен с двадцатого Декабря 1894» .
Назначение М. А. Балакирева в столь значимое в Российской империи государственное учреждение должно было иметь очень серьезные основания. Придворная певческая капелла являлась в то время не только центром духовной музыки России. Основанный в 1479 г. по указу великого князя Ивана III хор государевых певчих дьяков, с которого началась история Капеллы, более 400 лет оставался «государевым». И хотя названия его менялись («Придворный певческий хор» или «Певчие Дома его величества» — «Капелия придворных певчих» или «Придворная капелия» — «Придворная певческая капелла» - «Придворная певческая капелла Двора Его Величества»), - все они отражали зависимость деятельности Капеллы от идеологических установок и художественного вкуса первого лица государства.
Период времени, на который приходится служба М. А. Балакирева в Капелле, относится к правлению Александра III. Император вступил на престол 2 марта 1881 г., коронация же его состоялась 15 мая 1883 г. За месяц до этого события Балакирев приступил к своим обязанностям. Празднования по случаю коронации проходили в Москве, где императорскую чету, прибывающую из Санкт-Петербурга, встречали с большой торжественностью.
В Российской национальной библиотеке хранится акварель неизвестного художника «Въезд императора Александра III на Красную площадь».
Здесь мы видим и триумфальные ворота с вензелем императора и императрицы, сооруженные специально к церемонии коронации, и большое скопление народа на площади, приветствующего Александра Александровича и Марию Федоровну. Однако нельзя с уверенностью утверждать, что эта акварель в действительности отражает события, происходившие 10 мая 1883 г. В тот день, в соответствии с описаниями современников, император въезжал в Москву верхом, а не в пролетке. Возможно, именно это стало причиной появления в нижней части картины карандашной записи: «на лошади». Кроме того, тем же почерком рядом записана дата: «12 мая 1893 г.», отстоящая от коронационных торжеств на 10 лет. Возможно, художник изобразил приезд императорской четы в Москву на празднования десятилетия, прошедшего со дня коронации.
Что же касается событий, происходивших в Москве в 1883 г., то туда в полном составе, включая управляющего — М. А. Балакирева и его помощника — Н. А. Римского-Корсакова, выехала и Придворная певческая капелла. «Облеченные в мундиры придворного ведомства , - вспоминал Римский-Корсаков в своей «Летописи», - мы присутствовали на коронации в Успенском соборе, стоя на клиросах: Балакирев на правом, я на левом. <…> Обряд совершался торжественно…» .
Последующая деятельность Капеллы напрямую зависела от мировоззрения и интересов Александра III. Характеристику этого представителя царствующей династии наиболее емко сформулировал И. С. Тургенев: «Он только русский. Он любит и покровительствует только русскому искусству, русской музыке, русской литературе, русской археологии <...>. По той же причине он и ревностный православный; его благочестие искренне и непритворно» . Н. Ф. Финдейзен заметил в своих Дневниках, что «Александр III возвысил русских музыкантов и признавал в них художников, а не бродяг» . По словам С. Д. Шереметева, Александр III любил «русскую былину и русскую песню, древнее церковное пение и иконографию, рукописные лицевые изображения и древнее наше зодчество, потому что пламенно любил Россию…» .
Основой мировоззрения правящего императора была идеология монархической государственности и русской национальной самобытности. Приверженность Александра Александровича этим идеалам обусловила перемены, происходившие в разных сферах российской жизни, в том числе и в духовной музыке.
«Распутывая» «таинственную нить», которая привела Балакирева в Придворную певческую капеллу, Римский-Корсаков называет имена Т. И. Филиппова, К. П. Победоносцева и С. Д. Шереметева. Далее к этим персонам он прибавляет В. К. Саблера, Д. Ф. Самарина , М. Н. Каткова. Их всех Николай Андреевич называет «древними устоями самодержавия и православия» . Несмотря на некоторую иронию, присутствующую в высказывании музыканта, оно в целом соответствует действительности. Названные Римским-Корсаковым лица не являлись абсолютными единомышленниками, а подчас становились антагонистами, но объединяло их национальное самосознание, любовь к отечеству и приверженность к его историческим корням.
Почти у каждого из перечисленных деятелей с приходом к власти Александра III изменился социальный статус и/или общественное положение. Государственный контролер Тертий Иванович Филиппов в 1881 г. стал сенатором — членом высшего государственного органа, подчиненного императору. Обер-прокурор Святейшего Синода Константин Петрович Победоносцев (1827-1907), воспитатель великого князя Александра Александровича, после его восшествия на престол, — самым высокопоставленным человеком в управлении государством, сохранив свое влияние на бывшего воспитанника.
С вступлением на престол Александра III более высокий статус приобретают и другие фигуры, перечисленные Н. А. Римским-Корсаковым. Издатель, публицист, редактор газеты «Московские ведомости» Михаил Никифорович Катков (1818-1887), сформулировавший принцип государственной национальности как основы единства страны, человек, которого называли создателем русской политической печати, в 1882 г. получил чин статского советника, несмотря на то, что не состоял на государственной службе. Граф Сергей Дмитриевич Шереметев (1844-1918), принадлежавший к свите императорской семьи, личный друг императора Александра, в 1881 г. был повышен в офицерском чине (стал флигель-адьютантом) и назначен на должность начальника Придворной певческой капеллы.