Как самостоятельная область древнерусского прикладного искусства стеклоделие начинает формироваться в первой половине XI века, Монументальные мозаики киевских храмов – Десятинной церкви и Софии Киевской, поражали воображение своей светоносно-стью и яркой и чистой полихромией.

Трагическое для Древней Руси монголо-татарское нашествие в ХШ веке безжалостно оборвало его развитие. За этот короткий отрезок времени древнерусское стеклоделие, по справедливому наблюдению Ю.Л.Щаповой, «повторило путь производства стекла в целом».

Стекло, прежде всего – творение человеческого гения; необычайно широко его применение, бесконечно разнообразны цветная палитра и технические приемы его изготовления. Керамика, металл, текстиль, известные с древнейших времен, в первую очередь, служили насущным потребностям человека, и только потом происходила эстетизация их исконных и привнесенных качеств. История стекла развивалась в ином порядке. В древних цивилизациях оно появилось не как предмет первой необходимости, а первоначально заявило себя в системе художественных ценностей, и только в процессе развития постепенно становилось утилитарным, бытовым материалом. Это наглядно демонстрирует и история древнерусского стеклоделия.

Первые стекольные мастерские, возникшие в Киеве в XI веке, специализировались, главным образом, на производстве украшений – бус, перстней, браслетов. Особенно по-пуярными в эпоху Киевской Руси стали браслеты из цветного стекла, которые изго-товляли мастерские Новгорода, Полоцка, Любеча, Турова, Смоленска, Рязани, Костромы, Пинска, Изяславля вплоть до конца ХIII века, а в ряде городов и до середины ХIV века. Изготовление посуды с помощью выдувной трубки, равно как и изготовление оконного стекла, имело место только в Киеве, где были сосредоточены наиболее квалифицированные мастера. Однако и их успехи были весьма скромными. Почти три столетия золотоордынского ига нанесли непоправимый ущерб древнерусской культуре. И если другие виды художественного ремесла исподволь все же продолжали развиваться, то хрупкое стекло надолго было вычеркнуто из обихода русичей.

Драматичная судьба русского стекольного производства не стала исключением. История мирового стеклоделия показывает, что для его полнокровного развития необходима стабильная ситуация в обществе и достаточно высокий уровень культуры. В эпохи исторических катаклизмов и варварства стеклоделие оказывается одной из самых уязвимых областей ремесла, спрос на стекло резко падает, что приводит к захирению сложившихся центров. Так во многих европейских странах, где в эпоху Римской империи сложились и в течение нескольких веков успешно функционировали мастерские по изготовлению выдувного стекла, это искусство на протяжении нескольких столетий было предано забвению. Европейская культура в период между VI и XI веками практически обходилась без стекла. Даже в Италии стеклоделие возродилось только в XIII веке, во многом благодаря сирийским мастерам. В остальной же Европе возрождение стеклоделия началось в XIII-ХIV веках, что было связано, прежде всего, со строительством готических соборов, для которых требовались витражи из цветного стекла. Аналогичную закономерность можно установить и в истории нашего отечественного стеклоделия.

Благодаря различиям исторических условий, в которых оказались отдельные княжества поверженной Киевской Руси, некогда единая древнерусская народность, обладавшая общностью территории, языка, духовной и материальной культуры, стала основой для формирования трех ветвей восточного славянства – великорусской, украинской и белорусской. Таким образом, истоки русской, украинской и белорусской культур оказываются общими, а последующее их развитие обладает известной самостоятельностью, обусловленной конкретными, исторически сложившимися судьбами каждого из народов.

В западнорусских землях, оказавшихся под властью Великого княжества Литовского, а затем Речи Посполитой, происходило формирование украинского и белорусского народов. Здесь стеклоделие возрождается в ХVI веке.

Первые упоминания о наличии в Белоруссии мастеров стекольного дела относятся к 1524 году. Стеклоделие здесь развивалось с самого начала в рамках вотчинных мануфак-тур, принадлежавших великокняжескому двору или крупным магнатам, например, Радзивиллам. Нередко для налаживания стекольного производства сюда приглашались польские мастера, в частности, из Кракова.

На Украине первые сведения о стекольном производстве относятся к 1555 году. По существующей традиции считается, что украинское стеклоделие с момента его зарожде-ния развивалось как промысел. Инициатива создания стекольных гут принадлежала мастерам-гутникам, которые арендовали для этих целей землю и лес у магнатов и монастырей, платя за них либо деньгами, либо продукцией. В этих гутах, как правило, работало не более 8-9 человек, многие из них работали неполный год.

В XVII столетии территория Белоруссии и Украины была обильно покрыта сетью стекольных производств, которые обеспечивали посудой и оконным стеклом не только местный рынок, но и вывозили свою продукцию в Московскую Русь. В XVII веке из Ливонии и Малороссии ежегодно поставлялись в Москву от восьмидесяти до девяноста тысяч оконных кругов.

История собственно русского стеклоделия начинается в XVII веке, когда для этого возникают конкретные условия. Московской Руси, выдержавшей кровопролитную борьбу с золотой Ордой и одолевшей ее, сразу же пришлось решать проблемы государственного строительства, объединения княжеств в централизованное государство, вести борьбу за возвращение исконных русских земель, а в начале XVII века пережить Смутное время и польско-шведскую интервенцию.

Семнадцатый век стал временем накапливания сил формирующейся русской нации, ее культуры. Интенсивность политической и экономической жизни государства приводила к изживанию национальной обособленности русской культуры, которая до XVII века развивалась в условиях заметной изоляции. Большую роль в этом процессе играли контакты с Белоруссией и Украиной: во многом благодаря этим контактам Московская Русь приобщалась к достижениям европейской культуры. Значительным оказался вклад украинских и белорусских мастеров и в процесс становления русской стекольной промышленности. Однако, инициатива строительства первого стекольного завода на территории Московского государства принадлежала не им, а шведу Юлиусу Койету. В этом отношении история русского стеклоделия не является исключением, а скорее подтверждает общее правило. Многие европейские центры стеклоделия возникали благодаря импульсам извне.

Так было со знаменитым венецианским стеклом, которое, несмотря на то что в эпоху Римской империи на территории Италии был накоплен огромный опыт изготовления стекла, на начальном этапе испытывало сильное влияние Востока. Венецианские мастера, в свою очередь, способствовали становлению художественного стеклоделия в Нидерландах, Испании, Франции, где в XVII веке расцвело искусство стекла “в венецианском духе”. В этом проявилась одна из особенностей стекла как области материальной культуры и прикладного искусства – его интернациональный характер.

Практически вся история европейского стеклоделия позднего средневековья и Нового времени развивалась в едином русле. На каждом хронологическом отрезке времени лидировала та или иная национальная художественная школа, принципам которой следовали мастера других стран. В XV-ХVII веках безусловное первенство принадлежало тонкому и хрупкому венецианскому стеклу, в конце XVII столетия эту эстафету восприняло богемское гравированное стекло. С конца XVIII века все европейское стеклоделие испытывало влияние английского граненого хрусталя, а в 1900-х годах первенство перешло к французской школе.

Своя история была и у русского стеклоделия, которое с момента возникновения ориентировалось на европейскую культуру, но в то же время стало заметной областью русского национального искусства.

В XVII веке интенсивное развитие ремесел привело к появлению первых мануфактур. Рост товарного производства способствовал оживлению торговли, связывающей прежде изолированные экономические районы в систему единого всероссийского рынка. Событием большого политического значения было воссоединение России с Украиной и Белоруссией. Оно способствовало расширению связей Московской Руси со странами Европы.

В русском быту XVII века уже ощущалась потребность в новом гигиеничном и красивом материале. Первым, кто взялся в России за производство стекла, был пушечных дел мастер, швед, Юлиус Койет, приехавший в Москву 2 марта 1630 года. В 1632 году он пригласил к сотрудничеству опытного “скляничного” мастера Пауля Кункеля, который до этого “завел” стекольный завод в Швеции. Он помог выбрать место для будущего завода, и в 1634 году Койет получил жалованную грамоту на “заведение” стекольного завода в селе Духанино Дмитровского уезда (неподалеку от Москвы). Производство развивалось в сложных финансовых условиях, сменило довольно много владельцев, и окончательно было закрыто в 1760 году, когда мастера «по собственной их челобитной» и решению Мануфактур-Коллегии были приписаны к Гусевскому заводу Акима Мальцова.

Неудачно сложилась судьба другого частного стекольного завода, построенного шведом Иваном (Иоганном) фон Сведеном в Ивановской волости Каширского уезда. В 1666 году он вывез из-за моря среди прочих специалистов «хрустальных и виницейских скляничных мастеров». Но в 1668 году владелец умер, не завершив строительства «виницейского скляничного завода», хотя в 1697 году его строения еще существовали.

Выдающуюся роль в истории русского художественного стеклоделия сыграл завод, основанный в 1668 году по инициативе царя Алексея Михайловича в селе Измайлово под Москвой (ныне территория Москвы). Именно здесь родилось русское художественное стекло, и была создана школа русского стеклоделия. В этом сложном процессе наряду с русскими и украинскими мастерами принимали участие и иноземные специалисты. Многие из них прожили в России почти всю жизнь и обрели здесь вторую родину. Завод был построен в 1668 г. по указу царя Алексея Михайловича, находился в управлении Тайного приказа, затем приказа Большого Двора, а в 1710 г. был передан в Аптекарский приказ и вскоре после этого закрыт. Это предприятие выпускало «про обиход великого государя потешное и фигурное стекло», «хрустальную» (т.е., очень чистого бесцветного стекла) посуду с гравировкой и золочением, простые изделия из бесцветного и зеленого стекла, а после 1710 г. – аптекарскую посуду.

Сведения о другом русском стекольном заводе XVII века, находившемся в селе Воскресенском Черноголовской волости, крайне скудны. Неизвестны ни даты его существования, ни характер производства. Данные о нем относятся лишь к 1687 году, когда он уже действовал и его продукция продавалась на московском Гостином дворе. Среди изделий завода были стаканы, братины, лампады. Судя по всему, он был своеобразным филиалом Измайловского завода, так как их продукция значится в одной описи села Измайлова.

Таким образом, на исходе ХVII века под Москвой существовало три стекольных завода, которые при своих скромных размерах не могли обеспечить стеклом всю страну.

В 1691 году было предпринято строительство еще одного казенного стекольного завода. Его устройство было поручено «торговому человеку гостиной сотни» Якову Романову, который построил помещения для завода у Тайницких ворот в Москве. Но эта попытка кончилась полной неудачей, так как Романову не удалось найти мастеров и наладить производство.

После этого московская администрация затеяла строительство нового зеркального завода, Воробьевского, пригласив для этой цели из Берлина «комиссара» Брокгаузена. Он прибыл в Москву в 1705 году вместе с нанятыми им шестью французскими «зеркальными» мастерами и, возможно, привез с собой часть оборудования. В 1706 году завод уже действовал, хотя и с перебоями. Приезжие мастера, видимо, не сразу приспособились к местному сырью. Необычны довольно значительные для ХVIII столетия размеры зеркал: некоторые из них достигали четырех аршин в длину и двух в ширину; многие были в стеклянных рамах. Весьма поучительным явился финал дея-тельности этого завода. В 1710 году он был отдан в аренду Виллиму Лейду по протекции А.Д.Меншикова. В 1712 году Лейд получил большой заказ на исполнение “большой, средней и меньшей руки колоколов и 330 карафинов” общей суммой на 126 рублей. Однако заказ был выполнен частично, а в процессе расследования выяснилось, что инструменты завода были спрятаны в Немецкой слободе на дворе учителя Андрея Мартынова. Эти инструменты и оставшиеся на заводе материалы на 10 подводах в сопровождении драгунов были отправлены в Санкт-Петербург.

С 1706 по 1718 год было построено 9 небольших предприятий в Трубчевском, Севском и Карачевском уездах (ныне Брянская область). Производили здесь «скло простое пузырями» и «белое и простое скло».

XVIII век – время активного развития русского стеклоделия. Формируются новые центры производства, которые сохраняли свое лидирующее положение на протяжении XIX и ХХ столетий.

I. Петербург

В начале XVIII века начинается становление Петербургского центра стеклоделия, с которым связан пышный расцвет русской школы гравированного стекла.

Ямбургский и Жабинский заводы.

Первоначально были заведены заводы в городе Ямбурге и в деревне Жабине Ямбургского уезда. Удалось найти сообщение о том, что в 1705 году мастер Шепер вместе с мастером Кифатером осматривали «угодные места стекло дуть близ деревни “Сябино в 12 верстах ниже Ямбурха». Место они признали весьма пригодным, и мастер Кифатер сочинил проект завода. Впервые как действующие заводы упоминаются в 1717 году в качестве собственности А.Д.Меншикова, который полагал отдать их на откуп «охочим людям». Оба завода оказались в собственности Меншикова, так как среди огромных земельных пожалований в Ингерманландии ему был отдан и город Ямбург и его окрестности. После опалы А.Д. Меншикова предприятия отошли в государственную казну. Ямбургский завод был крупнее Жабинского и совершеннее по организации производства. Он выпускал зеркальные и оконные стекла, а также «хрустальную посуду» со шлифовкой и гравировкой, которая составляла почти треть всей продукции. С 1713 года гравировкой посуды занимался иноземный мастер Иоганн Меннарт, оставивший свое ремесло в 1723 году из-за болезни глаз. Его заменили русские граверы – подмастерья Дементий Войлоков и Василий Пивоваров, ставшие со временем выдающимися мастерами. Ямбургские заводы, в основном, обслуживали дворцовое хозяйство, поставляя для строящихся царских резиденций оконные стекла, зеркала и «хрустальную» посуду. Часть продукции продавалась при самих заводах и во дворцовой лавке. В конце 1730 года спрос на зеркала и стекла сократился. Объясняется это тем, что император Петр II временно перенес царскую резиденцию в Москву (1727-1730). В 1730 году заводы были переданы в аренду английскому купцу Виллиму Эльмзелю, который перевел в 1733-1735 годах оборудование и мастеров на свои собственные заводы в Санкт-Петербурге и на реке Лаве.

Петербургский стеклянный завод

История Петербургского казенного завода, являвшегося лидером русского стеклоделия на протяжении ХVIII века, начиналась несколько необычно. Впервые о его существовании на реке Фонтанке, почти в центре Петербурга, узнали в 1738 году, когда умер его основатель В.Эльмзель. Выяснилось также, что сюда были переведены инструменты и мастера Ямбургского завода. Судя по описям, это был не собственно стекольный завод, а скорее мастерская, где только гранили, шлифовали и гравировали стеклянные изделия, выдували же стекло на Лавинских заводах. После того как оба завода были переданы в казну, Петербургский постепенно становится заводом в полном смысле этого слова. На нем выдували посуду, лили зеркальные стекла и тут же их шлифовали и гравировали. Часть продукции выполнялась по заказам царского двора, другая – поступала в продажу. Торговали стеклом в лавке на Невском проспекте, а также непосредственно при заводе.

В 1774 году собственно завод был переведен в село Назью Шлиссельбургского уезда, а в Петербурге была оставлена мастерская для «шлифовки посуды и нарезки на ней гербов и вензелей». Но еще и в 1780 году это решение не было выполнено. Таким образом, история Петербургского завода показывает, что распространенная в Европе практика разделения производства посуды и ее холодной обработки, несмотря на ее очевидные выгоды, в России не сложилась.

Изделий Петербургского завода сохранилось довольно много. В основном, это резные кубки, бокалы, стаканы, штофы, чайники. Они наглядно свидетельствуют о расцвете гравировального искусства в это время. Резчики завода могли гравировать на стекле не только гербы и вензеля. Они прекрасно справлялись и со сложными рокайльными орнаментами, архитектурными пейзажами, портретами и аллегорическими композициями, галантными и пасторальными сценами. У каждого из граверов были свои излюбленные темы и характерные приемы работы. Из всего этого складывается неповторимый образ художественного стекла Петербургского завода. Присутствие на заводе иностранных резчиков неизбежно отражалось на характере резного декора, во многом близкого богемскому, силезскому и отчасти саксонскому. Это «столкновение» различных школ также придавало стеклу Петербургского завода своеобразие.

В 1777 году по указу Екатерины П казенные заводы в селе Назья (бывшие Петербургские) были отданы «в партикулярное содержание сиятельному князю» Г.А. Потемкину, который оказался хозяином щедрым и внимательным. Князь перевел завод на земли монастыря св.Александра Невского в село Озерки, что в четырех верстах от Петербурга. После смерти Г.А. Потемкина в 1792 году завод снова перешел в ведение казны и стал именоваться Императорским. Он всегда оставался самым крупным и наиболее оснащенным стекольным производством в России, истинным «законодателем стекольной моды».

Завод М.В. Ломоносова в с. Усть-Рудице

Среди российских стеклозаводчиков выдающееся место занимает великий ученый М.В.Ломоносов, который в 1753 году построил свой собственный завод в селе Усть-Рудица Копорского уезда Санкт-Петербургской губернии. Завод был предназначен для изготовления смальт для мозаической мастерской Академии наук, а также бисера и стекляруса. В этом своем предприятии великий представитель эпохи Просвещения стремился не столько к коммерческому успеху, сколько к реализации своих научных достижений «на пользу Отечества». На своем заводе М.В. Ломоносов пробовал выпускать и различную посуду. После смерти М.В. Ломоносова в 1765 году завод перешел к его дочери Елене Михайловне Константиновой, а в 1768 году прекратил свое существование.

II. Московская, Орловская и Владимирская губернии

На протяжении ХVIII века в России активно шло строительство частных стекольных заводов. Всего за столетие их было построено более восьмидесяти. В первой половине столетия частное предпринимательство развивалось главным образом в окрестностях Москвы. Здесь в это время действовало по меньшей мере шесть стекольных предприятий.

Заводы Мальцовых

Крупным стекольным предприятием в окрестностях Москвы стал Покровский завод в Можайском уезде на пустошах Ширяевой и Кудиновой, основанный жителем Гжатской Пристани Назаром Дружининым и «калужским посадским человеком» Сергеем Аксеновым в 1723 году. В 1724 году основатели этого завода взяли себе в компаньоны «города Рыльска гостинной сотни» Василия Мальцова. С этого скромного предприятия начинается история «хрустальных королей России» – семейства Мальцовых, которое на протяжении почти двух столетий было монополистом русской стекольной промышленности. К концу XVIII столетия мальцовская «стекольная империя» состояла из 15 предприятий, из которых самые крупные – Гусевский и Дятьковский, широко известны и поныне.

III. Смоленская губерния

Заводы Немчиновых.

Соперниками Мальцовых в середине ХVIII века ненадолго становятся купцы.Мосальска Немчиновы. Первые сведения об их деятельности в области стеклоделия относятся к 1748 году, когда братья Петр и Емельян Немчиновы построили в Дрогобужском уезде Смоленской губернии «хрустальную и стеклянную» фабрику.

В 1750-1760-х годах семейству Немчиновых принадлежало, по крайней мере, 4 стекольных завода на стыке Смоленской и Калужской губерний. К сожалению, сведения об их деятельности довольно скудны, так как информация о них почерпнута в основном из судебных дел, в которых погрязло это недружное семейство. Сведения о заводах Немчиновых в Смоленской губернии обрываются в 1777 году.

IV Пензенская губерния

Заводы Бахметьевых

Среди частных заводов России заслуженную славу снискал Никольско-Пестровский завод в Пензенской губернии, более известный как Бахметьевский. Он был построен отставным секунд-майором, а впоследствии «соляной конторы прокурором» Алексеем Ивановичем Бахметьевым в 1764 году. Во время крестьянской войны 1773-1774 годов завод был разорен. В 1779 году А.И.Бахметьев умер, оставив завод своей жене Агафоклее Ивановне и сыну Николаю Алексеевичу. Они восстановили завод, значительно его расширив, и построили неподалеку еще два новых: Заусовский и Теплостанский, выпускавшие листовое стекло. Никольско-Пестровский же специализировался на выпуске художественного стекла. Бесцветное и цветное стекло с грациозной золотой и серебряной росписью получило признание в Петербурге при царском дворе и Бахметьевым стали адресовать придворные заказы.

V. Калужская губерния

Завод Орлова

Генерал-аншеф граф Федор Григорьевич Орлов оказался удачливым предпринимателем. Первое упоминание о его заводе относится к 1793 году. Завод сначала находился в селе Богородском Мосальского уезда Калужской губернии, а потом, очевидно, после пожара 1798 года переместился в село Милятино. Помимо простого зеленого стекла здесь изготовлялись рюмки, стаканы, графины бесцветного стекла со шлифовкой, гравировкой и росписью. Выпускал завод и изделия из цветного стекла.

За период II половины XVII – XVIII вв. на территории России было построено более 80 стекольных предприятий. Одни из них работали мало, другим была суждена долгая жизнь и они существуют и поныне. Подавляющее большинство заводов специализировалось на производстве оконного стекла и «ординарной» посуды. Лишь небольшое число из них производили художественные изделия из бесцветного и цветного стекла, украшенные гравировкой, шлифовкой и росписью.

К концу ХVIII века окончательно определилась география русского стеклоделия. Окрестности Москвы были средоточием стекольных заводов только на раннем этапе – в ХVII – начале ХVIII века. Основными же районами стеклоделия становятся Владимирская, Орловская, Петербургская, Пензенская и Смоленская губернии.

Производство художественного стекла долгое время являлось прeрогативой государства. Достаточно вспомнить Измайловский, Воробьевский, Ямбургский, Петербургский (Императорский) заводы. Частные же предприятия вначале ограничивались изготовлением оконного стекла, тары, аптекарской посуды. Но уже во второй четверти столетия на сцену вышел энергичный предприниматель купеческого звания, умеющий организовать производство и знающий потребности огромного российского рынка. В своей деятельности он ориентировался главным образом на вкусы средних слоев горожан – дворян, чиновников, купцов, что и определило художественный облик изделий купеческих заводов. Наиболее удачливыми предпринимателями купеческого звания в ХVIII веке стали Мальцовы.

Приметную роль в развитии стеклоделия сыграла русская знать. Среди владельцев стекольных заводов числятся Голицыны, Юсуповы, Орловы. Основной пружиной их предпринимательства была не столько коммерческая выгода, сколько престижность занятия, а также стремление удовлетворить потребности своего хозяйства в художественном и простом стекле. Их заводы нередко работали в убыток, так как они стремились производить высокохудожественные изделия, спрос на которые был не очень велик.

За полтора столетия значительно возросла мощность русских стекольных заводов и их техническая оснащенность, появились различные механизмы, приводимые в движение «водяными машинами».

Сравнительно быстро в России была решена проблема создания кадров отечественных специалистов. В ХVII веке почти все мастера были иноземцами или выходцами из Украины. Но уже в первой четверти ХVIII века более заметную роль начинают играть русские мастера. Благодаря их усилиям отечественное стеклоделие к концу ХVIII века стало процветающей областью промышленности, а его изделия – гордостью русского декоративно-прикладного искусства.

СТЕКЛО НА “ИЗМАЙЛОВСКИЙ МАНЕР”

В стенах Измайловского завода, построенного «про обиход великого государя», произошло рождение русского художественного стекла. Алексей Михайлович, проявляв-ший большой интерес к европейской культуре, в своем дворцовом селе Измайлове заводил всевозможные новинки. Мысль о строительстве стекольного завода пришла ему в 1650-х годах. В 1656 году он велел своему агенту Гебдону «вывезти к Москве из Виницеи золы лутчей в чом скляничные всякие суды делать на хрустальный цвет, а также мастеров склянишных самых добрых». Однако только через десять лет, в 1668 году началось строительство этого предприятия. Завод должен был изготавливать посуду для царского двора, и потому его устроители привлекали сюда лучших иноземных мастеров. В строительстве самого завода принимали участие «немчин» Иван Мартынов и русские Борис Иванов и Григорий Васильев. Затем сюда прибыли Христиан Кункель, Иван Яковлев и Марк Иванов. Нам трудно судить о специализации этих мастеров, равно как и о правильной транскрипции их имен. Известно, например, что в 1667 году немчин Иван Мартынов делал скляницы и продавал их на торгу у Воскресенского монастыря в Новом Иерусалиме.

В 1670 году этих мастеров сменяют другие, с их появлением начинается второй этап развития измайловского стекла.

Вновь прибывшие мастера именовались «виницейцами», но, очевидно, не по национальности, а по стилю работы. Ян Арципухор, Индрик Лерин, Питер Балтус и Ловис Мойет были, по-видимому, выходцами из Балтийского региона, где в XVII веке расцвело производство стекла «в венецианском духе». Они прочно связали свою судьбу с Измай-ловским заводом. Питер Балтус, например, упоминается в документах 1688 года, когда был отправлен в Голландию для покупки материалов. Индрик Лерин, приехавший, еще в молодом возрасте, проработал на заводе более сорока лет. Постоянство состава мастеров в немалой степени способствовало тому, что сложившиеся на заводе традиции оказались весьма устойчивыми и надолго предопределили стиль русского художественного стекла. Приезжие мастера привезли свои рецепты варки стекла, а также приемы его обработки и приспособили их к местному сырью и национальному вкусу и в результате создали русский вариант стекла «в венецианском духе», которое изготовлялось в европейских странах. На смену венецианской школе стеклоделия в Европу XVII века пришла богемская, представленная гравированным стеклом. Дань этому способу орнаментации отдал и Измайловский завод.

Продукция заведения, как об этом свидетельствуют документы, была чрезвычайно разнообразной. Производство специализировалось на изготовлении предметов роскоши, обслуживая главным образом дворцовое хозяйство и лишь в незначительной степени – внутренний рынок. Перечень его изделий весьма обширен, во многом он повторяет названия традиционной керамической и металлической русской посуды. Делали здесь «сулеи с шурупами», скляницы разных размеров для Аптекарского приказа. Для дворцового обихода производились «кувшины большие и малые, ставцы, кружки, братины, чарки, кубки с кровлями и без них, рюмки, сковородки, лампадки, подсвечники, чернильницы, кадочки, яблоки, трости, стаканы большие и малые, высокие фляги, блюда, тарелки, блюдички, ведерки, мухоловки». Выполнялись эти предметы из зеленого стекла («черкасской материи»; название происходит от украинского города Черкассы, из которого шел основной поток импорта зеленого простого стекла в русские земли), так и из бесцветного («цесарской материи»; термин обозначает высокие технические и эстетические качества этого стекла). Столь богатый ассортимент был обусловлен, очевидно, желанием заменить стеклянными изделиями бытовую посуду, ранее выполнявшуюся в керамике и металле.

Помимо этого в описях завода встречаются и вещи не совсем обычные, такие как «рюмка в сажень», «рюмки тройные, долгие, потешные кубки с цветными репьями, скляницы и сулейки полосатые, стаканы плоские, гладкие, чешуйчатые, витые, крупночешуйчатые, склянки клетчатые, паникадила фигурного дела», «яблоки с фигурами». Это уже произведения не столько утилитарного, сколько декоративного характера, которые новизной форм и необычностью размеров должны были вызывать удивление и восхищение охочих до всяких курьезов царя и придворных.

Известно, что в амбаре, где хранились инструменты и запасы «к фигурному делу», значились: «200 пузырьков ко птичкам стеклянным и 7 трубок, чем делаются фигуры, пуд стекла тянутого с золотом и финифтью и с красками, финифти белой, желтой, лазоревой, бисеру желтого, зеленого 2 фунта. К тому же делу снастей: 2 лампады жестяных, в которых горит масло, двои ножницы, 4-ры щипцы».

С точки зрения технологии стеклоделия перед нами раскрывается интереснейшая картина не только чрезвычайной широты ассортимента, но и разнообразия технических приемов оформления, которыми владели измайловские мастера. Помимо собственно гутной техники, когда изделие целиком выполнялось у стекловаренной печи, мастера Измайловского завода владели множеством других техник.

Наиболее примечательны:

1) Упоминание полосатых, чешуйчатых и крупночешуйчатых, клетчатых изделий бесцветного стекла, которые противопоставляются гладким. Речь, безусловно, идет об изделиях с фактурной поверхностью, выполненных так называемым тиходутым способом, который был известен в глубокой древности, использовался венецианскими мастерами XVI – XVII веков, особенно полюбился он немецким мастерам XVII столетия. особенностью этого способа является то, что предмет выдувается в рельефную форму без вращения.

2) Описание «припасов к фигурному делу», где значится «пуд стекла тянутого». Вероятнее всего, это предварительно изготовленные вытянутые стеклянные трубки (вариант т.н. «стеклодрота»), из которых потом при помощи “лампы жестяной” делали фигуры, то есть здесь налицо владение так называемой стеклодувной, или ламповой техникой.

Это означает, что

3) Сведения о том, что стеклянные изделия украшались позолотой: о покупках листового золота, а также упоминание о “призолоченном подсвечнике”. Показательна также сохранившаяся в Дворцовых Разрядах история о том, как свита царя Алексея Михайловича, посетившая завод в 1675 году, умудрилась украсть “6 достаканов золоченых скляничных и пуд стекла тянутого с золотом и финифтью”. Сопоставив эти сведения, можно утверждать, что измайловское стекло золотилось в процессе выдувания, когда на горячую “пульку” накладывали лист золота, а потом изделие продолжали выдувать, в результате чего золотой лист разрывался, и изделие становилось как бы обрызганным золотыми крапинками. Этот прием особенно широко использовался венецианскими мастерами.

Кроме «горячих» способов оформления измайловского стекла были известны и техники «холодной обработки».

4) На заводе имелись граверы. Уже в 1673 году здесь работал «мастер резного дела» Анц (Ганс) Фридрих. Но ему не удалось существенно изменить характер продукции завода. Так, в приходной книге завода за 1677 год из 9246 предметов значилось только «две резных и пятнадцать граненых рюмок».

Более заметной оказалась деятельность другого мастера, Матиаса Ульмана, который прибыл на завод в конце 168О года и проработал в Измайлове свыше двадцати лет.

5) На заводе работал также «золотописец» Дмитрий Степанов, который расписывал аптекарскую посуду, что свидетельствует о том, что измайловские изделия помимо гравировки украшались позолотой.

Таким образом, Измайловский завод в ХVII веке представлял собой довольно сложное производство, мастера которого владели почти всеми известными в это время техниками стеклоделия: гутной, ламповой, золочением, гравировкой, шлифовкой.

Современники высоко ценили измайловское стекло, оно было не только мерилом хорошего качества, но обладало своей стилистикой. Эпитет “измайловский” для москов-ских жителей конца ХVII века был весьма выразителен и не требовал пояснений. Измайловской манере следовали затем и некоторые стекольные заводы ХУШ века.

При описаниях Измайловского завода особенно часто упоминаются разные изделия «фигурного дела». Особого внимания заслуживают 7 необычных сосудов из коллекции ГИМ, один – из коллекции ГЭ и один – из ГМК «Кусково». Кроме эрмитажного, всю эту группу объединяет наличие «сюрпризов», обеспеченное конструктивными особенностями большинства предметов, и хорошее качество тонкого прозрачного стекла с небольшими свилями.

Все эти предметы можно разделить на две группы.

Одну из них составляют 5 кубков и кумган из коллекции ГИМ. Формы кубков почти идентичны – на мягкой балясевидной ножке покоится тулово, напоминающее по своим очертаниям цветок чертополоха. При этом тулово одного из них имеет полосатую фактуру, а в других случаях нижняя часть тулова отягчена дополнительным набором стекла. Но главную “изюминку” этих кубков составляет помещенный внутри тулова стержень, на который подвижно насажена полая трубка, оканчивающаяся фигуркой животного. Эта фигурка напоминает оленя или барана, но с пышным павлиньим хвостом. Головкой подобного же существа заканчивается носик кумгана с чешуйчатой фактурой стекла из этой же группы. Пользоваться подобными кубками трудно. Когда вы начинаете пить, втягивая воздух через отверстие в голове сказочного зверя (единственно возможный способ), вино по вертикальной трубке перетекает из бокала в туловище. И если при этом объем фигуры примерно равен объему бокала, а голова животного находится выше туловища, то пьющему приходится на одном дыхании поднять всю жидкость по трубке вверх, а потом, не переводя дух, все выпить. Подобные упражнения могут позволить себе только люди с отменными легкими.

Аналогичные сосуды известны в коллекциях зарубежных музеев (Кельна, Гааги, Праги, Льежа, Вены, Лондона, Корнинга). Впервые идея подобных «шутейных» сосудов возникла у венецианских мастеров, а затем в ХVIII веке широко распространилась в Германии и Нидерландах среди популярного тогда стекла «a la façone de Venice ». В большинстве известных нам случаев трубка венчалась фигуркой оленя. В коллекции же ГИМ эта фигурка скорее напоминает барана с загнутыми рожками. Трактовка животного очень близка к той, которую можно увидеть в русских керамических рукомоях ХVI-ХVII веков. В музеях Европы до сих пор удалось обнаружить только около десяти подобных сосудов, разбросанных по разным странам, в Москве же их сразу пять, что говорит о местном, а следовательно, измайловском происхождении всей данной коллекции шутих.

Фигурки выполнены с помощью ламповой горелки, то есть в технике, которой вла-дели мастера завода.

Кубок с фигуркой оленя из коллекции ГЭ выполнен из желтовато-зеленого стекла и по пластике значительно уступает измайловским, вероятнее всего, он изготовлен на Ям-бургском или Жабинском заводах под Петербургом, где так же делали стекло «на измайловский манер».

Другая группа «шутих» имеет систему сифонных трубок внутри и носики в нижней части тулова (известны 4 предмета 2 из ГИМ, 1 из ГМК «Кусково» и 1 в коллекции Лем-кулей, ныне – музей личных коллекций ГМИИ им. А.С. Пушкина). На одном из них, с фигуркой птички на перекрещенных трубках, гравирован вензель “ПП” и русская надпись «сей покал при …», что не оставляет сомнений в его отечественном происхождении. Аналогичное устройство, очевидно, имел и другой кубок из ГИМ, оформленный более нарядно и пышно. Под чашей имеется “яблоко”, скрытое под кружевными налепами, а крышку венчает фигурка петушка с лиловым гребешком.

Из этих кубков нельзя напиться, не зная секрета, непременно обольешься! Устройство сложно – под верхней чашей располагается полое «яблоко» – изолированный от самой чаши резервуар. У резервуара два выхода: вбок отходит носик с дырочкой, а вверх идет стеклянная трубка, которая поднимается над туловом, а затем опускается вниз и заканчивается отверстием у самого дна. Когда в кубок наливают вино, оно заполняет только корпус и часть трубки. В нижний резервуар-«яблоко» вино попасть не может, так как трубка возвышается над туловом. Как же пить из такого кубка? Обычным способом это сделать практически невозможно – мешают стеклянные трубки, птичка, сидящая на них сверху и собственный нос пьющего. К изгибу основной трубки вверху припаяны еще две, что дополнительно усложняет задачу. Остается попробовать выпить содержимое из бокового носика. При этом вино поднимается по трубке вверх, достигает изгиба, на котором сидит птичка, затем самотеком попадает в резервуар, а оттуда в рот. Жидкость при таком «сифонном» устройстве сосуда будет перекачиваться самостоятельно, т.е. вино будет течь до тех пор, пока кубок не опустеет, и это совершенно не зависит от вашего желания. Поэтому весь кубок придется опорожнить не переводя дыхания. Не всякий сообразит, как остановить поток вина, льющийся из сосуда, хотя нужно всего-навсего сильно подуть в сосочек бокала.

Разновидностью этих «шутих» является кубок из ГМК «Кусково», трубки которого сплетены в веревочку и, поднимаясь над чашей, венчаются фигуркой птички, внизу же расположены три носика. Секрет питья здесь такой же, как описанный выше, но около одного из носиков есть маленькая, почти незаметная дырочка, из которой тоже нетрудно облиться.

Самый простой по конструкции в этой группе – кубок из собрания Лемкулей. Изогнутая трубка внутри чаши не возвышается над верхним краем, следовательно, как только вы наполните кубок доверху, жидкость начнет вытекать из нижних носиков через трубку- сифон, и будет вытекать до тех пор, пока кубок не опустеет. По-видимому, гостю вначале подавали неполно налитый кубок, и если он был недоволен и требовал долить вина, то все содержимое сосуда попадало на одежду жадного гостя.

Все рассмотренные «потешные кубки» измайловского завода представляют собой русский вариант стекла в «венецианском духе». Здесь главной эстетической ценностью является богатая пластика тонкого прозрачного стекла, его хрупкость и невесомость, ирреальность. Эта стилистика получила распространение во всех европейских странах, где у истоков стеклоделия стояли бежавшие со знаменитого острова Мурано стеклоделы. Однако в каждой стране стекло, подражавшее венецианскому, имело свою специфику, обусловленную особенностями местного сырья, а также вкусами заказчиков. В случае же с измайловским стеклом следует учесть, что его пластика была создана немецким или скорее фламандским мастером, который сформировался у себя на родине под влиянием «виницейцев». Исполнителем этих сосудов, безусловно, мог быть только «фигурный мастер» Индрик Лерин, проработавший на заводе сорок лет. Судя по положенному ему жалованью в сто сорок девять рублей, он был, вероятнее всего, если не главным, то наиболее ценимым здесь специалистом. Прожив долгую жизнь в Москве, женившись на русской женщине, Индрик Лерин, как и многие другие иноземцы, глубоко воспринял русскую национальную культуру и его произведения стали ее составной частью.

Измайловское стекло оказало большое влияние на развитие русского художественного стеклоделия. Измайловским традициям следовали мастера Ямбургского и Жабинского заводов, куда после закрытия завода перешла часть его местаров. В частности, там работали «составители материи», Кирила Калинин и Егор Конерев, руководивший всей гутой «цесарской материи». Поэтому здесь и делали «стаканы на измайловский манер», «кубки с дутыми пуговицами», «чаши пупчатые», «кувшины перевитые лозой».

Другая часть измайловских мастеров разошлась по частным стекольным заводам Подмосковья, а некоторые даже основали свое собственное производство, как, например, «села Измайлова стеклянных дел мастера» Софрон Гаврилов и Демид Логинов, построившие в 1723 году завод в селе Ямкино Богородского уезда.

Безусловно, измайловские традиции оказались наиболее живучими именно на частных предприятиях, где преобладала гутная техника и чьи изделия стали составной частью народной культуры.

Список использованной литературы

Ашарина Н.А. Русское стекло XVII – начала ХХ века. М., 1998

Долгих Е.В. русское стекло XVIII века. Собрание Государственного музея керамики и «Усадьба Кусково XVIII века.». М., 1985

Калинин А.Т. русские и зарубежные сосуды с секретами. М., 2004

Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль». Каталог собрания. Художественное стекло XVI – XVIII веков. М., 2006. Автор – И.В. Гор-батова

Декоративно-прикладное искусство Санкт-Петербурга за 300 лет. СПб., 2004

Russian Glass of the 17-th – 20-th centuries. Corning, 1990

Некоторые общие замечания относительно создания реплик с произведений Из-майловского стеклянного завода.

1. На наш взгляд наиболее интересными для воспроизведения являются изделия Измайлова, выполненные «в венецианском духе», а именно – все кубки-шутихи и кумган из собрания ГИМ (иллюстрации и описание см. ниже). Эти изделия не только интересны с точки зрения конструкции, но и обладают уникальной, интригующей для сегодняшнего зрителя эстетической выразительностью.

К сожалению, вряд ли будет возможно выполнить их в сочетании гутной и стеклодувной техник, но даже воспроизведение этих предметов в стеклодувной технике (по-видимому, наиболее доступной) может дать весьма впечатляющие ре-зультаты.

2. Очень привлекательны с точки зрения воспроизведения мелкие чашечки и чашечки-корчики, представленные в коллекции ГИКМЗ «Московский Кремль», прежде всего из-за трогательного маленького размера; кроме того, они пластичны и «рукотворны».

3. Не следует чрезмерно увлекаться воспроизведением изделий с гравировкой, поскольку, во-первых, она не играла в измайловском производстве определяющей роли, а во-вторых, выполнялась медными колесами. Современная гравировка делается с помощью колес с алмазным напылением и алмазом, поэтому у нее совершенно другая фактура, кардинально отличная от фактуры старинных гравировок, и совершенно не сочетающаяся с эстетикой тонкого измайловского стекла. Гравировки должны быть как можно более минимальны и просты.

4. Изготовление реплик из цветного стекла требует дополнительного обсуждения. Нам в основном известны измайловские изделия из бесцветной стеклянной массы, довольно чистой и тонкой, иногда сочетающейся с деталями, выполненными из марганцевого (фиолетового стекла). Существуют данные о том, что в Измайлове делали простую посуду из зеленого стекла, но в таком случае следует тщательно подобрать его оттенок, чтобы он максимально был приближен к изделиям из зеленого стекла XVIII века (образцы широко представлены в коллекции ГИМ, и, насколько нам известно, имеются в собрании Музея-заповедника Коломенское).

Е.П. Смирнова,

Научный сотрудник Отдела керамики и стекла Государственного Исторического музея

В Государственном Историческом музее открылась выставка посвященная произведением русских мастеров из хрупкого материала - стекла, под названием «Русское стекло конца XVIII - начала XX века» . Эта выставка состоялась благодаря множеству счастливых обстоятельств. В пространстве выставочного зала музея разместилась коллекция Г.Н. Ойстрах, которую она собирала более 30 лет. Сейчас коллекция выкуплена Министерством Культуры РФ и передана в фонды Исторического музея. Высокая планка, которая была поставлена при создании коллекции, позволила собрать предметы в идеальном состоянии, без сколов, трещин, потёртостей золота.
Весь зал экспозиции наполнен световыми бликами, которые пробегают по стеклянным граням сервизов и ваз. Разные цвета, разные технологии обработки превращают этот материал в разнообразные завораживающие предметы. И даже не верится, что некоторые из них были в использовании, а не сразу уходили в коллекции.

Бокал с крышкой с орнаментальным узором и вензелем «SA» под короной в медальоне. Санкт-Петербург.
Императорский стеклянный завод. Конец XVIII -XIX век. Стекло «золотой рубин» и бесцветное; гранение, роспись золотом.

Фрагмент. Бокал с крышкой с орнаментальным узором и вензелем «SA» под короной в медальоне.
Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод. Конец XVIII -XIX век.

В 1777 год Петербургский Казенный завод Екатерина II подарила Потемкину в вечное потомственное пользование. После смерти Григория Александровича завод в 1792 году отошел в казну и был отдан под общее управление с Императорским фарфоровым заводом. С этого времени стекольный завод стал также именоваться Императорским.

Кружка с портретом императора Александра I и надписью «Освободитель Европы». Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод. 1810-е годы. Бесцветный хрусталь, молочное стекло; гранение, роспись гризайль, золочение.

Цветное стекло на Императорском стеклянном заводе стали варить благодаря трудам великого русского ученого М.В. Ломоносова. Именно он обучил по заданию Канцелярии от строений новой стекольной технологии мастера Петербургского стеклянного завода Ивана Конерева и «архитектурного ученика» Петра Дружинина. В 1753 году Ломоносов получил разрешение на устроение собственной стекольной фабрики, где продолжил эксперименты. Их результатом стало создание палитры цветных и мозаичных стекол, состоявшей из 112 основных тонов и более 1000 оттенков.
В начале XIX веке на заводе освоили производство хрусталя. Хрусталь (от др.-греч. κρύσταλλος — лёд) — особый вид стекла, содержащий не менее 24% окиси свинца. Добавка оксида свинца увеличивает показатель преломления стекла и дисперсию света в нём (с ювелирной точки зрения — «игру цвета», «огонь»).

Кружка с крышкой с навершием в виде желудя. Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод. Первая треть XIX века. Бесцветный хрусталь; алмазная грань, шлифовка, полировка; бронза; литье, золочение.

Фрагмент. Кружка с крышкой с навершием в виде желудя. Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод. Первая треть XIX века.

Хрустальные изделия завода в это время достигли такой вершины мастерства, что его произведения становились дипломатическими подарками и подношениями правящим особам. В книге «Стекло» Качалов сообщает, что персидскому шаху были преподнесены бассейн и кровать из хрусталя. А почитать подробнее эту книгу можно .
В экспозиции представлены изделия из таких крупных сервизов, как «Пригородный Гранный», «Бахметьевский», «Готический» и некоторые другие. Зеленое стекло «Готического» сервиза завораживает и взгляд пропадет в мистическом пространстве стекла. А мы обратим ваше внимание на сервиз «Коттедж». Это предметы из стеклянного Собственного сервиза дворца «Коттедж» дачи Александрия в Петергофе. Предметы сервиза украшены гербом дачи, разработанным поэтом В.А. Жуковским. В синем щитке помещена эмблема: венок из белых роз, через который продета шпага острием вверх. Эмблема сопровождается девизом:» за веру, Царя и Отечество».

Предметы из стеклянного Собственного сервиза дворца «Коттедж» дачи Александрия в Петергофе. Императорский стеклянный завод. 1827 - 1829 годы. Бесцветный хрусталь с синим надцветом, алмазная грань, роспись золотом и эмалью. По рисунку И.А. Иванова.

Предметы из стеклянного Собственного сервиза дворца «Коттедж» дачи Александрия в Петергофе. Стаканы и рюмки.
Императорский стеклянный завод. 1827 - 1829 годы. Бесцветный хрусталь с синим надцветом, алмазная грань, роспись золотом и эмалью.
По рисунку И.А. Иванова.

В 1815 - 1848 годах А.И. Иванов занимал должность инвентора на Императорском стеклянном заводе. Должность инвентора - это аналог главного художника, который отвечает за облик всей продукции завода.
Но в коллекции представлены не только произведения искусства, выполненные на Императорском стеклянном заводе. В России с 1634 года существовали частные стекольные заводы. Известнейшими стекольными заводчиками были Бахметьевы (завод известный как «Бахметьевский» в советское время назывался «Красный гигант»). Стекольная империя Мальцевых начала свое существование еще в 1730 году, в XIX веке им уже принадлежало 26 заводов. В коллекции вы сможете посмотреть практически все стилистические направления, которые присутствовали в это время в производстве, а так же много новшеств, которые освоили стекольных дел мастера.

Стакан с изображением женщины, вручающей Амуру лук и колчаны. Санкт-Петербург. Мастерская П.П. Семечкина и К.И. Теребенева. 1840-е гг. Стекло фиолетовое (марганцевое); гранение, печать, роспись золотом.

6 мая 1840 г. «Художники Губернский Секретарь Теребенев и 14-го класса Семячкин» получили привилегию «на способ литографирования на фаянсе, фарфоре и стекле сверх глазури» сроком на 10 лет. Мастерская выпускала предметы, украшенные литографированными рисунками. Сюжеты рисунков были разнообразны, но особенной популярностью пользовались портреты члено царствующего дома.

Стакан с портретом цесаревны великой княжны Марии Александровны. Санкт-Петербург. Мастерская П.П. Семечкина и К.И. Теребенева. 1840-е гг. Стекло бесцветное; печать, роспись серебром по пасте, золочение.

Мария Александровна (Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-М ария, 1824 - 1880), принцесса Гессен-Дармштадская с 1855 года императрица всероссийская, с 1841 года супруга императора Александра II. Источником печатного портрета послужила литография, выполненная в 1841 г. Р.Ф. Драгуновым в честь бракосочетания великого князя Александра и принцессы Гессен-Дармшдатской.

Стаканы и бокалы с сюжетными изображениями. Санкт-Петербург. Мастерская П.П. Семечкина и К.И. Теребенева. 1840-е гг. Стекло бесцветное; гранение, печать, роспись золотом.

За время существования стекла было придумано множество вариантов обработки, были созданы и различные его виды, в том числе с помощью примесей, которые создают разные цвета. Например красное стекло получается с помощью добавления золота, фиолетовое - оксида марганца. Со всеми этими премудростями и хитростями вы сможете познакомиться в зале выставки.

Вазы парные с вензелем «АМ» (?) под императорской короной. Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод.

Фрагмент. Вазы парные с вензелем «АМ» (?) под императорской короной. Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод.
1830-е - 1840-е гг. Бесцветный хрусталь; гранение, гравировка.

Экспонаты, представленные в зале, раскроют перед вами многие тайны обработки стеклянных изделий и хрусталя. Вы узнаете что «алмазная грань» такая популярна в начале XIX века появилась в Англии в 1780-х годах. Наибольшее распространение получили грани, заточенные под углом 45 градусов колесом, производящим клиновидные надрезы. В начале XX века количество вариантов «алмазной грани» стало так велико, что в прейскурантах стали появляться не только названия, но и номера. Главной отличительной особенность этой «номерной грани» было то, что орнамент состоял из нескольких простых элементов.

Стакан «Крестовский остров». Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод.
Середина XIX века. Бесцветный хрусталь; гранение, гравировка.

Фрагмент. Стакан «Крестовский остров». Санкт-Петербург.
Императорский стеклянный завод. Середина XIX века.

Кувшин в форме аска. Санкт-Петербург. Имперский стеклянный завод. 1830-е гг. (емкость).
Санкт-Петербург. Мастер К.Г. Экквист. 1830 гг. (оправа).

Данный кувшин выполнен в форме аска - античного керамического сосуда, широко распространенного в VI - IV вв. до н.э. В античной Греции аски были значительно меньших размеров и использовались для благовоний. Эта форма была популярна в 1830-х годах, как отклик на «этрусское» направление, но в более позднее время в вышла из моды.

Икорница (?) с крышкой. Санкт-Петербург. Императорский стеклянный завод. 1840-е гг. (емкость) Москва. 1847 г. (крышка).
Стекло урановое; гранение (икорница); серебро; чеканка, литье (крышка).

На серебре присутствуют клейма с изображением Георгия Победоносца, в прямоугольных рамках инициалы и цифры «84»(проба серебра), «ИС» (именник мастера), «АК 1847» (знак пробирного мастера А.А. Ковальского).

Огромное количество предметов различных эпох, стилей и техник предстает перед гостем музея. Вы окунетесь в величественный ампир, сказочный русский стиль, воздушный и загадочный модерн. А вы сможете увидеть белое золото королей - фарфор и сравнить его со стеклом. А посетить эти выставки стоит обязательно, хотя бы потому что оба эти предприятия в XIX веке были объединены под названием Императорский фарфоровый и стеклянный завод и просуществовали так до 1917 года.

К выставке музей подготовил каталог коллекции, к сожалению, стоит он дороговато 3500 рублей, и купить его за безналичный расчет так же не получится.

Выставка продлится до 28 августа 2015 года.

Адрес : Красная пл., 1. Новый выставочный зал.
Время работы : ежедневно с 11:00 до 19:00, касса до 18:30. Четверг — с 11:00 до 21:00, касса до 20:00.
Выходной день — вторник
Цена билета : 200 руб. Есть льготы.

Русское стекло

Р анней весной 1630 г., в царствование Михаила Федоровича, в Москву приехал швед Юлий Койет. Он должен был научить русских мастеров отливать пушки. Пушечного мастера приняли хорошо. Царь сразу же пожаловал серебряный ковш весом два фунта, «бархату рытого», «тафты доброй», сорок соболей да лошадь с седлом и уздою. Такой прием Койету понравился, и он решил совсем остаться в России. Оказалось, что он хорошо знает и стекольное ремесло. Койет взялся построить стекольный завод в России.

В те времена у нас почти не знали стекла. Даже в царском дворце окна были слюдяные. Ели из медной или оловянной посуды. Беднота обходилась деревянными плошками. Предложение Койета оказалось кстати.

Подходящее место нашли в Московском уезде, недалеко от Воскресенска. Здесь и построили завод – несколько сосновых изб с плавильными печами и трубами. В 1635 г. на заводе стали делать аптекарскую посуду: колбы, банки, реторты, бутылки. Стоила такая посуда очень дорого. За цену, какую платили за большую стеклянную банку, можно было купить теленка.

При Алексее Михайловиче построили второй завод – в селе Измайлове, близ Москвы. Это был уже государственный, казенный завод. Выделывал он не аптекарскую посуду, а сулеи (бутылки и графины), оловейники (кувшины), ставцы (ковши), кружки, братины (ковши для вина), рюмки, стаканы, лампадки и мухоловки. Гордостью Измайловского завода стала отлитая им саженная (двухметровая) рюмка. Чудо-рюмка была хитро украшена стеклянными нитями; она могла вместить два ведра вина.

При Петре I и Елизавете построили еще несколько стекольных заводов. Появились уже русские мастера-стеклодувы. Иностранцы неохотно делились с ними своим опытом, старались не открывать им своих секретов. К счастью, среди русских нашлись изобретатели, которые не только самостоятельно открыли старинные секреты стеклоделия, но и улучшили их.

Первым из этих изобретателей был М.В.Ломоносов. Всем известно, что Ломоносов писал стихи о стекле (отрывки из стихотворения «Письмо о пользе стекла»):

…Пою перед тобой в восторге похвалу,
Не камням дорогим, не злату, но стеклу…
Любезное дитя, прекрасное стекло.
Увидев смертные, о как ему дивились!
Подобное тому сыскать искусством тщились.
И было в деле сем удачно мастерство:
Превысило своим раченьем естество.
Тем стало житие на свете нам счастливо:
Из чистого стекла мы пьем вино и пиво…
Лекарства, что в стекле хранят и составляют;
В стекле одном они безвредны пребывают…
Во зрительских трубах стекло являет нам,
Колико дал творец пространство небесам.
Толь много Солнцев в них пылающих сияет,
Недвижных сколько звезд нам ясно ночь являет…
Далече до конца стеклу достойных хвал,
На кои целый год едва бы мне достал…

Однако не все знают, что Ломоносов сам варил стекло. Он был не только великим физиком, химиком, геологом, минералогом, астрономом, философом, историком, но еще и замечательным стеклоделом. В первой российской химической лаборатории Ломоносов изготовил более 4000 опытных стекол. Эти работы легли в основу заводских методов получения цветных стекол.

О днажды у графа Шувалова Ломоносов увидел привезенный из Италии мозаичный портрет. Его восхитила чудесная, составленная из разноцветных стеклянных кубиков картина. Неужели нельзя делать такие же прекрасные вещи у нас в России? Ломоносов решил сам взяться за составление мозаики.

Ему пришлось начать все сызнова, как будто никто до него мозаики не делал. Рецепты окраски стекла хранились тогда в секрете, их за границей знали немногие мастера, а в России не знал никто. В книгах можно было прочесть только о самых простых и известных вещах. А о том, как варить разноцветное стекло, как делать кубики, как их закреплять, – обо всем этом в книгах не было сказано. Почти три года потратил Ломоносов на раскрытие этих тайн. Терпеливо проделывал он опыты, записывая их в лабораторном журнале. За это время ему довелось больше двух тысяч раз варить стекло. Наконец все секреты были открыты. Можно было приниматься за мозаику.

Первой мозаикой Ломоносова была икона, сделанная из 4000 стеклянных кубиков. Затем он сделал мозаичные портреты Елизаветы и Екатерины II. После этого он взялся за огромную – 42 квадратных метра – мозаичную картину «Полтавская баталия», которой хотели украсить стену Петропавловского собора.

Такая большая мозаика требовала огромного набора стеклянных кубиков всех цветов. Ведь чем больше оттенков в распоряжении художника, тем лучшую картину он может создать. Достаточно сказать, что, например, в ватиканской мозаичной мастерской папы римского хранятся кубики двадцати восьми тысяч различных оттенков. Один только зеленый цвет имеет четыре тысячи тонов – от салатного до густо-зеленого, почти черного. Нужен очень зоркий глаз, чтобы из всех этих оттенков выбрать самый подходящий. Непривычный к такой работе человек даже не заметит разницы между соседними оттенками: настолько она неуловима. А мастер заметит. И из множества стоящих перед ним тарелочек со стеклянными кубиками выберет нужный. Мозаичные картины делают по нескольку лет. Они требуют от художника необычайной тщательности, бесконечного терпения.

Почти пять лет работал Ломоносов над «Полтавской баталией» и закончил ее незадолго до своей смерти. А затем картину постигла печальная участь. В собор ее не повезли. Огромная картина пропала без вести.

Минуло более 150 лет. Произошла Октябрьская революция. И вот однажды, приводя в порядок подвалы Академии наук, рабочие наткнулись на какие-то большие, очень тяжелые ящики. Их было много. Открыли один из них – в нем оказался кусок мозаики, изображавший голову петровского солдата. В другом ящике нашли другой кусок мозаики – штандарт Петра I. В остальных ящиках также лежали куски мозаики. Это была разрубленная на куски «Полтавская баталия».

Потомки по достоинству оценили изумительный труд Ломоносова. Куски мозаики осторожно извлекли из ящиков, соединили их, выпавшие кусочки стекла заменили новыми. Сейчас великолепная стеклянная картина, напоминающая нам о славных боевых делах русской армии, возвращена к жизни.

Т алантливых людей в России всегда было много, а вот машин, различных приспособлений, облегчающих и ускоряющих труд, – мало. И совсем не было машин в русской стекольной промышленности. В России до ХХ в. умели делать только посуду, бутылки и оконное стекло. Много зеркального стекла выписывали из-за границы. Об оптическом стекле нечего и говорить: его совсем не умели варить. Пришлось много потрудиться для того, чтобы наверстать упущенное. Сейчас на всех российских стекольных заводах работают машины.

Стеклоделие еще недавно было ремеслом. Теперь оно стало настоящей наукой. Но это вовсе не значит, что теперь стекольщику уже не нужно мастерство, не нужен талант. Наоборот, талант, искусство в этом деле теперь еще нужнее, чем прежде.

Всего труднее, конечно, сделать стекла для большого телескопа. Это как бы высший, самый строгий экзамен для стекольщиков. Мастеров, умевших полировать такие стекла, было так мало, что их можно перечислить по именам. Таким был, например, Шорт. Он жил более 200 лет назад. Это был замечательный мастер, настоящий художник своего дела. Никто не мог сравниться с ним. Перед смертью он разбил все отполированные линзы и зеркала. Изумительным мастером был и Альвино Кларк, живший в XIX в. Он делал стекла для обсерваторий всего мира.

Почти все такие мастера были самоучками, почти все они попадали в кабалу к крупным оптическим фирмам и жили очень бедно. Но они не бросали своего дела, потому что любили его.

Эти мастера не образуют одной династии: секрет легко передать по наследству, а талант завещать нельзя. Их можно сравнить, пожалуй, с великими шахматистами. Как одни, так и другие достигали успеха своим невероятным упорством, напряжением всех сил. Но шахматный чемпион сыграет тысячи партий, а стекольщик отполирует за всю свою жизнь всего несколько больших стекол, которые долго после смерти мастера будут безупречно работать в телескопах разных стран, служить молчаливым стеклянным памятником огромного труда...

Одному из таких знаменитых мастеров – англичанину Греббу – были заказаны в 1912 г. стекла для нового телескопа Пулковской обсерватории. Прошло 10, 15 лет, а стекла все не были готовы. В 1930 г. старый мастер умер нищим, деньги на его похороны собрали по общественной подписке. И встал вопрос: кому же теперь передать заказ?

Обсерватория обратилась к знаменитой германской оптической фирме Цейса. К.Ф.Цейс готов был взяться за дело: он уже припас подходящий кусок стекла. За шлифовку и полировку Цейс потребовал 100 000 марок золотом. И поставил еще одно непременное условие: срок выполнения заказа не указывается. Он постарается сделать работу за два с половиной года. Но если не выйдет, то не выйдет. Может быть, придется ждать пять лет, может быть – и десять. Что было делать? Согласиться?

Тогда-то наш Оптический институт и предложил: прежде чем дать ответ Цейсу, посмотреть, не найдется ли в своей стране таких людей, которые могли бы отполировать стекла для телескопа. И такой человек действительно нашелся – один из сотрудников института, ученый-физик Д.Д.Максутов, человек, который 30 лет своей жизни отдал постройке телескопов. Еще мальчиком смастерил он себе телескоп. Потом начал делать маленькие телескопы для школ, а затем – зеркала и линзы для самых точных оптических приборов.

Специальная комиссия устроила строгое испытание максутовским стеклам: их сравнили с подобными же стеклами, какие делают у Цейса. И каково же было удивление, когда они оказались ничуть не хуже, а даже лучше цейсовских стекол. После этого не было, конечно, смысла давать заказ Цейсу. Мы сами, своими силами стали строить новый телескоп. И сделан он был безукоризненно.

Так, почти случайно, выяснилось, что мы были слишком скромны, напрасно не доверяли своим силам. В России нашлись люди, способные браться за любую задачу в стеклоделии, создавать не только отличные микроскопы, но и лучшие, самые большие телескопы.

Материал подготовил П.А.КОШЕЛЬ
(По книге: Свешников М.П. Тайны стекла. Л.: Детгиз, 1955, 190 с.)

Рубеж XIX - XX веков проходит в Европе под знаком нового стиля, который в разных странах получил различные названия: арт нуво - во Франции, югенд-стиль - в Германии, сецессион - в Австриии, либерти - в Италии, модерн – в России. Повсюду произведения этого стиля отличал новаторский подход к форме, интерес к живой природе, обращение к новым технологиям производства. Такой материал, как стекло, с его прозрачностью и текучей пластикой, с его неисчерпаемой палитрой оттенков и фактур, оказался удивительно созвучен стилистике модерна и стал одним из символов нового стиля. Одна из основных эстетических идей стиля модерн - сделать высокое искусство более доступным, то есть найти альтернативу массовому механизированному производству предметов быта. Эта художественная программа получила различное воплощение в разных странах.

Старинное стекло Рене Лалик

В искусстве модерна особое место занимает Рене Лалик (1860 – 1945 гг.). Этот художник прославился в первую очередь как ювелир, однако в его творчестве важнейшую роль играло стекло. Он использовал его в своих непревзойденных украшениях, часто отказываясь от драгоценных камней в пользу стекла. Кроме того, Рене Лалик изготавливал осветительные приборы, вазы, скульптуры, флаконы для духов и даже украшения для автомобилей. Его произведения из бесцветного и цветного стекла, матового и прозрачного, иногда с использованием цветных эмалей, отличались одновременно монументальностью и легкостью, плавностью и оригинальностью форм, и были не менее популярны, чем его ювелирные изделия.

Ваза с изображением плюща. Рене Лалик. 1912 г.
Источник: http://www.kreml.ru/exhibitions/moscow-kremlin-exhibitions/iskusstvo-rene-lalika/

Стекло Модерн Эмиля Галле

Ключевой фигурой для стеклоделия эпохи модерна стал Эмиль Галле (1846 – 1904 гг.). Его творчество преломило в себе традиции европейского и восточного искусства, дав начало совершенно новому уникальному стилю, который сочетал в себе глубокий символизм, пристальное внимание к природе, бесконечное многообразие техник, удивительную свободу и изысканность формы. Эмиль Галле родился в Нанси, небольшом городе в Лотарингии, в семье предпринимателя, который занимался торговлей и производством стекла и фаянса. Карьера Эмиля Галле началась с работы на семейном предприятии. Позже он сотрудничал с заводом «Бургун, Шверер и К ᵒ» в Мейзентале. Уже в 1867 году Галле создал художественное ателье, а в 1894 году возглавил собственное стекольное производство в Нанси. Если в ранний период творчества Галле создавал преимущественно эскизы посуды из прозрачного бесцветного стекла с гравировкой или росписью, то в собственном ателье он начинает череду технологических экспериментов. В результате было изобретено и запатентовано множество новых техник, возрождены старинные технологии, создана беспрецедентно многообразная палитра оттенков цветного стекла. В 1882 году Эмиль Галле начинает производство многослойного стекла, которое стало одним из символов модерна. Важнейшим элементом декора многослойных изделий была гравировка, которая могла осуществляться механическим способом (гравировка колесом) или химическим (травление). Вершиной творчества Галле стало стекло «камео» (cameo glass ) - многослойное стекло, на которое изображение наносилось с помощью последовательного послойного травления и резьбы с применением различных инструментов. Как правило, в этой технике на вазах изображались цветы и растения (орхидеи, лилии, хризантемы, чертополох, папоротник), но встречаются также изображения насекомых, морских обитателей и другие образы, заимствованные из природы. Декоративное убранство подобных произведений всегда имело символический и философский подтекст. Галле даже создает новый жанр, который объединял в себе стекло и поэзию: так называемое «говорящее стекло », где строки из стихотворений Бодлера, Метерлинка, Гюго были вплетены в орнаментацию вазы.

Ваза с изображением цветка магнолии. Мануфактура Галле 1900 г. Многослойное стекло, травление. ГМЗ Павловск

Травление также использовалось для обработки всей поверхности стекла. Выдерживание в растворе кислоты различной концентрации могло заменить механическую шлифовку, дать эффект матирования или «морозного стекла» (стекло словно покрытое слоем инея). Травление кислотой позволяло достичь большей плавности линий и мягкости очертаний по сравнению с механической гравировкой. Также травление позволило создавать тиражную продукцию, и в 1890-е годы Галле начинает массовое производство многослойного стекла на собственном предприятии. Серийное стекло Галле получило название Galle standart . Уникальным изобретением Галле была техника «маркетри по стеклу» (фр. marqueterie de verre – набор стекла по стеклу) , по аналогии с техникой, которая издавна применялась для украшения мебели. На стенки сосуда в горячем виде накладывались кусочки стекла различного цвета. Еще одна техника, запатентованная Галле – это техника патинирования , когда пыль различного химического состава наносили на поверхность стекла между слоями, добиваясь таким образом необычных цветовых эффектов и утонченных градаций.

Ваза с изображением цикламена. Мануфактура Галле. Конец 1890-х гг. Многослойное стекло, травление, техника «маркетри по стеклу». Государственный музей керамики и Усадьба Кусково.
Источник: Линии Галле. Европейское и русское цветное многослойное стекло конца XIX – начала XX века в собраниях музеев России. Москва: 2013.

Основная черта старинного стекла Эмиля Галле – высочайшее качество и виртуозность исполнения, каждое из его произведений представляет собой непревзойденный шедевр. Существует также ряд деталей, которые помогают определить, является ли антикварное стекло Галле подлинным. К подобным деталям относится зашлифованное дно, на котором видны все многочисленные слои цветного стекла. Безусловно, важную роль при атрибуции играет и сигнатура (подпись) Эмиля Галле. Он подписывал свои произведения в технике гравировки или травления, но сигнатура менялась как при жизни художника, так и после его смерти (серийное производство ваз Галле продолжало свою работу до 1930-х годов). В настоящее время правами на марку «Galle» владеет завод «Coman design», находящийся в Румынии. Их изделия отличаются высоким качеством и художественной ценностью, но едва ли представляют интерес для коллекционера антикварного стекла. В маркировке этих изделий рядом с именем «Galle» присутствует слово «tip».

Ваза с изображением анемонов. Эмиль Галле, 1900 г. Многослойное стекло, техника «маркетри по стеклу», гравировка. Государственный Эрмитаж.
Источник: Линии Галле. Европейское и русское цветное многослойное стекло конца XIX – начала XX века в собраниях музеев России. Москва: 2013.

Последователи, искатели, экспериментаторы

Уникальное творчество Эмиля Галле породило множество последователей, сформировав школу Нанси, которая стала ведущей для всей эпохи модерна. Первыми последователями Галле стали мастера завода в Мейзентале, с которым художник сотрудничал долгое время – Дезире Христиан и Эжен Кремер . Важное место в искусстве того периода заняла и фирма «Легра и Кᵒ» . Отличительной чертой стекла Легра было широкое применение, наряду с гравировкой и травлением, росписи эмалями и золотом, а также необычайная яркость и разнообразие оттенков стеклянных масс. Безусловно, одним из признанных лидеров художественного стеклоделия того времени стала фирма братьев Дом (Огюст Дом и Антонен Дом) . Среди художественных приемов, применявшихся в их произведениях, особо стоит отметить следующие техники: техника цветной крошки , при которой на изделие в горячем виде наносилась крошка стекла различного цвета; техника пат-де-вер (фр. p âte-de-verre – стеклянная паста), в которой создавались детали для украшения многослойных ваз, а также широко используемая техника «мартеле» (фр. martel é – кованный) , то есть имитация кованной фактуры на стекле.

Ваза с изображением анемонов. Мануфактура братьев Дом, 1910 г. Многослойное стекло, травление. ГМЗ Павловск.
Источник: Линии Галле. Европейское и русское цветное многослойное стекло конца XIX – начала XX века в собраниях музеев России. Москва: 2013

Влияние Эмиля Галле и школы Нанси было столь велико, что не ограничивалось пределами Франции. Примерами может служить старинное стекло фирмы «Людвиг Мозер и сыновья» в Чехии, а также фирмы «Коста» в Швеции, в которых своеобразно преломились черты творчества Галле и идеи модерна. Исключением не стали и русские стекольные заводы, которые также откликнулись на новые тенденции в европейском искусстве.

Русское стекло Модерн

В конце XIX века Императорский стеклянный завод (ИСЗ) переживал не лучшие времена, и для снижения расходов был объединен с Императорским фарфоровым заводом. Тем не менее, ИСЗ по-прежнему оставался одним из крупнейших стекольных производств в России и производил изделия высочайшего класса. Вскоре после знаменитой Всемирной выставки 1889 года в Париже, где Эмиль Галле впервые продемонстрировал свои вазы из многослойного стекла, ИСЗ также начинает создавать подобные произведения.

Ваза. Императорский Фарфоровый и Стеклянный заводы. 1897 г. Цветное стекло, техника кракле.
Источник: Т. А. Малинина. Императорский стеклянный завод. XVIII – начало XX века. Спб.: 2009.

Кроме того, на рубеже веков ИСЗ производил толстостенные вазы из цветного стекла, декорированные с использованием таких техник, как миллефиори (итал. millefiori – тысяча цветов ) при которой множество стеклянных трубочек различных цветов разрезались поперек и в виде тонких пластин вплавлялись в толщу сосуда, кракле (фр. craqueler – покрывать трещинами) – стекло с трещинками на поверхности, а также стекло с включением металлических блесток в массу.

Ваза с изображением змеи в зарослях клевера. Императорский Фарфоровый и Стеклянный заводы. По рисунку К. Красовского. 1897 г. Двухслойное стекло, резьба, гравировка.

Художественное стекло является значительной и достойной частью национально-культурного наследия России. Это один из самых древних и распространенных видов отечественного декоративно-прикладного искусства, а также одна из первых и ведущих отраслей русской художественной промышленности на протяжении вот уже почти четырех столетий. Стекло на территории Восточной Европы известно с античных времен. Сюда, к северным берегам Черного моря (понта Эвксинского - моря Гостеприимного), привозили разнообразные стеклянные изделия, созданные мастерами Александрии, Восточного Средиземноморья и северной Италии. Археологические раскопки, проведенные российскими учеными в дореволюционное и советское время в причерноморских древнегреческих городах-колониях - Пантикапее (Керчь), Нимфее, Херсонесе, Ольвии, Феодосии, Горкиппии (Анапа) и других городах, дали науке огромное количество вещественных памятников: бальзамариев, блюд, чаш, кувшинов и других стеклянных сосудов, датируемых периодом VI-V вв. до н. э. - I—II вв. н. э. Местное производство стекла здесь появляется чуть позже середины II века, что подтверждается наличием стекольных мастерских в городище Алма Кермен под Бахчисараем, хотя, видимо, здесь работали римские мастера(Щапова, 1983. С. 135, 140).С Х века из Византии в древнерусское государство в большом количестве поступают разноцветные смальты, а уже в конце X века в Киеве в связи с постройкой там Десятинной церкви, украшавшейся мозаиками, появляются местные стеклоделательные мастерские. Причем интересно, что древнерусские стекла по химическому составу и технике изготовления, несмотря на родство с византийскими, все же отличаются от них. То есть в начале XI века, когда «сохранение тайны стекла было главной чертой в политике византийцев по отношению к их киевским коллегам», в Киевской Руси уже существовало местное производство стекла с собственной рецептурой и технологией варки. Таким образом, сложение на Руси самостоятельной школы стеклоделия, и именно в Киевском регионе, было обусловлено, во-первых, наличием здесь богатой сырьевой базы, во-вторых, существованием местных рецептур стекла и, наконец, взаимовлиянием собственного практического опыта и опыта византийских мастеров.
В XII веке древнерусское стеклоделие, центром которого оставался Киев, активно распространилось и в другие восточнославянские регионы, где заняло видное место. Первоначально это было изготовление смальт чрезвычайно богатой цветовой палитры, в том числе «золотой», для украшения мозаиками возводившихся монументальных христианских храмов в Киеве, Новгороде, Полоцке, Чернигове и других городах. Было налажено и производство «окончинного» стекла, постепенно заменявшего в богатых домах слюдяные окна. Хотя даже позднее, в XVII веке, в московских царских дворцах в Коломенском и Измайлове наряду со стеклянными «окончинами» продолжали сохраняться и слюдяные.
Другой важной частью древнерусского стекольного производства было изготовление мастерами Киева выдувной посуды, что свидетельствует о высоком уровне стеклоделия того времени. Кроме того, в XI—XIII веках во многих древнерусских городах - Киеве, Новгороде, Смоленске, Старой Рязани, Полоцке, Чернигове и других местах - широкое распространение получило изготовление различных женских украшений - разноцветных бус, браслетов, височных колец и перстней, которые с успехом соперничали с привозными бусами и бисером, бытовавшими здесь еще с VIII—IX веков. В связи с этим интересно свидетельство арабского путешественника конца X века о том, что привозной бисер был чрезвычайно дорог и за него отдавали состояния. Покупая эти ожерелья для своих жен, «мужья разорялись, платя от 15 до 20 копеек серебром за каждую бисеринку».
Исследования российских ученых доказывают, что еще за столетие до нашествия Батыя развитие русских ремесел, в том числе и стеклоделия, достигло высокого уровня. Как известно, Киевская Русь к этому времени представляла собой могущественное государство, князья которого были в родстве со многими королевскими дворами Европы. Иностранцы называли ее «страной городов, ремесел и искусств». Однако тяжелое иго Золотой Орды, жестокое разорение городов, угон в плен мастеров на несколько столетий прервало столь успешное экономическое развитие древнерусского государства. Лишь в XV веке постепенно начинают возрождаться забытые ремесла, и в том числе стеклоделие. В прежних местах - в лесистых районах Черниговщины - возобновляется деятельность стекольных мастерских, в которых, как и в Европе, выделывается разнообразная выдувная хозяйственная утварь. Отсюда, из «черкасских» земель, из мелких ремесленных мастерских на протяжении XV - начала XVII века вывозится широкий ассортимент обыкновенного, ординарного стекла «простой материи», как его называли, «зеленой» и «голубой ВОДЫ». Везут его в новый центр Руси - в Московское государство, а также в Великий Новгород, Смоленск и другие русские города.
Со временем деятельность мелких черкасских ремесленных гут, хотя и многочисленных, не могла удовлетворить возрастающий спрос на стеклянные изделия Московского государства, активно расширяющего торговые связи с Западной Европой. В начале XVII века через Ганзейский торговый союз в Архангельский порт и Великий Новгород стало поступать баснословно дорогое «виницейское» стекло с цветной филигранью, уже покорившее всю Европу; торговцы привозили диковинные зеркала, которые женихи охотно дарили невестам в качестве свадебного подарка. В большом количестве поступали стеклянные бусы, изготовленные не без влияния венецианских стеклоделов. Раскопки, проведенные в последние годы на территории Москвы, свидетельствуют о широком бытовании стеклянных предметов роскоши. Стеклянная посуда в начале XVII века употреблялась при царском дворе, в царских аптеках и в казенных питейных заведениях — «кружечных дворах» («кружалах») для «помещения пробного и образцового вина».
В XVII веке, с укреплением Московского государства, стеклоделие вступает в новую производственную стадию. Все возрастающие потребности в разнообразном стекле - бытовом и предметах роскоши - приводят к необходимости создания собственного стекольного производства. В результате уже в первой половине XVII века под Москвой появляется собственное производство стекла — «заводятся первые стекольные заводы. В 1634 году с разрешения царя Михаила Федоровича под Москвой, в селе Духанино Дмитровского уезда, швед Е. Койет начал строительство первого русского стекольного завода. Завод был открыт в 1639 году и выпускал аптекарскую посуду и оконное стекло. Позднее, в 1668 году, в подмосковном селе царя Алексея Михайловича - Измайлове - по его указу заводится» теперь уже казенный завод, также мануфактурного типа, но более крупный и приближенный к столице, выпускавший продукцию «про обиход великого государя». И действительно, завод оправдывал свое предназначение, выпуская для царя и его окружения огромный ассортимент бытовой посуды. Украшались эти изделия богато, в соответствии с новыми европейскими влияниями - позолотой, шлифовкой и гравировкой.
Венецианское стеклоделие, создавшее в Европе XVII столетия целое направление - facon de Venise , нашло свое отражение и в изделиях «фигурного дела Измайловского завода. Первые два десятилетия в Измайлове работали иноземные «скляничные» мастера, называвшиеся «виницейцами», бывшие выходцами из Чехии, Германии, Голландии и балтийских стран. Они-то и перенесли на русскую почву свой опыт и умение, сложившиеся под влиянием венецианского стеклоделия. Так, известно имя фигурного мастера» голландца Индрика Лерина, проработавшего на Измайловском заводе практически от его основания и до перевода в Аптекарское ведомство и с деятельностью которого связывают целый ряд кубков-«шутих».
Изделия «фигурного дела» - «рюмки долгие», в сажень» и «кубки потешные» - среди огромного разнообразия продукции Измайловского завода выделялись особо. К таким изделиям относятся редчайшие кубки с «секретами» - системой потайных трубок, позволявших неожиданно облить фонтаном пьющего в этот момент человека. Украшались такие кубки богатым пластическим декором: лепными и выдувными фигурами птиц, коней, оленей, баранов, разнообразными цветами и листьями, что сближает их с изделиями венецианских мастеров. Подобные изделия с «секретами», распространенные в Европе еще в XVII веке под влиянием Венеции, в России также пришлись ко двору царя Алексея Михайловича, где всякого рода «шутейные» забавы были чрезвычайно любимы и распространены.
Говоря о фигурном стекле Измайловского завода, следует констатировать, что венецианское стеклоделие, давшее толчок для развития в Европе целого направления в «венецианском стиле», так называемого facon de Venise с его развитой пластической системой формообразования, было чрезвычайно созвучно традициям русской народной пластики XVI-XVII веков.
Измайловский завод сыграл огромную роль в становлении русского художественного стеклоделия XVII века и оказал направляющее влияние на последующий ход его развития. Мастера Измайловского и казенного Воробьевского заводов, работавшие затем в Ямбурге и Киеве (на основанном там в 1720 году по указу Петра I стекольном заводе), перенесли на новые места секреты стекольного мастерства, наработанные ими на «государевом» заводе за 30-40 лет.
В начале XVIII века центром стекольного производства становится Петербургский регион, где новая отстраивающаяся столица потребляет огромное количество стекла. Но перевод стекольного производства на новое место стал не просто географическим перемещением. В общем процессе программной «европеизации» России петровского времени можно говорить также и о развитии нового этапа в русском художественном стеклоделии: о переориентации от венецианского стеклоделия к центрально-европейскому. В первую очередь это выразилось в сложении отечественной школы гравировки, родственной европейской, в частности богемской. Начало этому процессу было положено еще в Измайлове, затем на ямбургских заводах А. Меншикова, а в середине XVIII столетия достигло наивысшего расцвета на Петербургском заводе.
В последующие полтора столетия - вплоть до начала XX века - изделия Императорского Стеклянного завода, исполнявшиеся по проектам крупнейших зодчих и руками лучших русских мастеров, украшали интерьеры многочисленных столичных дворцов и загородных резиденций членов императорской фамилии и высшей аристократии, поражая своим великолепием и совершенством. Императорский Стеклянный завод, ставший передовым предприятием и являвшийся своеобразной художественной лабораторией для частных предприятий, стоял в одном ряду с крупнейшими заводами Европы, принося славу российскому стеклоделию.
Неоценимый вклад в развитие русского художественного стеклоделия внес великий Михайло Ломоносов. В 40-х годах XVIII столетия в результате многочисленных опытов в лабораториях Академии наук им была разработана обширная рецептура цветного стекла. По разрешению Сената М. Ломоносов получил беспроцентную ссуду в 4000 рублей на пять лет и в 1754 году построил в Усть-Рудице стеклянную фабрику, где «к пользе и славе Российской империи» наладил производство изобретенного им цветного стекла - одного из самых сложных видов стекольной продукции. На заводе выпускались разнообразные цветные изделия, смальты, а также был разработан метод изготовления «галантереи» - бисера и стекляруса, модного товара, ранее в России не выпускавшегося и поступавшего из-за границы «ценою на многие тысячи».
Что касается частного стекольного производства, то с XVIII столетия благодаря протекционистской политике Петра I и его преемников, предоставлявших льготы частным производителям и ограждавших их от заграничной конкуренции повышениями таможенных ввозных пошлин и даже запретами ввоза импортного стеклянного товара (с 1800 г.) и т. д., число новых заводов быстро возрастало. При этом для сохранения лесов, в которых «крайняя нужда состоит», правительственными указами 1744, 1759, 1762 годов строительство стекольных (а также железных и винных) заводов в радиусе 200 верст от Москвы и не ближе Ямбургского уезда от Санкт-Петербурга запрещалось, а указом Сената 1754 года ранее построенные заводы и вовсе подлежали уничтожению. Тем не менее, несмотря на подобные противоречивые меры, к началу XIX века насчитывалось более пятидесяти стекольных заводов, а в первой четверти столетия, согласно ведомости 1814 года, стекольных заводов было уже 146. Из них наибольшее число приходилось на Владимирскую губернию - 22 завода, Петербургскую - 14, Волынскую и Черниговскую - по 11, Смоленскую - 9, Киевскую, Орловскую и Рязанскую - по 8, Калужскую - 3 и т. д. Это были преимущественно заводы, построенные представителями дворянских классов и купечества в своих поместьях. Среди владельцев заводов известны купцы Мальцевы. Немчиновы и Болотины, дворяне Бахметевы и Орловы Олсуфьевы и Полторацкие, Голицыны и Юсуповы Паншины, Меншиковы, Небольсины и другие.
К середине XIX века с развитием капиталистических отношений частное предпринимательство по производству стекла активизируется, расширяя географию своего распространения не только в европейской части империи (хотя и преимущественно) но и в отдаленных сибирских и азиатских регионах, составляя по статистическим данным 1838 года - 185 заводов, 1874 года - более 200. К началу Первой мировой войны количество стекольных предприятий уже приближается к четырем сотням. Таким образом, уже со второй половины XIX столетия Россия становится крупной страной по производству стекла, обеспечивая стеклянной продукцией не только внутренний рынок, но и имея сбыт за рубежом.
И хотя из многочисленных русских стеклозаводов XVIII - начала XX века бытовое и декоративное стекло выпускали далеко не все, тем не менее продукция этих предприятий сыграла существенную роль в формировании художественного уровня отечественного стеклоделия в целом. Императорский Стеклянный завод и ведущие частные предприятия являлись постоянными участниками всероссийских и международных художественно-промышленных выставок XIX - начала XX века, где неизменно удостаивались самых высоких наград.