Фролова Валентина

Россия, Санкт-Петербург

Бакалавр 2 года обучения

Творчество Бернарда Шоу, проблематика пьесы «Пигмалион»

В общественную жизнь Англии Бернард Шоу ворвался в 80-ые годы 19 века как выдающийся общественный деятель, оратор и публицист. Это было время бурного подъема английского рабочего движения. Но свою жизнь он решил посвятить писательскому труду. Если Шоу-публицист искренне пытался бороться за новое общество, то Шоу-писатель и театральный критик возглавил борьбу за новую драму.

Английский театр второй половины 19 века был заполнен незначительными, «хорошо сделанными» пьесами, где сентиментально-любовная линия обычно приводила к счастливому концу, а какое-либо социальное обличение было просто немыслимым. Свою борьбу за новую драму Шоу начал с пропаганды творчества норвежского писателя Ибсена. Им был организован ряд лекций, посвященных наиболее прогрессивным писателям эпохи – Льву Толстому, Тургеневу, Золя. В 1892 году появилась первая пьеса Шоу “Дома вдовца”, которая хотя и провалилась, но вызвала много шума.

В течение восьми лет (с 1892 по 1899 г) создаются три блестящих драматических цикла: «Неприятные пьесы», «Приятные пьесы» и «Пьесы для пуритан». Десять пьес, разнообразных по жанру и тематике, были пронизаны чувством саркастического гнева по адресу буржуазных фарисеев, стремлением сорвать маски с «добродетельных» столпов общества и семьи. Они были объединены и новаторским методом драматурга – его настойчивым и смелым обращением к парадоксу, к постоянному выворачиванию наизнанку прописных истин, к аргументированной и острой дискуссии. Главная цель этих пьес Б. Шоу – осмеяние и обличение английского общества и мирового воинствующего империализма во всех его проявлениях.

Пьесы Бернарда Шоу отвечают важнейшему требованию, предъявляемому прогрессивному театру: театр должен стремиться «изображать природу человека как «поддающуюся изменению и зависящую от классовой принадлежности». Шоу интересовала связь характера человека и его общественного положения. Это особенно доказывает тот факт, что коренную перестройку характера он сделал главной темой пьесы «Пигмалион». После громадного успеха этой пьесы история Элизы, превращенной профессором фонетики Хиггинсом из уличной девчонки в светскую даму, сегодня известна даже больше, чем греческий миф. Пигмалион – это легендарный царь Кипра, влюбившийся в им самим же созданную статую девушки. Очевидно намерение, которое преследовал Шоу, назвав пьесу именем мифического царя, которое должно напоминать о том, что Элиза Дулиттл была создана Альфредом Хиггинсом так же, как Галатея Пигмалионом. Человек создается человеком - таков урок этой пьесы Шоу.

Первой проблемой, которую Шоу решает в пьесе, стал вопрос «является ли человек изменяемым существом». В пьесе девушка из восточного Лондона, со всеми уличными чертами характера, превращается в женщину с чертами характера дамы высшего общества. Чтобы показать, как радикально можно изменить человека, Шоу выбрал переход из одной крайности в другую. Если такое изменение человека возможно в короткое время, то зритель должен понять, что возможно и любое другое изменение человеческого существа.

Второй важный вопрос пьесы - что дает человеку правильное произношение? Достаточно ли научится правильно говорить, чтобы изменить социальное положение? Вот что на этот счет думает главный герой профессор Хиггинс: «Если бы вы знали, как это интересно - взять человека и, научив его говорить иначе, чем он говорил до сих пор, сделать из него совершенно другое, новое существо. Ведь это значит - уничтожить пропасть, которая отделяет класс от класса и душу от души».

Как постоянно подчеркивается в пьесе, диалект лондонского востока несовместим с существом леди, так же как и язык леди не может вязаться с существом простой девушки-цветочницы из восточного района Лондона. Когда Элиза забыла язык своего старого мира, для нее закрылся туда обратный путь. Таким образом, ее разрыв с прошлым был окончательным.

Бернард Шоу уделял много внимания проблемам языка. У пьесы, кроме того, была еще одна серьезная задача: Шоу хотел привлечь внимание англичан к вопросам фонетики. Он боролся за создание нового алфавита , который больше соответствовал бы звукам английского языка , чем ныне существующий, и который мог бы облегчить задачу изучения этого языка иностранцами. В «Пигмалионе» Шоу соединил две одинаково волнующие его темы: проблему социального неравенства и проблему классического английского языка.

Один из тезисов пьесы гласит, что человеческий характер определяется совокупностью отношений личности, а языковые отношения являются лишь ее частью. В пьесе этот тезис конкретизируется тем, что Элиза наряду с занятиями языком учится еще и правилам поведения. Следовательно, Хиггинс объясняет ей не только то, как надо говорить на языке леди, но и, например, как пользоваться носовым платком.

Если Элиза не знает, как пользоваться носовым платком, и если она противится принять ванну, то любому зрителю должно быть ясно, что изменение ее существа требует также изменения ее повседневного поведения. Форма и содержание речи, образ суждения и мыслей, привычные поступки и типичные реакции людей приспособлены к условиям их среды. Субъективное существо и объективный мир соответствуют друг другу и взаимно пронизывают друг друга.

Автору было важно показать, что все качества Элизы, которые она раскрывает как леди, можно уже обнаружить в цветочнице как естественные способности или что качества цветочницы можно затем снова обнаружить в леди.

Тезис о наличии природных способностей и их значении для создания характеров самым убедительным образом демонстрируется на примере пары Хиггинс-- Пикеринг. По своему социальному положению оба они джентльмены, но Пикеринг и по своему темпераменту джентльмен, в то время как Хиггинс расположен к грубости. Эти различия и общность обоих персонажей постоянно демонстрируются их поведением по отношению к Элизе. Если Хиггинс с самого начала обращается с ней грубо, невежливо, бесцеремонно, то Пикеринг, напротив, - врожденный джентльмен, и в обращении с Элизой всегда проявляет такт и исключительную вежливость . Так как никакие обстоятельства не объясняют эти различия в поведении, зритель должен предположить, что, наверное, все же имеется нечто вроде врожденных склонностей к грубому или деликатному поведению. Для предупреждения ложного вывода, будто грубое поведение Хиггинса по отношению к Элизе обусловлено исключительно существующими между ним и ею социальными различиями, Шоу заставляет Хиггинса вести себя заметно резко и невежливо также и среди ему равных. Однако при всей врожденной склонности к бесцеремонному высказыванию правды, Хиггинс не допускает в обществе таких грубостей, какие можно наблюдать при его обращении с Элизой. Когда его собеседница миссис Эйнсфорд Хилл по своей ограниченности полагает, что было бы лучше, «если б люди умели быть откровенными и говорить то, что думают», Хиггинс протестует восклицанием «Упаси бог!» и возражением, что «это было бы неприлично».

Характер человека определяется не непосредственно средой, а через межчеловеческие отношения и связи. Человек - чувствительное, восприимчивое существо, а не пассивный предмет, которому можно придать любую форму. Какое значение Шоу придает этому вопросу, подтверждается выдвижением его в центр драматического действия.

Вначале Элиза для Хиггинса кусок грязи, который можно завернуть в газету и выбросить в мусорный ящик. Вымытая и одетая Элиза становится не человеком, а интересным подопытным предметом, на котором можно производить научный эксперимент. За короткое время Хиггинс сделал из Элизы графиню, так он выиграл свое пари, что стоило ему большого напряжения. То, что Элиза сама участвует в этом эксперименте, до его сознания - как, впрочем, и до сознания Пикеринга - не доходит вплоть до наступления открытого конфликта, который образует кульминацию пьесы. К своему удивлению, Хиггинс должен в заключение констатировать, что между ним и Пикерингом, с одной стороны, и Элизой - с другой, возникли человеческие отношения, которые не имеют ничего общего с отношениями ученых к своим объектам.

Зритель понимает, что Элиза сделалась леди не благодаря тому, что ее научили одеваться и говорить как леди, а благодаря тому, что она вступила в человеческие отношения с леди и джентльменами в их среде.

«Леди отличается от цветочницы не тем, как она себя держит, а тем, как с ней себя держат». Эти слова принадлежат Элизе. По ее мнению, заслуга в превращении ее в леди принадлежит Пикерингу, а не Хиггинсу. Хиггинс ее лишь дрессировал, учил правильной речи и т. д. Это способности, которые можно легко приобрести и без посторонней помощи. Вежливое обращение Пикеринга произвело те внутренние перемены, которые отличают цветочницу от леди.

Объяснение концовки «Пигмалиона» очевидно: желательным является не превращение жителей трущоб в леди и джентльменов, а превращение их в леди и джентльменов нового типа, чувство собственного достоинства которых основывается на их собственном труде. Элиза в стремлении к труду и независимости является воплощением нового идеала леди, который ничего общего не имеет со старым идеалом леди из аристократического общества. Она не стала графиней, как об этом неоднократно вещал Хиггинс, но стала женщиной, сила и энергия которой вызывают восхищение.

Пьеса «Пигмалион» была написана в годах. В этой пьесе Шоу использовал миф о Пигмалионе, перенеся его в обстановку современного Лондона. Если ожившая Галатея была воплощенной покорностью и любовью, то Галатея Шоу поднимает бунт против своего создателя. Непосредственная задача Шоу, как он всячески старался подчеркнуть в предисловии, - пропаганда лингвистики, и в первую очередь фонетики. Но это только одна из сторон интересной, многогранной пьесы. Это в то же время пьеса большого социального, демократического звучания - пьеса о природном равенстве людей и их классовом неравенстве, о талантливости людей из народа. Это и психологическая драма о любви, которая по ряду причин почти превращается в ненависть. И, наконец, это пьеса гуманистическая, показывающая, как бережно и осторожно нужно подходить к живому человеку, как страшен и недопустим холодный эксперимент над человеком. Обаяние и незаурядность Элизы Дулиттл мы чувствуем уже в первых действиях, когда она еще говорит на нелепом уличном жаргоне. Только произношение отличает уличную цветочницу от герцогини, но Элиза не собирается становиться герцогиней. Галатея восстает против своего создателя со всей силой оскорбленной и негодующей души. Шоу сумел в своей пьесе осветить вопрос о социальном неравенстве людей. Образованная Элиза остается такой же нищей, какой она была, когда торговала цветами. Прибавилось только трагическое сознание своей нищеты и безграничного неравенства между людьми.

«Пигмалион» - это насмешка над поклонниками «голубой крови»… каждая моя пьеса была камнем, который я бросал в окна викторианского благополучия», - так отзывался сам автор о своей пьесе. Теперь. Спустя много лет после его смерти, человечеству становится ясно, кого оно имело и потеряло в лице Шоу. Становится ясно, что таких, как он, вообще нельзя потерять - они навсегда остаются с нами.

История создания: Произведение создано в 1912 году. (1913) XX в. – эпоха модернизма. В этот период Великобритания утратила свое положение самой могущественной державы в мире. Но общество стало более справедливым, и, несмотря на две мировых войны и Великую депрессию, средний уровень жизни резко возрос. Была Первая мировая война, которая лишила Англию почти миллиона жителей и оставила огромные долги. Ухудшал положение Англии экономический кризис. В XX в. Социальное, экономическое и политическое положение страны ухудшилось.

Род: Драма

Жанр: Комедия

Особенности жанра: поучительная комедия, романтическая комедия, социальная комедия, мифологическая комедия («неомифологизм»)

Источники сюжета: Литературные (миф о Пигмалеоне; Т.Смолетта «Приключения Перегрина Пикля»), Автобиографический (отношение автора к политическим идеям и социальным неравенствам). Бытовой (Обстановка Лондона XX в.)

Основная тема: тема социального неравенства

Тематика: тема любви, тема дружбы, проблемы классического английского языка, тема подлости

Сюжет:

· Экспозиция (Дождливый день. Дама с дочкой сидят под навесом. Фредди, ее сын, ищет такси. Ничего не найдя, он возвращается и наталкивается на цветочницу, которая роняет цветы и кричит на него. Человек с записной книжкой что-то пишет, цветочница думает что-то тот пишет на нее донос и плачет).

· Завязка (Встреча профессора Хиггинса и полковника Пикеринга. Цветочница пристает к ним, с просьбой купить у нее цветочки. Приход цветочницы Элиза Дулиттл домой к профессору, ее просьба улучшить ее произношение)

· Развитие действия (Пари профессора Хиггинса и полковника Пиккеринга. Посещение отца Элизы Дулиттл)

· Кульминация (Полное изменение жизни Элизы Дулиттл. Становление Элизы светской дамой. Посещение светских мероприятий. Ссора Элизы с профессором. Побег Элизы. Грусть Хиггинса и Пикеринга).

· Развязка(Изменение жизни и отца Элизы Дулиттл. Свадьба Элизы с Фредди. Примирение девушки с Хиггинсом и Пиккерингом.)

Анализ композиционной структуры:

a) Конфликт:

· Основной (между героями века «нынешнего» и века «минувшего»)

· Побочный (между Элизой Дулиттл и Генри Хиггинс; между Миссис Хиггинс и Генри Хиггинс; между Альфредом Дулиттл и Элизой Дулиттл; между Элизой Дулиттл и Фредди)

b) Система образов : Противопоставление героев: Герои «нынешнего» и «минувшего» века.

c) Образы:

Элиза Дулиттл: Цветочница, дочь Альфреда Дулиттл. Привлекательная, но не имеющая светского воспитания (а точнее - имеющая уличное воспитание), лет восемнадцати - двадцати. На ней чёрная соломенная шляпа, сильно пострадавшая на своём веку от лондонской пыли и копоти и едва ли знакомая со щёткой. Волосы её какого-то мышиного цвета, не встречающегося в природе. Порыжелое чёрное пальто, узкое в талии, едва доходит до колен; из-под него видна коричневая юбка и холщовый фартук. Башмаки, видно, также знали лучшие дни. Без сомнения, она по-своему чистоплотна, однако рядом с дамами решительно кажется замарашкой. Черты лица у неё недурны, но состояние кожи оставляет желать лучшего; кроме того, заметно, что она нуждается в услугах дантиста. Образ Элизы Дулиттл был создан для актрисы Патрик Кемпбелл и дописывался в процессе репетиции в лондонском «Театре Его Величества» (1914).

Героиня буквально «врывается» в пьесу: вульгарная, чумазая, с дикой, нечленораздельной речью, не лишенной подчас своеобразия (например, знаменитые «Уу-ааааа-у!» или «Кто шляпку спер, тот и тетку укокошил»). Генри Хиггинс решает - на пари с полковником Пикерингом - сделать из нее «настоящую леди». В ходе эксперимента Элиза Дулиттл переживает серию превращений.

Первое - когда ее «отмывают до такой красоты», что родной отец не в состоянии узнать. Второе - когда она, очаровательная, с изысканной речью и манерами, выигрывает Хиттинсу пари. И третье - когда она обнаруживает свое новое, пока еще не устоявшееся, хрупкое, но живое «Я». Обретая правильную речь, она, подобно героиням любимого Шоу Ибсена, прежде всего обретает себя самое - не просто «хорошие манеры», а иной способ «быть». И, что очень важно, «быть» самостоятельно, независимо от воли своего учителя – ваятеля Хигтинса. Это героиня типичного шовианского парадокса. Ей, как героине древнего сюжета о Пигмалионе и Галатее, полагалось бы, влюбившись в Хиттинса, стремиться к браку с ним. Но Шоу не мог создать такую героиню. Его Элиза Дулиттл, конечно, привязана к Хиггинсу, но природа этого чувства для нее самой не вполне очевидна, во всяком случае, эротический оттенок не преобладает. Для героини гораздо важнее и интереснее собственная персона. Драма Элизы Дулиттл. в том, что она в каком-то смысле не «до-воплощена» своим «создателем», пробудившим в ней природную одаренность - не только музыкальность, актерские способности, замечательный слух, но и яркую, мощную индивидуальность. Хиггинс именно пробудил, а не воспитал свою Галатею, и это благодаря тому, что Элиза Дулиттл. - дочь своего отца, блестящего оратора и философа, мусорщика-джентльмена Алфреда Дулиттла.

Конечно, Элиза Дулиттл уже не может вернуться к себе прежней. И не хочет. Ее смятение понятно: она уже хочет жить самостоятельно, но пока не знает, как. Натура страстная, тонкая, в отличие от Хиггинса, открытая другим людям, умеющая различать и ценить их душевные свойства, Элиза Дулиттл по-человечески безусловно выигрывает в «споре» со своим Пигмалионом. Героиня Шоу призвана разрушить стереотип соответствия традиционному образу «хорошо сделанной пьесы»: вместо того, чтобы мечтать о флердоранже и марше Мендельсона, она строит планы самостоятельной жизни.

Генри Хиггинс : Профессор фонетики. Мужчина лет пятидесяти, с седым волосами и со сморчками на лице, небольшого роста. Хиггинс был постоянно чем-то неудовлетворен, обозленный и казался, на первый взгляд, невоспитанным. Сначала он относился к Элизе хуже, чем к служанке. Но рядом всегда был полковник Пикеринг, который старался успокоить Хиггинса. Профессор Хиггинс со своим старым приятелем Пикерингом заключили пари, предметом которого была возможность овладения человеком, который говорил диалектами и бранным словом, замечательным английским произношением с помощью трехмесячного курса фонетики. Хиггинс принял вызов и приложил много усилий, чтобы не осрамиться перед приятелем. Для него это был вопрос чести, поэтому он требовал от Элизы почти круглосуточной готовности изучать фонетику. Его неутомимая энергия обессиливала маленькую цветочницу и привлекала одновременно. Для профессора Хиггинса Элиза была лишь ученицей, но при этом она оставалась женщиной, к которой он, конечно, привязался. Сначала Элиза мечтала пойти работать в более престижный магазин, но после приема у принца она растерялась. Хиггинса интересовало только пари, и он бросает Элизу на произвол судьбы. Такой была натура этого старого холостяка. Финал Бернард Шоу оставляет открытым. Все может измениться, но не в его пьесе, а в мыслях зрителей. Профессору Хиггинсу было жаль не девушку, а затраченных на нее усилий. Он предлагает подобрать ей мужа, лишь бы ей было где общаться и в дальнейшем. Он не желает видеть влюбленности ученицы в своего учителя. Испугавшись потерять свободу, Хиггинс не останавливает волшебную леди. Ему не приходит в голову, что у людей нижнего слоя тоже есть душа.

Приемы:

10. Вывод о смысловой концепции : осуждение предательства и подлости, прославление любви, дружбы, осуждение неравенства людей, прославление нового идеала леди.

«Пигмалион» – это насмешка над поклонниками «голубой крови» - отзывался сам автор о своей пьесе. Для Шоу было важно показать, что все качества Элизы, которые она раскрывает как леди, можно уже обнаружить в цветочнице как естественные способности или что качества цветочницы можно затем снова обнаружить в леди.

Характер человека определяется не непосредственно средой, а через межчеловеческие, эмоционально окрашенные отношения и связи, через которые он проходит в условиях своей среды. Человек - чувствительное, восприимчивое существо, а не пассивный предмет, которому можно придать любую форму, подобно куску воска. – в центр драматического действия.

«Отвлекаясь от лингвистики, следует прежде всего отметить, что «Пигмалион» был веселой, блестящей комедией, последний акт которой содержал элемент истинной драмы: маленькая цветочница хорошо справилась со своей ролью знатной дамы и больше уже не нужна - ей остается вернуться на улицу или выйти замуж за одного из трех героев». Зритель понимает, что Элиза сделалась леди не благодаря тому, что ее научили одеваться и говорить как леди, а благодаря тому, что она вступила в человеческие отношения с леди и джентльменами в их среде. В то время как вся пьеса бесчисленными деталями внушает, что различие между леди и цветочницей заключается в их поведении, в тексте утверждается нечто прямо противоположное: «Леди отличается от цветочницы не тем, как она себя держит, а тем, как с ней себя держат». Эти слова принадлежат Элизе. По ее мнению, заслуга в превращении ее в леди принадлежит Пикерингу, а не Хиггинсу. Хиггинс ее лишь дрессировал, учил правильной речи и т. д. Это способности, которые можно легко приобрести и без посторонней помощи. Вежливое обращение Пикеринга произвело те внутренние перемены, которые отличают цветочницу от леди. Поучительность пьесы заключается в синтезе - определяющим для существа человека является его общественное отношение к другим людям. Общественное отношение включает в себя две стороны: поведение и обращение. Элиза из цветочницы становится леди благодаря тому, что одновременно с ее поведением изменилось также и обращение с ней, которое она почувствовала в окружающем ее мире.

Толкование концовки «Пигмалиона» очевидно. Оно не антропологического, как предшествующие тезисы, а этического и эстетического порядка: желательным является не превращение жителей трущоб в леди и джентльменов, подобно превращению Дулиттл, а превращение их в леди и джентльменов нового типа, чувство собственного достоинства которых базируется на их собственном труде. Элиза в стремлении к труду и независимости является воплощением нового идеала леди, который, в сущности, ничего общего не имеет со старым идеалом леди аристократического общества. Она не стала графиней, как об этом неоднократно вещал Хиггинс, но стала женщиной, сила и энергия которой вызывают восхищение. Знаменательно, что даже Хиггинс не может отказать ей в привлекательности - разочарование и враждебность скоро превращаются в противоположность. Он, кажется, даже забыл о первоначальном стремлении к другому результату и желанию сделать из Элизы графиню.

Сочинение

Опыт свидетельствует, что первичное восприятие пьесы школьниками происходит довольно легко, без осложнений. Чего нельзя сказать о вторичном, углубленном восприятии, которое должно стать результатом анализа произведения учениками. В этом случае дает о себе знать нетрадиционность, парадоксальность творческой манеры Шоу вообще и пьесы “Пигмалион” в частности. Эта пьеса во многом поражает непривычностью, сбивает с толку. Взять хотя бы “открытый финал”, который требует от зрителя своеобразного “домысливания” драматического действия - и потому вызывает у него ряд вопросов вместо того, чтобы дать на них ответ. Эстетичная своеобразность произведения заметно усложняет изучение пьесы. Поэтому считаем целесообразным высказать несколько соображений по поводу организации процесса изучения пьесы учениками.

Как отмечалось, обратим внимание учителя на некоторые ее ключевые моменты, выяснение которых оказывало бы содействие пониманию учениками позиции автора, концепции произведения. Название пьесы. Пигмалион - это хорошо известный в мировой культуре герой древнегреческого мифа. В основе этого мифа - рассказ о скульпторе. На бытовом уровне считается, что скульптор Пигмалион пылко влюбился в созданную им скульптуру, это чувство вдохнуло в нее жизнь. Но со временем содержание мифа в определенной мере потеряло свое первоначальное значение, которое во времена античности было совсем другим!

Вот как излагает историю Пигмалиона и Галатеи Р. Грейвс: “Пигмалион, сын Бела, влюбился в Афродиту, и поскольку она с ним никогда бы не разделила ложе, он создал ее статую из слоновьей кости, положил ее с собой в кровать и начал молить богиню, чтобы смиловалась над ним. Войдя в статую, Афродита оживила ее с именем Галатея, которая и родила ему Пафоса и Метарму. Наследник Пигмалиона Пафос был отцом Кинира, который основал кипрский город Пафос и построил в нем знаменитый храм Афродиты”. После знакомства с мифом несложно заметить, что мифологическая основа интерпретирована Бернардом Шоу очень оригинально - даже для начала XX столетия. Если в мифе речь идет о любви человека (хотя и царя, но все же человека!) к богине, о любви, которая извечно может восприниматься как вызов мирозданию, которая разрушает порядок жизни людей, то в пьесе Шоу мы встречаемся с чудаковатым профессором и уличной цветочницей, очень даже не “божественной”.

А отношения этих героев настолько далеки от нежных чувств (во всяком случае, в начале пьесы), что использование в названии имени Пигмалиона можно считать издевательством. Кроме того, по сравнению с мифологической историей взаимоотношения современных драматургу Пигмалиона и Галатеи (кстати, а “кто есть кто” в дуэте Элиза Дулитл - Генри Хигинс?) такие запутанные и удивительные, что невольно возникает вопрос: а не был ли выбор названия для истории, о которой рассказывается в пьесе, еще одним парадоксом “великого парадоксалиста” Бернарда Шоу?

Такое себе мальчишеское желание доказать уважаемому полковнику Пикерингу свое “всемогущество”, полнейшее, на границе откровенной наглости, игнорирование интересов “подопытного материала”, толстокожесть, которая граничит с бездушностью по отношению к Элизе в день ее триумфа, своеобразный “интеллектуальный торг”, которым завершается пьеса, - вот стадии отношения “Пигмалиона” к его “Галатее”. Упрямое стремление подняться вверх по социальным ступеням, сумасшедший торг из-за жалованья за обучение, преобразование на сомнительный в умственном плане “шедевр” при имеющейся безупречной внешности и произношении, бросание ботинками в того, кто вытянул ее из топи, бегство из дома Хигинса и гипотетическое возвращение к нему с приобретенными перчатками и галстуком - такой путь на наших глазах преодолевает созданная Шоу “Галатея”, приобретая тем самым якобы право на счастье… Уже сами отношения героев на протяжении вдоль всей пьесы свидетельствуют о том, что ее название сознательно выбиралось автором по принципу “от противоположного”.

Этот контраст между будничным смыслом, который вложен современным писателю сознанием в античный миф, и реальностью в отношениях между главными героями является одним из источников образования новой, “интеллектуальной” драмы. Столкновенье не просто чувств, но чувств, интеллектуально ограненных (ведь за переживаниями каждого из главных героев пьесы стоят определенные идеи), придает драматическому конфликту “Пигмалиона” особую остроту. Вместе с тем - обеспечивает ему принципиальную “открытость”, предопределяет невозможность его решения, поскольку тогда, когда в плане чувств конфликт якобы и исчерпан, зрителю “приоткрывается” его второй, интеллектуальный, план, и наоборот.

Можно сделать вывод, что именно в названии, Шоу “зашифровывает” основные особенности созданной им “интеллектуальной драмы”, указывает на ее принципиальное отличие от драмы традиционной. Нетрадиционность пьесы проявляется прежде всего в жанровых особенностях произведения. Автор характеризует его как “роман в пяти действиях” или “поэму в пяти действиях”. И Шоу создает парадоксальное “объединение” якобы несоединимого! Ведь по всем жанровым канонам роман, конечно, может состоять из пяти, но это же должны быть части? Если же речь идет о “действиях”, то это должно быть что-то из драматических произведений? Итак, автор целиком сознательно создал своеобразный “гибрид” эпоса и драмы. Сочинение Шоу предназначено для постановки на сцене, но согласно канонам эпоса, в этом “романе” нет списка действующих лиц (мы знакомимся с ними лишь тогда, когда они появляются на сцене).

Относительно “поэмы”, то “лирическая окраска” драматического действия не вызывает сомнений, поэтому в будто бы “интеллектуальной драме” эмоциональная подпочва является целиком очевидной. Своеобразная “история любви” Ромео и Джульетты начала XX столетия - вот что представляет собой изложенная Бернардом Шоу история… Итак, перед нами драматическое сочинение, в котором сознательно затронуты традиционные каноны драматического искусства. В этом драматическом произведении имеются ремарки, но посмотрим, какой они иногда имеют вид. В начале II действия ремарка занимает всю страницу!

Она описывает не только лабораторию профессора Хигинса, а и… его душевное состояние, вызванное теми или иными жизненными событиями, его поведение… Многочисленные ремарки подробно “разъясняют” интонации, жесты, мимику, движения тела, которые сопровождают реплики героев. Все это создает ощущение, что читатель на самом деле читает роман, но зритель во время спектакля все это видеть - как текст - не может! При таких условиях автор “романа в пяти действиях” практически лишает режиссера возможности что-то изменить в предложенном ему для сценической интерпретации произведении, настолько тщательно предусматривается наименьшее сценическое движение.

Со временем такая драматургия будет названа “режиссерской”. Воссочинение на сцене пьес такого плана заставит режиссеров выбирать: добросовестно ли они выполняют “авторские указания” в форме бесчисленных ремарок, ограничивая тем самым круг собственных творческих поисков, или же им потребуется существенно “отойти” от авторского замысла, создавая, в сущности, собственную сценическую версию “романа-поэмы”. Бросить вызов драматургу? Хотя, возможно, “великий парадоксалист” рассчитывал именно на это? Итак, во время изучения произведения учитель должен обязательно учитывать то, что текст “Пигмалиона” - своеобразный синтез эпической, лирической и драматической основ. Объединение всех трех литературных родов! Это необходимо еще и потому, что в школе, как правило, изучается именно текст драматического произведения. Вообще, изучение спектакля по произведению в школе является принципиально невозможным, поскольку спектакль существует лишь то время, пока он длится.

Поэтому проблемы “образа автора” и “лирического героя”, которые являются очень актуальными во время работы с эпическими произведениями, в данном разе также весомые. Особое значение приобретает осмысление школьниками авторской оценки изображаемого, что отображается в ремарках. Сопоставление образов - главного героя профессора Генри Хигинса и одного, на наш взгляд, из главных героев - мусорщика Альфреда Дулитла, отца Элизы. Считаем, что каждого из героев можно рассматривать как “Пигмалиона” относительно его роли в процессе “создания” личности Элизы Дулитл.

Сочинение

Принципиально новым для характеристики образа героини становится ее появление в четвертом действии пьесы. Здесь - впервые! - внимание обостряется не на ее внешнем виде, не на поведении, а на внутреннем мире, душевных переживаниях. Вот какой мы видим Элизу: “Элиза отворяет двери и, освещенная светом из холла, возникает в дорогих украшениях и роскошной вечерней одежде… Подходит к камину и включает свет. Видно, что она утомлена: бледный цвет лица, преисполненный трагизма, резко контрастирует с темными глазами и волосами. Она снимает плащ, кладет его вместе с перчатками и веером на рояль - и молча, опускается на лавку”. Не вызывает сомнения, что это действительно качественно новое “появление” героини. Перед зрителем возникает, прежде всего утомленная молодая девушка, и этот человек переживает, как можно догадаться, глубокую душевную драму. Если не сказать трагедию. Трагизм и печаль - вот что определяет ее душевное состояние, и ремарка подчеркивает это.

А дальнейшие события, разговора и поведение Хигинса и Пикеринга, их пренебрежительное отношение к Элизе раскрывают истоки этих чувств, этой трагичности. Ремарки, с помощью которых показана реакция Элизы на разговор Хигинса и Пикеринга, также создают новый для пьесы образ героини. Вот как она реагирует на обидные для нее высказывания: “Элиза мрачно смотрит на него - вдруг вскакивает и выходит из комнаты”; “Элизу аж передергивает, тем не менее, мужчины даже не обращают на нее внимания. Она снова овладевает собой…”; Красота Элизы приобретает зловещий вид. Как видим, она молчит, но это молчание скрывает глубокие переживания. Чувство собственного достоинства, самоуважение сдерживают Элизу от того, чтобы высказать “уважаемым” собеседникам все, чего они заслуживают, и именно это передают ремарки. Вместе с тем такое поведение - это поведение человека, которого мы раньше не видели. Так как теперь в образе Элизы объединены внешнее совершенство и человеческое достоинство, тактичность, человечность.

Считаем, что именно это появление Элизы, ее долгодействующее красноречивое молчание подготавливают восприятие ее следующего разговора с Хигинсом: зритель понимает и ощущает, что перед ним уже не просто “шедевр” педагогического мастерства профессора и изысканности портного, а живой человек с глубокими душевными переживаниями, причем человек крайне унижен. Как окажется со временем, что ей отказано в праве быть живым человеком, отведена роль бездушной куклы, которая должна лишь выполнять то, что хочет видеть Хигинс. “Появление” Элизы в пятом действии снова-таки заметно контрастирует с тем, какой мы ее оставили после бушующего выяснения отношений с Хигинсом: “Входит Элиза, горделиво и степенно, ее лицо излучает приветливость. Она как никогда властвует над собой и держится удивительно непринужденно. В руках у нее небольшая рабочая корзина. Видно, что она чувствует себя здесь, как дома”.

Такой Элизы в пьесе мы еще не видели, такой героиня еще никогда не была! И дело не только в том, что она держится “удивительно непринужденно”. Хотя и это немало, ведь до сих пор именно “чрезмерная впечатлительность” была определяющей чертой героини. Главным есть то, что в конце концов Элиза нашла душевный покой и самоуважение. Сейчас ее внешняя красота полностью гармонирует с естественностью и непринужденностью поведения, внутренней культурой. Теперь ни Хигинс, ни кто-нибудь другой не смогут словами или какими-нибудь “сигналами” манипулировать этим человеком. Так как она сделала свой выбор, поэтому отныне это человек самодовлеющий. Отныне лишь она сама будет решать, что ей делать и как ей вести себя в любом случае. Очередное в пьесе “появление” героини завершает - в композиционном плане - моральную трансформацию образа Элизы Дулитл. Определенный парадокс (стиль Шоу!) этой трансформации заключается в том, что в последнем действии пьесы ее героиня представляет собой такую же самую “гармонию формы и содержания” - с точки зрения целостного художественного образа - как и в первой! Но, когда речь идет о личности героини, это целостность качественно другого уровня. Перед зрителем и читателем на этот раз возникает не “пучок гнилой моркови”, а самодовлеющий человек, оригинальная личность, которая уже никому и никогда не позволит себя “раздавить”. Последовательность “появлений” Элизы Дулитл воссоздает основные этапы морального становления героини, определяет основные этапы обретения ею настоящего чувства собственного достоинства, осознание себя личностью.

Итак, таким образом, мы убедились, что использование элементов композиционного анализа в процессе работы над образом-персонажем в значительной мере облегчает ученикам целостное его постижение. Элементы композиционного анализа целесообразно использовать и тогда, когда мы стараемся выяснить замысел драматурга в целом. Художественное полотно “Пигмалиона” дает возможность использовать прием, который мы условно назвали “обратным появлением героев”. Его суть заключается в том, что в “Пигмалионе” автор последовательно выстраивает логику появления на сцене каждого образа согласно общему замыслу произведения.

Соответственно, “разгадывание” этой логики раскрывает школьникам общий замысел автора. Рассмотрим это на примере последовательности появлений в пьесе Элизы и ее отца в начале и в конце произведения. Сперва мы знакомимся с Элизой, а уже со временем с Альфредом Дулитлом. В образах дочери и отца много общего: оба бедные, находятся на нижних ступеньках социальной иерархической лестницы. В то же время их также объединяет то, что каждый из персонажей - личность яркая и самобытная. Есть, конечно, и существенная разница: Элиза стремится вырваться из бедности, занять достойное место в жизни, тогда как отца его нынешнее состояние целиком удовлетворяет. Последовательность появления “дочь - отец” здесь не только представляет каждого из героев, а и дает возможность глубже понять характер Элизы - с помощью знакомства с единственным родным ей человеком, с той первичной средой, которая сформировала девушку. Но в пятом действии порядок появления героев изменен: сперва появляется отец в его новом образе, потом - дочь.

Также в новом образе… Почему так? Напомним, что нынешний Альфред Дулитл - это “импозантно одетый” по последней моде мужчина, материально обеспеченный человек, который имеет сейчас три тысячи фунтов годовой прибыли! Внешний контраст между этим джентльменом и бывшим мусорщиком не может не поражать, но… На самом деле же, как мы узнаем позднее, никаких личностных изменений не произошло… Альфред Дулитл, который ныне имеет огромные деньги, и Альфред Дулитл, который недавно виртуозно выдуривал у Хигинса пять фунтов, - это тот же самый человек! Богатство, зажиточность не могут сделать человека лучше, не могут изменить в лучшую сторону его сущность. Это может сделать лишь воспитание, постоянная работа над самосовершенствованием - вот почему после отца появляется дочь, которая на самом деле стала другой.

Хотя она и показывает свое удивление по поводу семейного перевоплощения тем самым непередаваемым ужасным звуком, который и в первом действии! На самом деле, как уже мы заметили выше, перед нами другой, качественно лучший человек. С помощью приема “обратного появления героев” Шоу воплощает в своем произведении ведущую фабианскую идею, которая утверждает, что лишь воспитание способно изменить человека на лучшее, усовершенствовать его, сделав тем самым шаг к справедливому и совершенному обществу.

Итак, использование элементов композиционного анализа во время изучения художественных произведений может помочь учителю сделать более эффективной работу, как над постижением образов-персонажей, так и над обработкой художественного произведения в целом. Особенности использования элементов композиционного анализа в работе с конкретным текстом определяются его жанровыми характеристиками, творческой индивидуальностью автора и спецификой возрастного и литературного развития.

«Пигмалион» («Pygmalion») — пьеса Бернарда Шоу. Автор назвал ее «романом в пяти актах». Существует несколько вариантов перевода жанра «Пигмалиона» на русский язык — например, «роман-фантазия в пяти действиях», или «сентиментальный роман в пяти актах». Как и большинство драматических произведений Шоу, неизменно сближавшего театр с публицистикой, «Пигмалион» имеет краткое предисловие под заглавием «Профессор фонетики» и обширное послесловие, рассказывающее о дальнейшей судьбе главной героини — лондонской уличной цветочницы Элизы Дулитл. Пьеса написана в 1912—1913 годах, впервые поставлена 16 октября 1913 г. в Вене. Английская премьера состоялась в лондонском Театре Его Величества 11 апреля 1914 г. и выдержала 118 представлений. Шоу сам выступил в качестве режиссера, роль Элизы Дулитл была написана им специально для Стеллы Патрик Кэмпбелл, профессора фонетики Хигинса сыграл Герберт Бирбом Три.

Бернард Шоу, работая над пьесой «Пигмалион», ориентировался на античный миф о скульпторе Пигмалионе, изваявшем статую Галатеи. Потрясенный красотой собственного творения художник умоляет Афродиту оживить мраморную фигуру. Галатея обретает душу, становится прекрасной женщиной, счастливой супругой Пигмалиона. Однако Шоу весьма далек от послушного повторения образов и ситуации античного мифа, напротив, они парадоксально преобразованы в его пьесе. Галатея-Элиза, по замыслу драматурга XX века, никогда не будет женой Пигмалиона-Хигинса. Счастливый конец невозможен. Осуществляя первую постановку, Шоу категорически запрещал актерам изображать взаимную влюбленность Элизы и Хигинса. Его интересовало совсем другое — трагическая невозможность для образованной, талантливой, духовно богатой женщины, лишенной капитала, достойно устроить свою жизнь в условиях капиталистического общества. Элизе-Золушке ничего не стоило в совершенстве овладеть современным английским языком, манерами и поведением светских дам, чтобы сойти за герцогиню или принцессу на любом приеме. Но ее дальнейшая судьба остается непредсказуемой. Бернард Шоу несколько раз переделывал финал «Пигмалиона»: сначала Элиза решительно уходила от Хигинса, чтобы больше никогда не возвратиться к нему; затем в послесловии Шоу высказал предположение, что она может выйти замуж за светского бездельника Фредди Эйсфорд-Хила и с материальной поддержкой Хигинса и его друга Пикеринга открыть цветочный магазин. Наконец, возник набросок еще одного финала: Элиза вновь поселяется в доме Хигинса, но не в качестве жены или возлюбленной, а исключительно на дружеских, деловых началах.

Глубоко гуманны идейные основы пьесы «Пигмалион». Шоу верит в неистощимый запас творческих сил, таящихся в людях из народа. Нищета может изуродовать облик человека, разрушить его индивидуальность. Но при благоприятных обстоятельствах все лучшее стремительно пробуждается. Так, отец Элизы — мусорщик Альфред Дулитл, гротесково написанный Шоу, внезапно разбогатев, с блеском и замашками первоклассного оратора выступает с лекциями перед изысканной аудиторией.

В период написания «Пигмалиона» Шоу особенно увлекался фонетикой. Он полагал, что идеально правильная английская речь, свободная от вульгаризмов кокни и от претенциозной фразеологии аристократических салонов, способна изменить мышление человека, укрепить его волю, выработать правильное представление о действительности. Впоследствии, в завещании, он пожертвовал большую сумму денег на составление нового английского алфавита, способствующего уничтожению грани между написанием и произношением слов.

Неизменно экспериментируя с характеристикой жанровых особенностей своих пьес, придумывая самые неожиданные определения, Б. Шоу в большинстве случае оставался тем, кем он был прежде всего по призванию — комедиографом. И «Пигмалион» — одна из его лучших комедий. Здесь пестрят афоризмами диалоги персонажей, сменяют друг друга острые комедийные эпизоды, парадоксально складываются взаимоотношения героев. Пьеса «Пигмалион» с удивительной легкостью подвергалась самым неожиданным метаморфозам, превращаясь в произведения других видов искусств. Ее сценическая история на редкость богата и разнообразна.

В России «Пигмалиона» играют с 1915 г. Среди первых постановщиков — В.Э. Мейерхольд. Лучшими исполнительницами роли Элизы в России были Д.В. Зеркалова (московский Малый театр) и А.Б. Фрейндлих (ленинградский Театр имени Ленсовета).

Первая экранизация «Пигмалиона» была осуществлена в Англии в 1938 г. (режиссер Габриель Паскаль; Уэнди Хиллер в роли Элизы и Лесли Хоуард — Хигинс). В 1956 г. драматическое произведение Шоу стало основой мюзикла «Моя прекрасная леди» (музыка Фредерика Лоу, автор либретто — Алан Джей Лернер). Этот мюзикл, завоевавший подмостки театров всех стран мира, в свою очередь был экранизирован, и вступил в состязание с комедией Шоу. Русский балет возвратился к первоисточнику пьесы Шоу в телевизионном спектакле «Галатея» (Е.С. Максимова — Элиза Дулитл).

Письма Шоу и Стеллы Патрик Кэмпбелл, опубликованные после их смерти, побудили американского актера и драматурга Джерома Килти сочинить пьесу «Милый лжец», значительная доля которой была посвящена подготовке «Пигмалиона», сложным творческим и человеческим отношениям, складывавшимся между Шоу и Стеллой Патрик Кемпбелл, взбалмошной, капризной, безумно боявшейся в свои 49 лет играть юную уличную цветочницу, но в итоге прекрасно справившейся с ролью, точно и тонко угадав замысел драматурга. После постановки пьесы Килти начался новый «марафон» сильнейших актрис мира: теперь они играли не просто Элизу Дулитл, но Стеллу Патрик Кэмпбелл, постигающую суть героини Шоу. Это были француженка Мария Казарес, американка Кэтрин Корнелл, немка Элизабет Бергнер, русские актрисы Ангелина Степанова и Любовь Орлова. Роль Стеллы Патрик Кэмпбелл, исполняющей роль Элизы, вдохновляла всех актрис, а также актеров, играющих Бернарда Шоу. В одном из писем он назвал творческие отношения, возникшие в процессе создания «Пигмалиона» между ним и Стеллой Патрик Кэмпбелл, «волшебными». Подлинным «волшебством» явилась новая жизнь «Пигмалиона» в «Милом лжеце».

Написанная в канун Первой мировой войны знаменитая комедия Шоу оказала значительное воздействие на всю европейскую художественную культуру XX в. Примечательно, что каждое новое произведение, созданное на основании пьесы Шоу, к какому бы виду искусства оно ни принадлежало, носило самостоятельный характер, обладало новыми эстетическими приметами. И в то же время между всеми ними существует крепкая, органичная связь. Жизнь «Пигмалиона» во времени по-своему уникальна и неповторима.