Фаина Раневская, юнкер и гусар Актеры и артисты, да и вообще все люди искусства – народ очень даже раскрепощенный в плане того, что называется интимными связями. Мужчины творческих профессий через одного утверждают, что им нужно обязательно менять своих женщин, потому

Жены художников - большая и интересная
тема в истории искусства. Часто эти женщины были не только хозяйками
домашнего очага, но и музами живописцев. О многих из них мы знаем только
по портретам и то, если об этом особо сообщается в названии картины.
Имена же других упоминаются лишь вскользь в специальной литературе. Но
не будь этих женщин может быть и не было бы многого из того, что
подарили миру известные художники. У каждой из них была своя судьба: у
кого-то счастливая, у кого-то трагическая. Попробуем же хотя бы
чуть-чуть отдать дань уважения этим спутницам великих талантов. В этот
раз речь пойдет от жене художника Ивана Николаевича Крамского, Софье
Николаевне Крамской.

Крамской И.Н. За чтением. Портрет Софьи Николаевны Крамской, жены художника 1867–1869

(Государственная Третьяковская галерея)

Знаменитый портрет жены художника "За
чтением" знакомит нас с молодой и довольно красивой женщиной. Написан он
был уже спустя 5-7 лет с того момента, как И.Н. Крамской стал
официальным мужем Софьи Николаевны и произошло это в 1862 году, за
несколько месяцев до окончания Академии Художеств. Хотелось бы
здесь написать яркую и романтичную историю знакомства и начала любви
двух людей, но суровая жизнь редко предлагает большинству из нас что-то
подобное. Так было и в жизни этой пары...

Крамской И.Н. Портрет Софьи Николаевны Крамской 1863

А начиналось все довольно неприглядно,
учитывая условности и правила поведения того времени, Софья Николаевна
Прохорова вполне могла бы претендовать на то, чтобы ее называли
"женщиной легкого поведения". Ее гражданский брак с женатым на другой
женщине господиным Поповым (тоже художником) закончился катастрофой:
возлюбленный бежал за границу, оставив молодую женщину одну без средств к
существованию и с подмоченной репутацией. Как и где Крамской с ней
познакомился источники умалчивают, но презрев все светские условности он
принял живейшее участие в судьбе Софьи Николаевны и спустя некоторое
время она стала его женой уже официально.

Художник Крамской Иван Николаевич с женой Софьей Николаевной Крамской 1864

На плечи Софьи Николаевны легко ведение
хозяйства в созданной после "бунта четырнадцати" Санкт-Петербургской
Артели Художников., а чуть позже и участие в судьбе Товарищества
передвижных художественных выставок, организатором и руководителем
которого стал Иван Николаевич Крамской. В 1869 году семья И.Н. Крамского
сняла одну из квартир в районе Васильевского Острова на третьем этаже
елисеевского доходного дома. Об этом есть упоминание в письме
к основателю знаменитой московской галереи П. М. Третьякову: "Если
до моего отъезда Вы почтите меня ответом, то сообщаю к сведению мой
адрес: В. О., Биржевой переулок, дом братьев Елисеевых (бывший Меняева),
кварт. № 58 ". Членами семьи художника на тот момент были: дети,
теща Феодора Романовна Салтыкова, жена Софья Николаевна и прислуга. За
время брака Софья Николаевна родила мужу шестерых детей, вела хозяйство в
доме, организовывала вечера-собрания художников и прочих людей
искусства, а кроме того была еще и вдохновительницей его творчества.

Крамской И.Н. Крамская Софья Николаевна с ребенком и Салтыкова Феодора Романовна мать жены художника (семья художника, 1866)

Вот как вспоминает свою первую встречу с Софьей Николаевной Крамской худодник Михаил Васильевич нестеров: "В
начале 80-х годов, переехав из Москвы в Петербург, я поступил в
Академию художеств. Занятия мои в ней пошли плохо, и я вскоре охладел к
ней - стал ежедневно посещать Эрмитаж, стал копировать «Неверие Фомы»
Вандика... По понедельникам в определенный час приезжал туда Крамской
давать уроки вел. кн. Екатерине Михайловне и до начала урока, а иногда
после него он проходил анфиладой зал к дочери американского посла,
копировавшей что-то, и делал ей свои замечания... И, помню, как-то в
один из понедельников, когда копия была почти закончена, вдали
показалась фигура Крамского, раздались его какие-то особенные шаги, шаги
«значительного человека», и совершенно неожиданно он, поравнявшись со
мной, повернул, подошел ко мне вплотную; окинув копию внимательно,
спросил, как моя фамилия, где учусь, давно ли в Петербурге. Я ответил,
что зовут меня так-то, учусь в Академии, из Москвы, ученик Перова, что с
Академией не в ладах. Говоря о Перове, видимо, чем-либо выдал свои
неравнодушные чувства к нему, что понравилось Крамскому. Кончилось дело
совсем неожиданно: Крамской пригласил меня бывать у него, просил не
откладывать свой приход и дал адрес. Через несколько дней,
принарядившись изрядно, - однако, полагаю, имея вид порядочного
«бурсака», - я пустился на Малую Невку, где тогда, в доме Елисеева, жили
Крамской, Куинджи, Литовченко, Клодт, Волков и еще кто-то из
передвижников. Поднявшись на третий этаж, с замиранием сердца я
позвонил; прошла минута, дверь отворилась, и передо мной стояла дама,
красивая, средних лет, в каком-то необычном костюме, не то в греческой,
не то в римской тунике. Я спросил Ивана Николаевича, назвал свое имя,
меня пригласили войти. Вид мой едва ли был боевой; все меня поражало
своим великолепием, я мысленно говорил: «Так вот как живут настоящие
художники». Красивая дама была жена Крамского. Она скоро увидала, что со
мной каши не сваришь, позвала лакея и приказала провести меня к Ивану
Николаевичу в мастерскую, которая была в верхнем этаже по той же
лестнице ".

Крамской И.Н. В парке. Портрет Софьи Николаевны и Софьи Ивановны Крамских, жены и дочери художника 1875

(Воронежский областной художественный музей им. И.Н.Крамского)

Крамской безумно любил свою семью, и как
сообщают его письма к друзьям, именно благодаря ей появились на свет
многие его живописные работы. Портретов Софьи Николаевны не так много,
но каждый из них рассказывает нам историю ее жизни. Картина "В парке.
Портрет жены и дочери" (1875) - одна из таких работ. Крамской не раз
делился с Третьяковым своими мыслями о семье и в частности о жене: "Не
знаю также, отчего я угадал человека, но я угадал его, потому что во
всех критических случаях жизни (когда именно человек и сказывается) этим
человеком все приносилось в жертву, если по моему мнению мое искусство
этого требовало ". И в другой раз: "Если она говорит мне что-нибудь относительно моих работ, я беспрекословно подчиняюсь. Одиннадцатилетний опыт сделал меня таким ".

Крамской И.Н. Неутешное горе 1884

Как и в любой семье, в семье Крамского
случались и несчастья. В 1876 году он потерял сына Марка, а в 1879 году
умер и второй сын, Иван. Это было одно из причин резкого ухудшения
здоровья художника. Вместе с ним страдала и жена. И если женское сердце
все привыкло носить в себе, то страдания Крамского-отца выплеснулись на
холст, что стало причиной появления картины "Неутешное горе". "Совершенно
справедливо, что картина моя «Неутешное горе» покупателя не встретит,
это я знаю также хорошо, даже, может быть, лучше, но ведь русский
художник, пока остается еще на пути к цели, пока он считает, что
служение искусству есть его задача, пока он не овладел всем, он еще не
испорчен и потому способен еще написать вещь, не рассчитывая на сбыт.
Прав я или ошибаюсь, но я в данном случае хотел только служить
искусству.Если картина никому не будет нужна теперь, она не лишняя в
школе русской живописи вообще. Это не самообольщение, потому что я
искренне сочувствовал материнскому горю, я искал долго чистой формы и
остановился, наконец, на этой форме потому, что больше 2-х лет это форма
не возбуждала во мне критики..." - так писал И.Н.Крамской
П.М.Третьякову. Чтобы помочь другу, Третьяков выкупил эту картину для
своей частной коллекции и таким образом нам осталовь на память живое
свидетельство горя, постигшего семью художника.

Крамской И.Н. Этюд к картине "Неизвестная" 1883

В 1883 году И.Н.Крамской выставил на
Передвижной выставке свою знаменитую картину-загадку "Неизвестная".
Так до сих и не ясно, что же за дама изображена на ней. Искусствоведы и
историки до сих пор спорят, называют имена, но тайна так и остается
тайной. По одной из версий, прототипом для написания картины послужила
жена художника Софья Николаевна Крамская. Вполне так может и быть, если
вспомнить историю ее жизни...

К сожалению, сведения о Софье
Николаевне довольно скупые: ни точных годов жизни, ни места ее
последнего упокоения пока узнать не удалось. Но такова судьба многих
муз, ведь они пребывают лишь в тени великого таланта и история редко
воздает им должное...

Судьбы детских персонажей, изображенных на картинах знаменитых художников

ИЗ МАТЕРИАЛОВ ВАЛЕРИЯ КОЙФМАНА

На вопрос, знаком ли Вам художник Крамской, подавляющее большинство ответит утвердительно. Его картины, выставленные в Третьяковской галерее, Русском музее и других собраниях более чем известны и многократно растиражированы.
Но если имя самого Крамского известно всем, то о его любимой дочери Софье наслышаны очень немногие.
Удивительно, как судьбе удалось сделать прекрасного человека, прекрасную, даже знаменитую художницу, никому не ведомой!

И.Н.Крамской «Неизвестная». Ну, кто не видел знаменитую "Неизвестную" Крамского? ...
На полотне изображена молодая женщина, проезжающая в открытом экипаже по Аничкову мосту. Она одета по последней моде 1880-х годов. На ней бархатная шляпка с перьями, украшенное мехом и лентами пальто, муфта и тонкие кожаные перчатки. Царственная, таинственная и немного грустная.

Имя художницы Софьи Ивановны Юнкер-Крамской, любимой и единственной дочери известного художника И.Н. Крамского, до сих пор было известно немногим даже среди специалистов. Есть много информации о том, что дочь И.Н. Крамского даже позировала для картины "Неизвестная".

Софья Ивановна Крамская родилась 21 августа (2 сентября) 1867 года в семье художника Ивана Крамского.
Мать - Софья Николаевна Крамская (1840-1919, урожд. Прохорова), была ранее в гражданском браке. Братья: Николай (1863-1938), архитектор; Анатолий (1865-1941); Марк (ум.1876) - брат;

Соня окончила частную женскую гимназию. Благодаря творческой атмосфере, царившей в родном доме, рано почувствовала интерес к живописи. Отец старался развивать художественные навыки дочери и стал её первым учителем, у которого она обучалась живописи в течение двух лет.
После смерти отца занималась рисованием под руководством А. Д. Литовченко, брала уроки акварельной живописи у А. П. Соколова, пользовалась советами А. И. Куинджи.
В начале 1890-х годов посещала частную живописную школу в Париже, где её опекал старый друг И. Н. Крамского скульптор М. М. Антокольский.
Живописный портрет И. Н. Крамского, исполненный ею в год его смерти (1887), стал одним из самых ранних её произведений и принес художнице известность.
В.В.Стасов включил этот портрет (точнее офорт, выполненный с него В. В. Матэ), в свою большую статью о Крамском.

В детские годы Соня среди знакомых считалась некрасивой, но в юности, как это случается со многими девочками, похорошела. Однако для отца она всегда была самой любимой моделью.
Даже когда девочке из-за болезни обстригли волосы и у неё на голове отрастал неровный ёжик (Соня пыталась прикрыть его кружевной косынкой), - на полотне отца дочь-подросток предстала с бездонными глазами.
Соня дружила с дочерьми Павла Михайловича Третьякова - Верой и Сашенькой, - будучи их ровесницей. Вера (в замужестве Зилоти) позже вспоминала: «Соня была некрасива, но с умным, энергичным лицом, живая, весёлая и необычайно талантливая к живописи… В 16-17 лет Соня… похорошела, волосы отросли. Фигура у неё стала длинная, тонкая. Она прекрасно танцевала. Её весёлость, остроумие и обаяние привлекали к ней много поклонников».
Её «силуэтом» восхищался Репин, ученик Крамского, за ней всерьёз ухаживал 30-летний Альберт Николаевич Бенуа, но в свои 30 лет он казался шестнадцатилетней Соне слишком «старым».
В 1882 году Соня была помолвлена с Сергеем Боткиным, молодым врачом, представителем известной медицинской династии. Родственники торжественно отметили помолвку молодых.
Крамской написал великолепные парные портреты жениха и невесты.
Но помолвка расстроилась, так как Сергей Боткин неожиданно для всех влюбился в подругу своей невесты Александру Третьякову. Портрет Сергея ушёл в дом Боткиных, а портрет Софии остался в мастерской Крамского на Васильевском острове (ныне - в Государственном Русском музее, ГРМ).
Эта работа - лучший живописный портрет С.И.Крамской (1882). Современники сравнивали его с портретами Ван Дейка. В изысканном силуэте фигуры девушки в светлом платье, изображенном на темно-малиновом, сгущающемся в черноту фоне, прочитывается незащищенность а, быть может, и предчувствие судьбы.(Впоследствии Сергей Сергеевич Боткин стал профессором медицины и лейб-медиком, но до революции не дожил, внезапно скончавшись в 1910 году, в 50 лет от инсульта. А его брат Евгений Боткин, тоже лейб-медик, в 1918 году был расстрелян вместе с царской семьей.)
Вскоре Саша Третьякова вышла замуж за бывшего жениха подруги. Соня Крамская нашла в себе силы сохранить с ней приятельские отношения.
Софью спасла живопись. Шестнадцатилетняя девушка с головой ушла в работу и стала демонстрировать по-настоящему профессиональные успехи.
В другом портрете дочери «Девушка с кошкой» (1882, Киевский музей русского искусства) – дан совершенно иной образ. София изображена в резком ракурсе, прилегшей на диван. Автор подчеркивает изломанность и напряженность позы Софии. В почти остановленном взгляде девушки – душевная усталость. Тонкий и проницательный портретист, знаток человеческих душ и в первую очередь, любящий и внимательный отец, Иван Николаевич с интересом наблюдал за взрослением дочери, становлением индивидуальности, что и нашло отражение в работах художника.

В 1884 году Крамской, чтобы отвлечь Соню от душевных терзаний, вместе с дочерью отправился в заграничную поездку (заодно и своё сердце подлечить - он был уже очень болен). Путешествуя по Франции, Софья пристрастилась к живописным этюдам на плэнере.
Незадолго до смерти Иван Николаевич, тревожившийся за судьбу дочери: «Девочка, а как сильна, как будто уже мастер. Подумаю иногда, да и станет страшно… личная жизнь грозит превратиться в трагедию». Крамской оказался прозорлив. Жизнь Софьи Ивановны действительно была трагична, и причина трагедии таилась в роковых поворотах исторических судеб страны. Софья действительно долго не могла оправиться от удара, ни в кого не влюблялась и не выходила замуж. Только в зрелом возрасте, в 1901 году, когда отца уже давно не было в живых, она заключила брак с петербургским юристом финского происхождения Георгием Юнкером.
Одна из лучших ее живописных работ – «Спящая» (ГТГ, конец 1880-х – начало 1890-х годов). В облике изображенной на портрете есть что-то напоминающее облик самой художницы.
Судя по каталогам выставок, София Крамская выполнила серию портретов великосветской знати. Среди них выделяются акварельные портреты императора, императрицы, цесаревича и великих княжон (до 1942 года находились в Острогожской картинной галерее им. И.Н.Крамского). Связь Юнкер-Крамской с императорским домом не была случайным эпизодом.
Известно, что Иван Николаевич Крамской, несмотря на простое происхождение (он был сыном писаря из городка Острогожска), был принят при дворе. Александр III любил общение с талантливыми людьми. Сам Крамской не раз писал представителей царской семьи. В 1860 – 80-е годы давал уроки живописи и рисунка цесаревнам. Кстати сказать, старший сын Крамского Николай служил архитектором при Министерстве императорского двора.
«Портрет Великого князя Константина Романова в роли Гамлета (музей ИРЛИ – Пушкинский дом) поступил в музей в 1927 году через Государственный музейный фонд из Мраморного дворца, не датирован, имеет подпись: «Софiя Юнкеръ». Возможно, что Юнкер-Крамская присутствовала на единственном представлении «Гамлета» в 1899 году или на репетициях спектакля.
Вообще, Софья была признанной портретисткой, ее просто осыпали заказами.
С 1888 года Софья Крамская неоднократно и с большим успехом принимала участие в различных художественных выставках самого высокого уровня в Академии художеств, в Обществе живописцев-аквалеристов, в художественном отделе Всероссийской ярмарки в Нижнем Новгороде и других. Замечательными были её жанровые картины. Она была известна и как книжный иллюстратор, оформляя, например, издания к юбилею Пушкина.
Вероятно, заказным был большой подписной парадный портрет актрисы Марии Гавриловны Савиной (1854-1915, актриса Александри;нского театра - Российский гос. академический театр драмы им. А. С. Пушкина). История создания этого портрета прояснена благодаря письму И.Е. Репина, который выступал посредником при его приобретении. Первый вариант портрета актрисе не понравился. Другой вариант, принятый актрисой, с черным веером, остался висеть в ее особняке, который по завещанию перешел в собственность Дома-интерната ветеранов сцены имени М.Савиной.

В 1916 году скончался муж Софьи Ивановны. А вскоре начались и другие беды - революция, гражданская война, смерть матери в 1919 году… Но Софья Ивановна, которой было уже далеко за пятьдесят, старалась приспособиться к новой жизни.
С 1918 года она работала в художественно-реставрационных мастерских Главнауки. Ей, глубоко верующему человеку, пришлось стать организатором антирелигиозного музея Зимнего дворца и иллюстрировать «Историю религии» в издательстве „Атеист". Ей, дочери Крамского, автора росписей купола Храма Христа Спасителя и христианских полотен.
Свою веру Софья Ивановна особо не скрывала, как и не скрывала христианское желание помочь ближнему. В Ленинграде мучилось много её знакомых из «прошлой жизни» - смолянок, фрейлин, просто лиц дворянского происхождения. Лишенные всего - жилья, имущества, службы и каких бы то ни было доходов, многие буквально голодали. Дочь художника помогала им устроиться на работу, пусть с самым скромным жалованьем, достать переводы, уроки, перепечатку на машинке, чтобы как-то выжить. Все это и вменили пожилой женщине в вину - и то, что «была очень религиозной», и то, что помогала друзьям…
В 2000-е годы ГТГ запросила материал о С.И.Юнкер-Крамской из закрытых архивов.
В ответ на запрос пришли копии личного дела Юнкер-Крамской из архива ФСБ РФ. Софья Юнкер-Крамская была арестована 25 декабря 1930 года, обвинялась по статье 58-II УК РСФСР в контрреволюционной пропаганде. Ей вменялось в вину создание «контрреволюционной группировки из бывшей знати, ставившей себе целью проведение своих людей в разные советские учреждения на службу для собирания сведений о настроениях…». Все, проходившие по делу, говорили о религиозности художницы, что усложняло её положение.
Софья Ивановна Крамская-Юнкер была приговорена как «чуждый элемент» к 3 годам ссылки в Сибирь, но из-за нервного потрясения у неё случился инсульт. С тяжёлым параличом она была отправлена в тюремную больницу ДПЗ. Её кое-как подлечили и через 4 месяца всё же послали по этапу в Иркутск.
Полупарализованная женщина добралась до Иркутска, но через три недели её перевели в Канск, через месяц, с ухудшившимся состоянием - в Красноярск.
15 октября 1931 года Юнкер-Крамская из красноярской больницы написала письмо Екатерине Павловне Пешковой, оказывавшей помощь политзаключенным. Софья Ивановна рассказала о тяжёлой болезни, о перенесённых во время ссылки двух операциях. В Красноярске с ней случился второй удар, отнялась левая часть тела. Её просьба состояла в смягчении участи: если нельзя вернуться домой в Ленинград, то пусть её хотя бы оставят в Красноярске до поправки здоровья и обязательно предоставят работу, ведь правая рука действует, не разбита параличом. «Я пишу и портреты, и плакаты, лозунги, афиши, вывески, иллюстрации, знаю фотографическую ретушь, раскраску фотографий, языки, я работать могу, люблю… Я собрала последние силы, чтобы написать Вам все это…».

28 февраля 1932 года было возбуждено ходатайство о пересмотре дела Юнкер-Крамской в связи с неизлечимой болезнью, а также в связи с тем, что ссыльная «не представляет… социальной опасности».
25 марта 1932 года София Ивановна вернулась в Ленинград. 31 июля 1932 года Юнкер-Крамская написала благодарственное письмо Е. П. Пешковой, сообщив, что собирается работать и дальше, насколько позволят силы.

В 1933 году художница умерла при странных обстоятельствах. Якобы, она уколола палец, когда чистила селёдку, и, по словам брата, «умерла от рыбьего яда (??)».

Реабилитировали её только в 1989 году за отсутствием состава преступления.
Судьба многих ее работ, находившихся в частных руках, в домах и усадьбах, разгромленных в период революции, осталась неизвестной. Мало что сохранилось. Что-то было уничтожено либо пропало в годы революции, что-то из собственных работ было передано ею в Острогожский музей, на родину отца, вместе с его картинами.
Софья Ивановна Юнкер-Крамская выступила одним из инициаторов создания в городе Острогожске Воронежской губернии, на родине отца - Ивана Николаевича Крамского - картинной галереи его имени.
Такова непростая судьба дочери И.Н.Крамского Софьи Юнкер-Крамской.
На протяжении нескольких десятилетий советской истории имя художницы Софии Ивановны Юнкер-Крамской было незаслуженно предано забвению. В последнее десятилетие ХХ века началось воскресение из небытия творчества Юнкер-Крамской. Оно все более привлекает ценителей и любителей искусства, произведения художницы занимают достойное место в музейных и выставочных экспозициях.

Автор - Bo4kaMeda . Это цитата этого сообщения

Воскресшая из небытия Юнкер-Крамская

ЖИВОПИСЬ

Имя художницы Софьи Ивановны Юнкер-Крамской, любимой и единственной дочери известного художника И.Н. Крамского, до сих пор было известно немногим даже среди специалистов.

И. Н. Крамской. Крамской, пишущий портрет своей дочери, Софьи Ивановны Крамской, в замужестве Юнкер. 1884

✂…">
С детства вращаясь в художественных кругах, София Ивановна оставила о себе теплые воспоминания людей, близко ее знавших. Будучи почти ровесницей старшим дочерям П.М. Третьякова – Вере Павловне (в замужестве Зилоти) и Александре Павловне (в замужестве Боткиной), она находилась с ними в дружеских отношениях.

И. Н. Крамской. Портрет Софьи Николаевны и Софьи Ивановны Крамских, жены и дочери художника. 1875

В.П. Зилоти посвятила Соне Крамской несколько страниц воспоминаний. Пожалуй, самые яркие – о детстве и юности: «Соня была некрасива, но с умным, энергичным лицом, живая, веселая и необычайно талантливая к живописи… В 16–17 лет Соня… похорошела, волосы отросли. Фигура у нее стала длинная, тонкая. Она прекрасно танцевала. Ее веселость, остроумие и entrain (притягательность, обаяние) привлекали к ней много поклонников».

И. Н. Крамской. Портрет Сони Крамской, дочери художника. Начало 1870-х

Ее «силуэтом» восхищался Репин, за ней ухаживал 30-летний Альберт Николаевич Бенуа, одно время, в начале 1880-х годов, она была помолвлена с Сергеем. Боткиным. По этому случаю Крамской написал два портрета. Когда помолвка расстроилась, портрет Боткина ушел в дом Боткиных, а портрет Софии Ивановны остался висеть в мастерской Крамского на Васильевском острове (ныне – в ГРМ).


Иван Крамской. Портрет доктора Сергея Петровича Боткина
1880

Работа, находящаяся в Русском музее, является лучшим живописным портретом Софьи Ивановны Крамской (1882).


Иван Крамской.
Портрет Софьи Ивановны Крамской, дочери художника, 1882

Современники сравнивали его с блестящими портретами Ван Дейка. В, казалось бы, «парадном» изображении пятнадцатилетней дочери Крамской выявляет «взрослость», серьезность и глубину личности. В изысканном силуэте фигуры девушки в светлом платье, изображенном на темно-малиновом, сгущающемся в черноту фоне, прочитывается незащищенность а, быть может, и предчувствие судьбы. В другом портрете дочери «Девушка с кошкой» (1882, Киевский музей русского искусства) – дан совершенно иной образ.


Иван Крамской. Девушка с кошкой
1882

София изображена в резком ракурсе, прилегшей на диван. Уютно расположившаяся кошечка подчеркивает изломанность и напряженность позы Софии. В почти остановленном взгляде девушки – душевная усталость.

Тонкий и проницательный портретист, знаток человеческих душ и в первую очередь, любящий и внимательный отец, Иван Николаевич с интересом наблюдал за взрослением дочери-подростка, становлением индивидуальности, что нашло отражение в работах художника. «Между Соней и ее отцом была редкостная дружба, переходившая в обоюдное обожание», – писала Зилоти. В 1884 году Крамской вместе с дочерью отправляется в последнюю заграничную поездку для лечения своей сердечной болезни. Путешествуя по югу Франции, София пристрастилась к живописным этюдам. Спустя год после путешествия Крамской писал: «Дочка моя, известная Вам ветреница, начинает подавать мне серьезные надежды, что уже есть некоторый живописный талант». Незадолго до смерти Иван Николаевич высказал тревогу за дальнейшую судьбу Софии: «Девочка, а как сильна, как будто уже мастер. Подумаю иногда, да и станет страшно… личная жизнь грозит превратиться в трагедию».

Portrait of Sonya Kramskaya, the Artist`s Daughter, 1870

Крамской оказался прозорлив. Жизнь Софии Ивановны действительно была трагична, и причина трагедии таилась в роковых поворотах исторических судеб страны.
София Ивановна окончила частную женскую гимназию. В течение двух лет обучалась живописи у своего отца, после его смерти занималась рисованием под руководством А.Д. Литовченко, брала уроки акварельной живописи у А.П. Соколова, пользовалась советами А.И. Куинджи. В начале 1890-х годов посещала частную живописную школу в Париже, где ее опекал старый друг И.Н. Крамского скульптор М.М. Антокольский. Живописный портрет И.Н.Крамского, исполненный в год его смерти, стал одним из самых ранних ее произведений и принес художнице известность. В.В.Стасов включил этот портрет, точнее офорт, выполненный с него В.В. Мате, в свою большую статью о Крамском. Так уж повелось с легкой руки Стасова: имя Юнкер-Крамской чаще возникает в связи с именем ее отца.

Иван Крамской Портрет С. И. Крамской, 1880

С 1888 года художница участвовала во многих выставках как в России, так и заграницей. Она пробовала свои силы в разных видах и жанрах искусства: в портрете (часто писала по фотографиям), в бытовом жанре (отдавала предпочтение сюжетам мелодраматического свойства), в натюрморте. С 1910-х годов Юнкер-Крамская увлеклась миниатюрой. Выступала в качестве иллюстратора, участвовала в юбилейном издании, посвященном 100-летию А.С. Пушкина. С конца 1880-х годов работы Юнкер-Крамской стали известны. К этому периоду относится одна из лучших ее живописных работ – «Спящая» (ГТГ, конец 1880-х – начало 1890-х годов).

В облике изображенной на портрете есть что-то напоминающее облик самой художницы.

В этот период жизни художница получала довольно много заказов. Вероятно, заказным был большой подписной парадный портрет актрисы Марии Гавриловны Савиной.



История создания этого портрета прояснена благодаря письму И.Е. Репина, который выступал посредником при его приобретении. Первый вариант портрета актрисе не понравился. Другой вариант, принятый актрисой, с черным веером, остался висеть в ее особняке, который по завещанию перешел в собственность Дома-интерната ветеранов сцены имени М.Г. Савиной. Остается непроясненной история акварельного портрета Великого князя Константина Романова в роли Гамлета (музей ИРЛИ – Пушкинский дом).

Портрет поступил в музей в 1927 году через Государственный музейный фонд из Мраморного дворца, не датирован, имеет подпись: «Софiя Юнкеръ». Возможно, что Юнкер-Крамская присутствовала на единственном представлении «Гамлета» в 1899 году или на репетициях спектакля, так как художница и ее старший брат были близки ко двору. А возможно, что портрет Великого князя был исполнен позже – по известной фотографии, воспроизводимой не раз в литературе (близость фотографии и акварельного портрета очевидна). В биографии Юнкер-Крамской известны случаи исполнения портретов по фотографиям, которые затем художница предлагала моделям приобрести или принять в дар.

Судя по каталогам выставок, София Крамская выполнила серию портретов великосветской знати. Среди них выделяются акварельные портреты императора, императрицы, цесаревича и великих княжон (до 1942 года находились в Острогожской картинной галерее им. И.Н.Крамского). Связь Юнкер-Крамской с императорским домом не была случайным эпизодом. Сам Крамской не раз писал представителей царской семьи. С 1883 по 1885 год он работал над альбомом, посвященным коронации Александра III, в 1885 участвовал в разработке проекта памятника Александру II. В 1860 – 80-е годы давал уроки живописи и рисунка цесаревнам. Кстати сказать, старший сын Крамского Николай служил архитектором при Министерстве императорского двора.

Юнкер-Крамская вместе с братьями на протяжении многих лет заботилась об Острогожской художественной галерее. Она вступала в переговоры с Академией художеств, с частными лицами, хлопотала по вопросам финансирования строительства музейного здания, по формированию коллекции. Ближайшие друзья художника откликнулись на просьбу родственников пополнить музей. Свои работы прислали Репин, Куинджи, Бем, Кошелев, Менк, Ярошенко, Корзухин и др. Здание музея проектировал старший брат Софии Николай Крамской, а строителем выступал сын художника П.А. Брюллова – В.П.Брюллов. Строительство было завершено в 1910 году. Вплоть до середины 1920-х годов Юнкер-Крамская состояла в переписке с директором музея Г.Н.Яковлевым. В годы советской власти она продолжала дарить свои работы. В 1942-м в музее случился пожар, большая часть коллекции погибла…

В 1901 году София Ивановна вышла замуж за Георгия Федоровича Юнкера (умер в 1916 году). Он был юристом, более 30 лет проработавшим присяжным поверенным в Петербургском Совете. По словам художницы, всю свою жизнь он был занят большим исследованием, посвященным истории декабристов, которое так и не было издано.
При изучении биографии Юнкер-Крамской открылись до сих пор неизвестные факты ее жизни. В каталоге музейного собрания Общества «Мемориал» был опубликован акварельный портрет М.И. Ицыной с характерной подписью художницы.

По словам дочери модели – владелицы портрета, он исполнен в 1930–40-е годы в Красноярске художницей Юнкер, отбывавшей там ссылку. Ничто не оставляло и доли сомнения в авторстве портрета. Однако, до сих пор было известно, что Юнкер-Крамская умерла в 1933 году. О ее пребывании в Красноярске нигде не упоминалось. В Отделе рукописей ГТГ хранится переписка сотрудников Третьяковской галереи с сыновьями И.Н.Крамского, которые в 1930-е годы помогали в подготовке к 100-летию со дня рождения художника юбилейной выставки.

Дети Крамского считались «благополучными», не затронутыми репрессиями. И никогда ни у кого не возникало мысли о постигшей семью Крамского трагедии, которая столько лет тщательно скрывалась. «Моя сестра умерла 4 года назад, она уколола себе палец при очистке селедки, и заболела общим заражением, от которого и умерла», – писал в конце 30-х годов Анатолий Иванович Крамской, любимый брат Софии. А старший из братьев Николай Иванович Крамской добавлял: «…последние три года перед смертью для нее были очень тяжелыми, и смерть от отравления рыбным ядом ужасна».
Предположения об аресте и ссылке художницы в 1930-е годы, подтвердились после того, как в ГТГ в ответ на запрос пришли копии личного дела Юнкер-Крамской из архива ФСБ РФ. Софья Юнкер-Крамская была арестована 25 декабря 1930 года, обвинялась по статье 58-II УК РСФСР за контрреволюционную пропаганду. Ей вменялось в вину создание «контрреволюционной группировки из бывшей знати, ставившей себе целью проведение своих людей в разные советские учреждения на службу для собирания сведений о настроениях…».


С.И. Юнкер-Крамская. Визит. 1890–1900-е гг

Материалы дела внесли некоторые уточнения в биографию художницы. София Ивановна Юнкер-Крамская родилась 21 августа 1867. (Дата рождения, указанная на допросе – 1867 год – расходится с той, что была известна ранее – с 1866 годом, – из писем отца художницы. Место рождения – деревня Выползово Переяславского уезда Владимирской губернии, – имение друга и земляка Крамского М.Б. Тулинова, где в самом деле Крамские проводили лето 1867 года. Из допросов свидетелей, проходивших по делу Юнкер-Крамской, следует, что она была «человеком очень религиозным», чем могла, помогала людям. Она устраивала на работу «бывших» дворян, «смолянок» и офицеров царской армии, доставала им переводы для заработка.

5 апреля 1931 года дело было направлено для внесудебного разбирательства на тройку при ПП ОГПУ с ходатайством о применении к обвиняемой Юнкер-Крамской высшей меры социальной защиты – расстрела. 11 апреля вышло постановление выездной сессии Коллегии ОГПУ, предписывающее выслать художницу Юнкер-Крамскую в Восточно-Сибирский край сроком на три года. 27 апреля София Ивановна должна была отправиться с этапом в Иркутск, но 28 апреля попала в больницу при изоляторе тюрьмы с диагнозом – «тяжелая форма паралича». В мае 1931 года Юнкер-Крамская все же добралась до Иркутска, через три недели была переведена в Канск, через месяц – в Красноярск.


С.И. Юнкер-Крамская. Модница. 1910-е гг

15 октября 1931 года Юнкер-Крамская из красноярской больницы пишет письмо Екатерине Павловне Пешковой, оказывавшей помощь многим политзаключенным. София Ивановна описывает тяжелое течение болезни, перенесенные во время ссылки две операции. Она подчеркивает, что всегда, несмотря на состояние здоровья, она работала: в Иркутске – как иллюстратор учебников и колхозных журналов, в Канске – как фотограф и ретушер в местной газете. В Красноярске с ней случился второй удар, отнялась левая часть тела. Ее просьба состояла в смягчении участи: если нельзя вернуться домой, то хотя бы оставить ее в Красноярске до поправки здоровья, а затем – обязательно предоставить работу, настаивала больная художница, разбитая параличом. «Я пишу и портреты, и плакаты, лозунги, афиши, вывески, иллюстрации, знаю фотографическую ретушь, раскраску фотографий, языки, я работать могу, люблю… О моей рабочей жизни Вам может подтвердить Елена Дмитриевна Стасова, с отцом которой был так дружен мой покойный муж. О музее Крамского Вам тоже могут дать сведения и она, и товарищ Луначарский…» Кончается письмо пронзительными строками: «Я могла делать ошибки в своих суждениях, могла что-нибудь не так правильно оценивать, могла криво судить о положении вещей, но преступления я не совершала никакого – и сознательно так горячо любя свою страну, после смерти мужа (он был финляндским подданным) – переменила свои бумаги на русские, подписав тогда уже отказ от каких бы то ни было претензий на имущество. Было даже смешно поступить иначе. <…> Помогите мне! Я написала просьбу о помиловании М.И. Калинину. Я прошу Вашего содействия. Я оправдаю милость, если мне она будет дарована, могу уверить в этом Вас. Я честно проработала 40 лет. Тяжко последний, быть может очень короткий срок – чувствовать себя – так наказанной… Я собрала последние силы, чтобы написать Вам все это…» 28 февраля 1932 года было возбуждено ходатайство о пересмотре дела Юнкер-Крамской в связи с неизлечимой болезнью, а также в связи с тем, что ссыльная «не представляет… социальной опасности».


С.И. Юнкер-Крамская. Портрет девочки. 1886

25 марта 1932 года София Ивановна вернулась в Ленинград. 31 июля 1932 года Юнкер-Крамская написала благодарственное письмо Е.П. Пешковой, сообщив, что собирается работать и дальше, насколько позволят силы (24). В 1933 году художница умерла. 28 сентября 1989 года Софья Юнкер-Крамская была реабилитирована.

Этот портрет дочери художника является лучшим живописным портретом С.И. Крамской (1882). Современники сравнивали его с блестящими портретами Ван Дейка. В казалось бы «парадном» изображении пятнадцатилетней дочери Крамской выявляет «взрослость», серьезность и глубину личности. В изысканном силуэте фигуры девушки в светлом платье, изображенном на темно-малиновом, сгущающемся в черноту фоне, прочитывается незащищенность а, быть может, и предчувствие судьбы.

Крамские С.Н. и С.И. (жена и дочь художника, 1875)

Крамская Соня (дочь художника, 1870-е)

Крамская Софья (дочь художника, 1880-е)

Имя С.И. Юнкер-Крамской, любимой и единственной дочери известного художника И.Н. Крамского, до сих пор было известно немногим даже среди специалистов. Проведенная в Третьяковской галерее серия экспертиз произведений Юнкер-Крамской и работа над академическим каталогом собрания ГТГ дали возможность уточнить многие факты творческой биографии художницы, которая, как выясняется, успешно выступала как живописец, миниатюрист, иллюстратор, а также являлась одним из инициаторов создания на родине отца картинной галереи его имени.

С детства вращаясь в художественных кругах, София Ивановна оставила о себе теплые воспоминания людей, близко ее знавших. Будучи почти ровесницей старшим дочерям П.М. Третьякова - Вере Павловне (в замужестве Зилоти) и Александре Павловне (в замужестве Боткиной), она находилась с ними в дружеских отношениях.

В.П. Зилоти посвятила Соне Крамской несколько страниц воспоминаний. Пожалуй, самые яркие - о детстве и юности: «Соня была некрасива, но с умным, энергичным лицом, живая, веселая и необычайно талантливая к живописи… В 16-17 лет Соня… похорошела, волосы отросли. Фигура у нее стала длинная, тонкая. Она прекрасно танцевала. Ее веселость, остроумие и entrain (притягательность, обаяние) привлекали к ней много поклонников».

Ее «силуэтом» восхищался Репин, за ней ухаживал 30-летний Альберт Николаевич Бенуа, одно время, в начале 1880-х годов, она была помолвлена с Сергеем. Боткиным. По этому случаю Крамской написал два портрета. Когда помолвка расстроилась, портрет Боткина ушел в дом Боткиных, а портрет Софии Ивановны остался висеть в мастерской Крамского на Васильевском острове (ныне - в ГРМ).

София Ивановна окончила частную женскую гимназию. В течение двух лет обучалась живописи у своего отца, после его смерти занималась рисованием под руководством А.Д. Литовченко, брала уроки акварельной живописи у А.П. Соколова, пользовалась советами А.И. Куинджи. В начале 1890-х годов посещала частную живописную школу в Париже, где ее опекал старый друг И.Н. Крамского скульптор М.М. Антокольский. Живописный портрет И.Н.Крамского, исполненный в год его смерти, стал одним из самых ранних ее произведений и принес художнице известность. В.В.Стасов включил этот портрет, точнее офорт, выполненный с него В.В. Мате, в свою большую статью о Крамском. Так уж повелось с легкой руки Стасова: имя Юнкер-Крамской чаще возникает в связи с именем ее отца.
С 1888 года художница участвовала во многих выставках как в России, так и заграницей. Она пробовала свои силы в разных видах и жанрах искусства: в портрете (часто писала по фотографиям), в бытовом жанре (отдавала предпочтение сюжетам мелодраматического свойства), в натюрморте. С 1910-х годов Юнкер-Крамская увлеклась миниатюрой. Выступала в качестве иллюстратора, участвовала в юбилейном издании, посвященном 100-летию А.С. Пушкина. С конца 1880-х годов работы Юнкер-Крамской стали известны. К этому периоду относится одна из лучших ее живописных работ - «Спящая» (ГТГ, конец 1880-х - начало 1890-х годов).

В облике изображенной на портрете есть что-то напоминающее облик самой художницы.
В этот период жизни художница получала довольно много заказов. Вероятно, заказным был большой подписной парадный портрет актрисы Марии Гавриловны Савиной .

История создания этого портрета прояснена благодаря письму И.Е. Репина, который выступал посредником при его приобретении. Первый вариант портрета актрисе не понравился. Другой вариант, принятый актрисой, с черным веером, остался висеть в ее особняке, который по завещанию перешел в собственность Дома-интерната ветеранов сцены имени М.Г. Савиной. Остается непроясненной история акварельного портрета Великого князя Константина Романова в роли Гамлета (музей ИРЛИ - Пушкинский дом).

Портрет поступил в музей в 1927 году через Государственный музейный фонд из Мраморного дворца, не датирован, имеет подпись: «Софiя Юнкеръ». Возможно, что Юнкер-Крамская присутствовала на единственном представлении «Гамлета» в 1899 году или на репетициях спектакля, так как художница и ее старший брат были близки ко двору. А возможно, что портрет Великого князя был исполнен позже - по известной фотографии, воспроизводимой не раз в литературе (близость фотографии и акварельного портрета очевидна). В биографии Юнкер-Крамской известны случаи исполнения портретов по фотографиям, которые затем художница предлагала моделям приобрести или принять в дар.

Судя по каталогам выставок, София Крамская выполнила серию портретов великосветской знати. Среди них выделяются акварельные портреты императора, императрицы, цесаревича и великих княжон (до 1942 года находились в Острогожской картинной галерее им. И.Н.Крамского). Связь Юнкер-Крамской с императорским домом не была случайным эпизодом. Сам Крамской не раз писал представителей царской семьи. С 1883 по 1885 год он работал над альбомом, посвященным коронации Александра III, в 1885 участвовал в разработке проекта памятника Александру II. В 1860 - 80-е годы давал уроки живописи и рисунка цесаревнам. Кстати сказать, старший сын Крамского Николай служил архитектором при Министерстве императорского двора.
Юнкер-Крамская вместе с братьями на протяжении многих лет заботилась об Острогожской художественной галерее. Она вступала в переговоры с Академией художеств, с частными лицами, хлопотала по вопросам финансирования строительства музейного здания, по формированию коллекции. Ближайшие друзья художника откликнулись на просьбу родственников пополнить музей. Свои работы прислали Репин, Куинджи, Бем, Кошелев, Менк, Ярошенко, Корзухин и др. Здание музея проектировал старший брат Софии Николай Крамской, а строителем выступал сын художника П.А. Брюллова - В.П.Брюллов. Строительство было завершено в 1910 году. Вплоть до середины 1920-х годов Юнкер-Крамская состояла в переписке с директором музея Г.Н.Яковлевым. В годы советской власти она продолжала дарить свои работы. В 1942-м в музее случился пожар, большая часть коллекции погибла…
В 1901 году София Ивановна вышла замуж за Георгия Федоровича Юнкера (умер в 1916 году). Он был юристом, более 30 лет проработавшим присяжным поверенным в Петербургском Совете. По словам художницы, всю свою жизнь он был занят большим исследованием, посвященным истории декабристов, которое так и не было издано.
При изучении биографии Юнкер-Крамской открылись до сих пор неизвестные факты ее жизни. В каталоге музейного собрания Общества «Мемориал» был опубликован акварельный портрет М.И. Ицыной с характерной подписью художницы.

По словам дочери модели - владелицы портрета, он исполнен в 1930-40-е годы в Красноярске художницей Юнкер, отбывавшей там ссылку. Ничто не оставляло и доли сомнения в авторстве портрета. Однако, до сих пор было известно, что Юнкер-Крамская умерла в 1933 году. О ее пребывании в Красноярске нигде не упоминалось. В Отделе рукописей ГТГ хранится переписка сотрудников Третьяковской галереи с сыновьями И.Н.Крамского, которые в 1930-е годы помогали в подготовке к 100-летию со дня рождения художника юбилейной выставки. Дети Крамского считались «благополучными», не затронутыми репрессиями. И никогда ни у кого не возникало мысли о постигшей семью Крамского трагедии, которая столько лет тщательно скрывалась. «Моя сестра умерла 4 года назад, она уколола себе палец при очистке селедки, и заболела общим заражением, от которого и умерла», - писал в конце 30-х годов Анатолий Иванович Крамской, любимый брат Софии. А старший из братьев Николай Иванович Крамской добавлял: «…последние три года перед смертью для нее были очень тяжелыми, и смерть от отравления рыбным ядом ужасна».
Предположения об аресте и ссылке художницы в 1930-е годы, подтвердились после того, как в ГТГ в ответ на запрос пришли копии личного дела Юнкер-Крамской из архива ФСБ РФ. Софья Юнкер-Крамская была арестована 25 декабря 1930 года, обвинялась по статье 58-II УК РСФСР за контрреволюционную пропаганду. Ей вменялось в вину создание «контрреволюционной группировки из бывшей знати, ставившей себе целью проведение своих людей в разные советские учреждения на службу для собирания сведений о настроениях…».
Материалы дела внесли некоторые уточнения в биографию художницы. София Ивановна Юнкер-Крамская родилась 21 августа 1867. (Дата рождения, указанная на допросе - 1867 год - расходится с той, что была известна ранее - с 1866 годом, - из писем отца художницы. Место рождения - деревня Выползово Переяславского уезда Владимирской губернии, - имение друга и земляка Крамского М.Б. Тулинова, где в самом деле Крамские проводили лето 1867 года. Из допросов свидетелей, проходивших по делу Юнкер-Крамской, следует, что она была «человеком очень религиозным», чем могла, помогала людям. Она устраивала на работу «бывших» дворян, «смолянок» и офицеров царской армии, доставала им переводы для заработка.
5 апреля 1931 года дело было направлено для внесудебного разбирательства на тройку при ПП ОГПУ с ходатайством о применении к обвиняемой Юнкер-Крамской высшей меры социальной защиты - расстрела. 11 апреля вышло постановление выездной сессии Коллегии ОГПУ, предписывающее выслать художницу Юнкер-Крамскую в Восточно-Сибирский край сроком на три года. 27 апреля София Ивановна должна была отправиться с этапом в Иркутск, но 28 апреля попала в больницу при изоляторе тюрьмы с диагнозом - «тяжелая форма паралича». В мае 1931 года Юнкер-Крамская все же добралась до Иркутска, через три недели была переведена в Канск, через месяц - в Красноярск.
15 октября 1931 года Юнкер-Крамская из красноярской больницы пишет письмо Екатерине Павловне Пешковой, оказывавшей помощь многим политзаключенным. София Ивановна описывает тяжелое течение болезни, перенесенные во время ссылки две операции. Она подчеркивает, что всегда, несмотря на состояние здоровья, она работала: в Иркутске - как иллюстратор учебников и колхозных журналов, в Канске - как фотограф и ретушер в местной газете. В Красноярске с ней случился второй удар, отнялась левая часть тела. Ее просьба состояла в смягчении участи: если нельзя вернуться домой, то хотя бы оставить ее в Красноярске до поправки здоровья, а затем - обязательно предоставить работу, настаивала больная художница, разбитая параличом. «Я пишу и портреты, и плакаты, лозунги, афиши, вывески, иллюстрации, знаю фотографическую ретушь, раскраску фотографий, языки, я работать могу, люблю… О моей рабочей жизни Вам может подтвердить Елена Дмитриевна Стасова, с отцом которой был так дружен мой покойный муж. О музее Крамского Вам тоже могут дать сведения и она, и товарищ Луначарский…» Кончается письмо пронзительными строками: «Я могла делать ошибки в своих суждениях, могла что-нибудь не так правильно оценивать, могла криво судить о положении вещей, но преступления я не совершала никакого - и сознательно так горячо любя свою страну, после смерти мужа (он был финляндским подданным) - переменила свои бумаги на русские, подписав тогда уже отказ от каких бы то ни было претензий на имущество. Было даже смешно поступить иначе. <…> Помогите мне! Я написала просьбу о помиловании М.И. Калинину. Я прошу Вашего содействия. Я оправдаю милость, если мне она будет дарована, могу уверить в этом Вас. Я честно проработала 40 лет. Тяжко последний, быть может очень короткий срок - чувствовать себя - так наказанной… Я собрала последние силы, чтобы написать Вам все это…» 28 февраля 1932 года было возбуждено ходатайство о пересмотре дела Юнкер-Крамской в связи с неизлечимой болезнью, а также в связи с тем, что ссыльная «не представляет… социальной опасности».
25 марта 1932 года София Ивановна вернулась в Ленинград. 31 июля 1932 года Юнкер-Крамская написала благодарственное письмо Е.П. Пешковой, сообщив, что собирается работать и дальше, насколько позволят силы (24). В 1933 году художница умерла. 28 сентября 1989 года Софья Юнкер-Крамская была реабилитирована.