Дмитрий Саймс (англ. Dimitri K. Simes, при рождении Дмитрий Константинович Симис ; 29 октября 1947 года, Москва, СССР) - американский политолог советского происхождения. Президент Центра национальных интересов с 1994 года.

Сын правоведа и правозащитника Константина Симиса и адвоката Дины Каминской.

Биография

По окончании средней школы в течение года работал научно-техническим сотрудником в Государственном историческом музее, затем поступил на дневное отделение исторического факультета МГУ, откуда со второго курса вынужден был перейти на заочное, после того как вступил в опасную полемику с преподавателем истории КПСС относительно оценки ленинских трудов. Одновременно Дмитрий Симис устроился на работу в Фундаментальную библиотеку общественных наук АН СССР (ныне ИНИОН РАН).

Продолжив заочную учёбу на историческом факультете, заинтересовавшись антропологией, в 1966 году поступил на дневное отделение биолого-почвенного факультета МГУ. В январе 1967 года Симис был отчислен с дневного отделения биолого-почвенного факультета за «антисоветские высказывания» на молодёжном диспуте, посвящённом осуждению войны США во Вьетнаме.

В 1967-1973 годах - научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО), руководил комсомольской организацией.

В 1973 году эмигрировал в США. Руководил Центром по российским и евроазиатским программам в Фонде Карнеги, был профессором при Университете Джонса Хопкинса, Колумбийском университете и Калифорнийском университетe в Беркли.

Был неофициальным советником экс-президента США Ричарда Никсона по вопросам внешней политики.

С 1994 года - президент Никсоновского центра (ныне - Центр национальных интересов). Является издателем журнала «The National Interest».

Принимает участие в качестве эксперта в российских политических телевизионных передачах и печатных изданиях.

Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

: неверное или отсутствующее изображение

В этой статье не хватает информации. Биография По окончании средней школы в течение года работал научно-техническим сотрудником в Государственном историческом музее , затем поступил на дневное отделение исторического факультета МГУ , откуда со второго курса вынужден был перейти на заочное, после того как вступил в опасную полемику с преподавателем истории КПСС относительно оценки ленинских трудов. Одновременно Дмитрий Симис устроился на работу в Фундаментальную библиотеку общественных наук АН СССР (ныне ИНИОН РАН) . Продолжив заочную учебу на историческом факультете, заинтересовавшись антропологией , в 1966 году поступил на дневное отделение биолого-почвенного факультета МГУ . В январе 1967 года Симис был отчислен с дневного отделения биолого-почвенного факультета за «антисоветские высказывания» на молодёжном диспуте, посвящённом осуждению войны США во Вьетнаме . В 1967-1973 годах - научный сотрудник (ИМЭМО), руководил комсомольской организацией. В 1973 году эмигрировал в США. Руководил Центром по российским и евроазиатским программам в Фонде Карнеги , был профессором при Университете Джонса Хопкинса , Колумбийском университете и Калифорнийском университетe в Беркли . Был неофициальным советником экс-президента США Ричарда Никсона по вопросам внешней политики. С 1994 года - президент Никсоновского центра (ныне - Центр национальных интересов). Является издателем журнала «The National Interest ». Принимает участие в качестве эксперта в российских политических телевизионных передачах и печатных изданиях. Напишите отзыв о статье "Саймс, Дмитрий" Примечания Отрывок, характеризующий Саймс, Дмитрий – Я не знаю кто ты, девочка, но ты что-то знаешь об этом – неожиданно обратилась ко мне мать. – Скажи, мы должны туда идти? – Боюсь, что да, – как можно спокойнее ответила я. – Это ваш новый мир, в котором вы будете жить. И он очень красивый. Он понравится вам. Мне было чуточку грустно, что они уходят так скоро, но я понимала, что так будет лучше, и, что они не успеют даже по настоящему пожалеть о потерянном, так как им сразу же придётся принимать свой новый мир и свою новую жизнь... – Ой, мамочка, мама, как красиво!!! Почти, как Новый Год!.. Видас, Видас, правда красиво?! – счастливо лепетала малышка. – Ну, пойдём-те же, пойдёмте, чего же вы ждёте! Мама грустно мне улыбнулась и ласково сказала: – Прощай, девочка. Кто бы ты ни была – счастья тебе в этом мире... И, обняв своих малышей, повернулась к светящемуся каналу. Все они, кроме маленькой Кати, были очень грустными и явно сильно волновались. Им приходилось оставлять всё, что было так привычно и так хорошо знакомо, и «идти» неизвестно куда. И, к сожалению, никакого выбора у них в данной ситуации не было... Вдруг в середине светящегося канала уплотнилась светящаяся женская фигура и начала плавно приближаться к сбившемуся «в кучку» ошарашенному семейству. – Алиса?.. – неуверенно произнесла мать, пристально всматриваясь в новую гостью. Сущность улыбаясь протянула руки к женщине, как бы приглашая в свои объятия. – Алиса, это правда ты?!.. – Вот мы и встретились, родная, – произнесло светящее существо. – Неужели вы все?.. Ох, как жаль!.. Рано им пока... Как жаль... – Мамочка, мама, кто это? – шёпотом спросила ошарашенная ма-лышка. – Какая она красивая!.. Кто это, мама? – Это твоя тётя, милая, – ласково ответила мать. – Тётя?! Ой как хорошо – новая тётя!!! А она кто? – не унималась любопытная девчушка. – Она моя сестра, Алиса. Ты её никогда не видела. Она ушла в этот «другой» мир когда тебя ещё не было. – Ну, тогда это было очень давно, – уверенно констатировала «неоспоримый факт» маленькая Катя... Светящаяся «тётя» грустно улыбалась, наблюдая свою жизнерадостную и ничего плохого в этой новой жизненной ситуации не подозревавшую маленькую племянницу. А та себе весело подпрыгивала на одной ножке, пробуя своё необычное «новое тело» и, оставшись им совершенно довольной, вопросительно уставилась на взрослых, ожидая, когда же они наконец-то пойдут в тот необыкновенный светящийся их «новый мир»... Она казалась опять совершенно счастливой, так как вся её семья была здесь, что означало – у них «всё прекрасно» и не надо ни о чём больше волноваться... Её крошечный детский мирок был опять привычно защищён любимыми ею людьми и она больше не должна была думать о том, что же с ними такое сегодня случилось и просто ждала, что там будет дальше.

Те, кто в последнее время с увлечением просматривает телепрограммы с политическим уклоном, как то: «60 минут» на НТВ или «Открытая студия» на 5 канале, наверняка в курсе, кто такой Дмитрий Саймс, поддерживающий содержательный разговор в студиях посредством телемоста. Взору телезрителей предстает немолодой умный мужчина с бородой и в очках, с правильной русской речью без акцента и профессорской внешностью. Этот американский гражданин когда-то проживал на территории Советского Союза…

Биографические данные

Дмитрий Константинович Симис появился на свет в Москве (откуда тогда взяться акценту!) осенью 1947 года в семье правоведа и адвокатессы. После средней школы Дима не сумел сразу поступить в институт, поэтому чтобы год не прошел впустую, устроился практиковаться в исторический музей. Через год успешно сдал вступительные экзамены и прошел по конкурсу на истфак МГУ. Учась на втором курсе, неосмотрительно поспорил с одним из преподавателей по части оценки ленинской публицистики, вследствие чего вынужден был перейти на заочное обучение. Тогда же увлекся антропологией, что повлекло за собой поступление на биологический факультет. И здесь дальше одного курса дело не пошло – был отчислен за якобы антисоветские высказывания. Однако это не отразилось на продолжении учебы на истфаке. Получив специальность, служил сотрудником в Институте мировой экономики и международных отношений. Удостаивался премии в конкурсе на лучший проект среди начинающих специалистов.

В 73-м решил переехать на постоянное жительство в Соединенные Штаты Америки. Сразу же по прибытию в заокеанскую страну бывший советский диссидент получил документы на имя Дмитрий Саймс. Со временем устроился работать в Фонд Карнеги, подтвердил ученую степень и занимался любимым делом в нескольких университетах. Числился внештатным советником бывшего президента Ричарда Никсона.

В начале 90-х возглавил Никсоновский центр (Центр национальных интересов). Позже начал издавать одноименный журнал «Национальный интерес». Никогда не злословил по отношению к действующим советским властям.

Нынче с удовольствием откликается на приглашения участвовать в качестве эксперта в российских политических ток-шоу и отдельных печатных изданиях. Получил неофициальное звание «нашего человека в Вашингтоне» и, пожалуй, наиболее неординарного эмигранта из СССР, сумевшего сделать головокружительную карьеру в неродной стране. В свое время из отличного советского американиста превратился в американского советолога и знатока российских реалий.

Самая известная за последнее время книга Дмитрия Константиновича – это издание под названием «Путин и Запад. Не учите Россию жить!». В ней он проанализировал логику действий российского лидера и ее отсутствие у американского – Барака Обамы.

Политические взгляды мистера Саймса

1. Дмитрий Константинович лоялен по отношению к нынешним властям в России. Неоднократно высказывался о симпатиях к политике, проводимой Владимиром Путиным и им лично.

2. Считает, что налаживание взаимоотношений Кремля и Белого дома в существующих реалиях возможно, но весьма проблематично. Дональд Трамп, невзирая на свою хваленую независимость, пока зачастую действует с оглядкой на реакцию парламента и «родной» Республиканской партии, которая не стремиться сгладить острые углы в противоречиях с Москвой.

3. Уверен, что опасность импичмента нынешнего хозяина Овального кабинета надумана, невелика и едва ли возможна.

4. Крайне негативно относится к майданам, демонстрациям и прочим видам протестов, угрожающих свержению законно избранной власти.

5. Считает, что не американцы ищут контактов с российской оппозицией, а оппозиция проявляет инициативу.

6. До эмиграции Дмитрий тоже являлся сторонником протестных настроений и действий против существующей власти. В советское время рассчитывал, что на таких, как он, обратят внимание иностранцы. И в этом отношении нынешние протестующие почти не отличаются от прежних оппозиционеров. Но существуют пределы, за которые не стоит переходить. Одно дело желать, чтобы тебя заметили и оценили, и совсем другое, когда берешь деньги на свой протест у иностранцев.

7. Не видит никакого содержательного потенциала у сегодняшних оппозиционных сил в России. Легко критиковать работу властных структур, но непросто предложить взамен что-то конструктивное.

«Нордический миф» Альфреда Розенберга

Крайних пределов антиинтеллектуализм достиг у Альфреда Розенберга, чья книга «Миф двадцатого века» была для нацистов второй по важности после «Майн кампф»25. Заявляя о необходимости заново переписать мировую историю, Розенберг видел основной ее стержень в вечном межрасовом конфликте, что и легло в основу официальной нацистской идеологии. Он приписывал все крупнейшие достижения мировой культуры людям «нордической крови» и сокрушался по поводу нынешнего упадка германской культуры, которую разъедал дух либерализма. Розенберг связывал творческий дух с расой и отказывал в нем тем, кто происходил от смешанных браков. В смешении рас он усматривал универсальную причину упадка древних цивилизаций (Rosenberg 1930)26.

Розенберг рассматривал расу как органическое единство души и тела, и с этой точки зрения сам образ мышления человека определялся строением его тела. Поэтому оказывалось возможным говорить о «расовой душе», и это иррациональное понятие сопровождало все труды Розенберга. Расовые мистические основы для него имела и культура, которую он противопоставлял наносной механической цивилизации. В то же время культура была теснейшим образом связана со своим носителем-народом, причем немецкий термин Volk в этом контексте определялся прежде всего неразрывными кровными узами и оказывался неотличимым от все той же расы (Chandler 1968: 27; Wiwjorra 1996: 168, note 1). Свое место среди этих идей находила и мысль о неизменном национальном характере. Итак, круг замыкался, и народ выступал как органическое единство физического и духовного (Rosenberg 1930: 437). Нетрудно понять, как эти «культурологические идеи» обосновывали концепцию тоталитарного политического режима, враждебного любой демократии и сознательно ограничивавшего себя одним идеалом, одной-единственной политической партией и одним фюрером. По Розенбергу, «расовая душа» воплощалась в государстве, культуре и религии (Rosenberg 1930: 559; Viereck 1965: 230–231, 243). Правда, нацистская концепция расы не отличалась строгостью и не раз изменялась в угоду политической целесообразности. Могло ли это быть иначе, если даже у Гитлера и многих других нацистских вождей форма черепа не соответствовала «арийским» стандартам (Viereck 1965: 293–294; Chandler 1968: 70; Godwin 1993: 48)?

Выстраивая свою концепцию, Розенберг отчетливо сознавал, что она базировалась не столько на тщательно установленных фактах, сколько на мифе, и не случайно его основной труд носил название «Миф двадцатого века». Он сознательно строил миф, «миф крови», или «религию расы» (Viereck 1965: 293), рассчитывая на то, что тот поможет создать принципиально нового человека. Мало того, он специально оговаривался, что речь идет о его собственных воззрениях, обращенных не к специалистам, а к широкой публике, которая якобы мучается в поисках новой могущественной идеологии. По словам одного аналитика, «Розенберг навевал зевоту как на необразованных, так и на хорошо образованных людей, но считался богом у полуобразованных» (Viereck 1965: 219)27. Розенберг упрекал цивилизацию в излишнем интеллектуализме, разрывающем живительные нити, связывающие людей с расой и природой. Интеллектуализму он пытался противопоставить могущественный миф, понимая его как нечто, содержащее гораздо более глубокую истину, чем та, на которую способны наука или здравый смысл. Речь шла об интуитивной философии, включавшей представления о мире, способные увлечь людские массы, направив их энергию на исполнение заданной цели. Миф, создаваемый Розенбергом, был обращен к конкретной аудитории, к «нордическим людям». Тем самым, он пытался помочь немцам преодолеть разочарования и пораженческие настроения, охватившие их после неудачи в Первой мировой войне. Расовый миф должен был, по его мысли, сплотить их ради построения новой невиданной ранее цивилизации (Rosenberg 1930: 1–2. Об этом см.: Viereck 1965: 229; Chandler 1968: 6; Cecil 1972: 61–63).

Как свидетельствуют современные австрийские ученые, этот миф имел четкие политические функции. Во-первых, он был призван создавать и упрочивать общегерманскую идентичность, во-вторых, оправдывал милитаризацию и войну, в-третьих, отрицал ценность демократии, в-четвертых, обосновывал авторитарный режим и выковывал культ вождя, в-пятых, укреплял патриархальное мировоззрение, в-шестых, легитимизировал борьбу против христианства и церкви, в-седьмых, утверждал органический взгляд на общество, в-восьмых, воспевал крестьянство и сельскую идиллию, наконец, в-девятых, призывал к слиянию с природой и выражал резкое неприятие современной технической цивилизации (Gugenberger, Schweidlenka 1993: 91, 122–134). Для построения такого мифа Розенберг использовал исландскую «Эдду», германскую «Песнь о Нибелунгах», индийскую Ригведу и греческую «Илиаду».

Вместе с тем, вопреки этим источникам, не знавшим понятия расы, историософия Розенберга делала расовый фактор ведущей силой истории и сводила суть истории к борьбе рас. При этом его в особенности вдохновляли достижения археологии, геологии и сравнительной мифологии, и он с упоением искал следы вымерших цивилизаций. Его увлекала модная в начале XX в. гипотеза Горбигера о смене земных полюсов, и он верил в то, что когда-то климат северных широт был настолько мягче, чем сегодня, что допускал расцвет некоей допотопной цивилизации. Розенберг предполагал, что в те далекие времена на Севере существовал обширный континент, сопоставляемый им с легендарной Атлантидой. Там-то, на его взгляд, и возникла одаренная раса голубоглазых и белокурых арийцев, которая разнесла свою высокую культуру по всей земле после того, как древний континент ушел под воду. Сознавая свой дилетантизм, Розенберг делал следующую оговорку: «Даже если гипотеза Атлантиды не оправдается, все же придется принять идею существования нордического доисторического центра культуры» (Rosenberg 1930: 24–25).

Идея примордиального культурного центра на далеком Севере была символом веры мистического Общества Туле, с которым Розенберг был связан в 1919–1920 гг. (Cecil 1972: 22). Между тем даже лояльные нацистской идеологии немецкие профессиональные археологи и физические антропологи не пытались искать индоевропейскую прародину севернее Балтийского региона. В целом же споры между учеными XX в. велись прежде всего о пяти вероятных центрах возникновения протоиндоевропейского единства – балтийско-черноморском, анатолийском, балканском, центральноевропейском и степном (черноморско-каспийском). Эти споры и ныне продолжаются, но проблема какого-либо примордиального арктического центра специалистами не обсуждается как не имеющая отношения к науке (Mallory 1997; Demoule 2014).

Чем же Розенбергу была так дорога эта псевдонаучная идея, что без нее он не мыслил никакой историософии? Он был убежденным сторонником идеи полигенизма, к чему его толкала органическая расовая теория. Она говорила, что расы возникали без связи друг с другом и развивались своими собственными путями. Сторонники этого подхода верили, что каждое культурное достижение могло быть создано только строго определенной группой людей, а его распространение по земле было результатом их широких миграций из какого-то исконного центра. Особое значение Розенберг придавал мифам и настаивал на том, что главный из них, солнечный миф, происходил с далекого Севера, где сезоны года были ярко выражены и значение живительного солнечного света осознавалось особенно остро. Именно оттуда происходили культуртрегеры-арийцы, воины-мореплаватели, и их златокудрый бог Аполлон вместе с воинственной Афиной Палладой. По Розенбергу, приплыв из Северной Атлантики, они постепенно заселяли Средиземноморье, Северную Африку и распространялись далее на восток вплоть до Китая (Rosenberg 1930: 26–29. Об этом см.: Chandler 1968: 18–22). Загипнотизированный идеей высшей нордической расы «атлантов», Розенберг даже ухитрился причислить к ней аморитов (то есть семитоязычных амореев). Тем самым, Иерусалим оказывался плодом труда представителей «нордической расы», якобы заселившей Галилею и дошедшей до Иудеи задолго до прихода израильтян в Палестину. Эта идея позволяла Розенбергу вслед за Чемберленом отлучить Иисуса Христа от евреев и сделать выходцем из все тех же голубоглазых и белокурых арийцев (Rosenberg 1930: 27, 76. Об этом см.: Chandler 1968: 30–31, 42; Davies 1981: 296–297). Розенберг верил, что все эти миграции начались еще в каменном веке, и предполагал, что «атланты» несли с собой систему символов, заложившую основу для развития письменности. Вклад эзотерики в эти представления более чем очевиден.

Описав триумфальное шествие нордической расы по Старому Свету и создание ею древнейших цивилизаций, Розенберг переходил к выяснению причин их упадка. Его вывод был неутешительным – всему причиной было социальное равенство, неизбежно ведущее к расовому смешению, а последнее порождало лишь «ублюдков». Так с железной последовательностью происходило в Индии, Персии, Древней Элладе и Риме (Rosenberg 1930: 28, 31, 34, 52, 54, 75ff.). Вначале арийцы теснили предшествующих обитателей, «азиатов» и «семитов», причем семитом, например, оказывался легендарный царь Минос, а к вредоносным «азиатам» Розенберг относил этрусков, которых некоторые русские авторы-почвенники так настойчиво стремятся связать с «русскими арийцами»28. Зато впоследствии «азиаты» перешли в контрнаступление из своих центров, расположенных в Малой Азии. Розенберг сожалел о том, что, победив Карфаген, римляне не довершили свой успех разгромом всех «семитско-еврейских центров» Ближнего Востока; в противном случае, рассуждал он, мировая история могла бы сложиться иначе. На деле же наступила эпоха физического межрасового смешения, которое неосмотрительно допустили наивные арийцы, введя демократические порядки – послабления в отношении рабов, эмансипацию женщин, помощь бедноте.

Борьбе арийцев с азиатами Розенберг пытался придать религиозный характер: арийские небесные боги выступали в его книге против малоазийских земных богов. При этом он искажал мысли своего любимца Ницше: если тот связывал «сверхчеловека» с верой в бога Диониса и принижал роль Аполлона в жизни древних эллинов, то Розенберг, напротив, воспевал Аполлона, а в Дионисе находил низменные черты «азиатчины»29. Для Розенберга Аполлон воплощал в себе возвышенную гиперборейскую сущность арийцев и их духа. Это плохо соответствует реальности, ибо, вопреки Розенбергу, культ Аполлона имел малоазийские корни. Столь же сомнительными были и его представления о развитии религии: упадок «нордической расы» он связывал, в частности, с тем, что место прежних светлых патриархальных богов заняли привнесенные из Азии образы богинь со змеями; на самом же деле все происходило ровно наоборот – образы богинь в Эгеиде относились к более раннему периоду. В поисках изначальной нордической традиции Розенберг и другие нацистские авторы обращались прежде всего к скандинавской «Эдде», не учитывая того, что, во-первых, ее тексты окончательно сложились в Исландии лишь в X–XIII вв., где германское наследие было существенно переработано, а во-вторых, испытали значительное влияние христианской литературной традиции. Ни о какой примордиальной германской традиции здесь речи не было (Мелетинский 1968: 12–18, 341–343; Стеблин-Каменский 1984; Gugenberger, Schweidlenka 1993: 89).

Все эти и другие многочисленные искажения исторических фактов, с самого начала отмеченные критиками, мало смущали Розенберга. Ученых он называл «коллекционерами фактов», лишенными творческой фантазии, и полагал, что с их аргументами можно не считаться. Ведь в конечном итоге, убеждал Розенберг, любая философия основывается не на формальной логике, а на вере. Не следует также забывать, что его духовным пастырем был Хьюстон Чемберлен, не имевший, подобно ему, ни специального исторического, ни специального антропологического образования (Viereck 1965: 273–274)30. Истина для Розенберга состояла не в умении отличить «логическое от ложного, а в органическом ответе на [заданный] вопрос», то есть в том, что соответствовало интересам «органического единства» (в данном случае – «органического расово-народного мировоззрения»). В результате Розенберг приходил к выводу о том, что миф сам будет создавать факты.

Далее, Розенберг объявлял непримиримую войну христианству, в котором, как он полагал, сконцентрировалась вся суть конфликта современного мира. Для него христианство не соответствовало «германскому духу», и он требовал заменить христианский крест свастикой (Cecil 1972: 82–83, 91–92; Fest 1979: 254–255). Будучи непримиримым противником Римско-католической церкви, он доказывал, что у ее основ стояли «этрусско-сирийские жрецы» и евреи. Будто бы это они организовали средневековую охоту на ведьм, тем самым погубив последние остатки исконной «арийской веры»; это они погубили 9 млн еретиков, в которых Розенберг, вопреки фактам, желал видеть истинных представителей исконного германского духа. С его точки зрения, одним из наиболее пагубных действий Церкви было ее стремление навязать всем людям независимо от расы единую систему верований, единый язык и единый ритуал. Он также обвинял ее в навязывании нордическим людям идеи греховности мира, которой у тех изначально не было, так как она появилась будто бы в результате смешения рас. И он предсказывал, что и люди, и сама природа восстанут против этого навязанного им неестественного порядка вещей, противоречащего глубинным расовым и культурным различиям. По его словам, такое восстание уже началось.

Наконец, следует заметить, что среди нацистов А. Розенберг был одним из самых яростных противников Советской России и это по его совету Гитлер задумался о колонизации славянских земель, в частности об аннексии Украины. Правда, по мнению ряда аналитиков, антипатия Розенберга к России вызывалась скорее антикоммунизмом, чем русофобией (Viereck 1965: 215–216, 220–222, 253; Cecil 1972: 32–33). Тем не менее нацистская программа предусматривала порабощение славян (Cecil 1972: 187–190). Между тем нынешних русских поклонников Розенберга это не волнует, и они с благодарностью заимствуют из его «бессмертного произведения» целыми кусками.

Из книги История Англии. От ледникового периода до Великой хартии вольностей автора Азимов Айзек

Сын Альфреда Давайте вернёмся в Англию ко времени смерти Альфреда. Встал вопрос о престолонаследии. Альфред сменил на троне своего старшего брата Этельреда, а у того были юные сыновья. Они были маленькие, а Альфред - взрослым, поэтому королём стал он, но теперь по крайней

Из книги История Англии. От ледникового периода до Великой хартии вольностей автора Азимов Айзек

Внук Альфреда Эдвард Старший, должно быть, знал о возникновении Нормандии (хотя и не мог предвидеть, какую роль она сыграет в судьбе Англии), ибо к тому времени Англия оказалась вовлечена в круг европейской политики, как это было в правление Оффы.В самом деле, одна из

Из книги Повседневная жизнь Берлина при Гитлере автора Марабини Жан

«Нордический» праздник Берлинцы беззлобно посмеивались над страстью Геринга к медалям. «Дядя Герман» был очень популярен, хотя нередко становился жертвой их иронии. В нем видели воплощение славного Гаргантюа, добродушного Гулливера. В Берлине любят толстяков: здесь

автора

Нордический «апокриф» Людвига Клауса Одним из многочисленных представителей «расовой науки» начала XX века был преподаватель Берлинского университета Людвиг Клаус. Его исследования были обобщены в книге «Северная душа», которая вышла в свет в начале 1932 года. В течение

Из книги Арийский миф III рейха автора Васильченко Андрей Вячеславович

Арийский «плагиат» Гитлера и Розенберга Если посмотреть на высказывания из книг главных идеологов нацизма Гитлера и Розенберга, то в них можно обнаружить полное отсутствие оригинальных идей, касавшихся как собственно арийцев, так и расовой проблемы. Гитлер во многом

Из книги История Англии в Средние века автора Штокмар Валентина Владимировна

Просвещение в эпоху Альфреда За время датских набегов, предшествовавших правлению Альфреда, и войн первых лет его царствования Англия погрузилась в состояние полного одичания: к югу от Темзы не оставалось ни одного грамотного священника. Когда удалось добиться

Из книги Третий проект. Том III. Спецназ Всевышнего автора Калашников Максим

Характер – северный, нордический… Тут, что называется, не убавить. А вот прибавить можно и нужно. Необходимо дополнить описание сверхновых русских характеристикой нового национального характера. Итак, сверхновые русские без сожаления «делают ручкой» и бесцельному

Из книги Любовные утехи богемы автора Орион Вега

автора Гогун Александр

2. Демократия и большевизм: речи Адольфа Гитлера, Альфреда Розенберга и Германа Геринга на Нюрнбергском съезде НСДАП 5-12 сентября 1938 г. Данный текст опубликован в брошюре, напечатанной берлинским издательством «Новое Слово», выпускавшем также одноимённую газету. «Новое

Из книги Черный пиар Адольфа Гитлера автора Гогун Александр

Речь Альфреда Розенберга Мы всегда указывали на праздниках национал-социалистического движения, что глубокие социальные и политические потрясения, которые в настоящий момент происходят по всему миру, не есть случайные явления. И это даже не внешние последствия мировой

Из книги Черный пиар Адольфа Гитлера автора Гогун Александр

2. Поездка Альфреда Розенберга по Украине Иллюстрированная брошюра, предположительное время издания – вторая половина 1942 года.