«Когда дети достигли более или менее сознательного возраста, Федор Михайлович взвалил на них обязанность смешивать табак двух видов»

То, что Дмитрий Андреевич Достоевский - потомок великого писателя, видно с первого взгляда. Очень они похожи - Федор Михайлович и его правнук. Живет он в Санкт-Петербурге. А встретились мы в Гатчине на фестивале «Литература и кино». Правнук Достоевского оказался темпераментным человеком и никому не давал заскучать.

Дмитрий Андреевич Достоевский

«Я освоил 21 профессию, начиная с водителя трамвая»

Внук Михаила Шолохова Александр Шолохов рассказывал, как встретил однажды потомков Радищева. Они поразили его своим сходством со знаменитым предком. Вы тоже очень похожи на своего прадеда. Доводилось ли вам иметь дело с представителями других славных родов?

Одно время я был предводителем Дворянского собрания, которое в отличие от основного объединяло служивых дворян. Там было много представителей известных фамилий, в том числе Карамзины. Они тоже очень похожи на своего знаменитого родственника.

Встречая потомка известного человека, прежде всего обращаешь внимание на его внешность, а познакомившись поближе, изучаешь характер. Многие внутренние качества передаются из поколения в поколение. Если говорить о Федоре Михайловиче, то нельзя не упомянуть, что он был сладкоежкой. Во мне эта наклонность в меньшей степени проявилась, а вот у моего сына и внучки все с этим прекрасно. Я встречал упоминания о любви к сладкому в письмах моего отца и деда.

Федор Михайлович интенсивно курил. Я провел исследование ближайших предков и выяснил, что и они имели эту склонность. У жены Достоевского Анны Григорьевны есть упоминание о том, что ее супруг брал папиросу за папиросой. Причем это было целое действо. Когда дети достигли более или менее сознательного возраста, Федор Михайлович взвалил на них обязанность смешивать табак двух видов в определенных пропорциях. Дети, видимо, любили вертеть эту смесь. Они же занимались набиванием папирос. По теперешним понятиям, они готовили отцу яд, тем более что тот страдал заболеванием легких. Антибиотиков еще не существовало, так что он губил себя, и дети ему в этом помогали.

Федор Михайлович Достоевский

- Знатное родство предопределило вашу жизнь?

Непременно. Когда у меня спрашивают, имею ли я отношение к известному писателю, я смотрю человеку в глаза и решаю, стоит ли с ним общаться. Но всегда можно сказать: «Нет. Однофамилец». Люди, узнав, что ты потомок знаменитого человека, пытаются понять: а сам-то ты что из себя представляешь? И это может стать трагедией жизни.

Дочь Федора Михайловича, Люба, могла сказать: почему все говорят о моем отце, почему не говорят обо мне, я тоже буду писать. И писала. Но я бы не сказал, что у нее был талант. С большим трудом заставил себя прочитать то, что она написала.

У Анны Григорьевны есть исповедальное слово, где она говорит, что на потомках гениев природа отдыхает. Люба всю жизнь тяжело жила, так и не вышла замуж, не родила детей. Линия рода на ней прервалась. Она считала себя особой женщиной, боялась продешевить с избранником, чему есть два письменных подтверждения.

Она хотела выйти замуж за губернатора Старой Руссы, а он на нее не обращал внимания. Ее общение со Львом Львовичем Толстым тоже не переросло в роман.

Когда ее матери говорили, мол, что же вы, молодая вдова, не выходите замуж, она отвечала, что после Достоевского можно пойти разве что за самого Льва Николаевича Толстого, но он уже занят. И у Любы сложилось что-то подобное. Вместе со Львом Львовичем она писала какие-то пьески, но в итоге они расстались.

У Достоевского есть пророчество относительно собственной семьи. Уже на смертном одре он вызвал к себе детей и прочитал им притчу о блудном сыне. Оба его ребенка оторвались от дома. Он понимал, что не сможет на них влиять. Люба покидает Россию, когда ни один русский человек и не думал еще уезжать: В 1912-м говорит матери, что едет в Европу на лечение, а потом вернется, а сама до смерти прожила за границей и там умерла. А жила на деньги, полученные от издания книг отца, которые ей аккуратно высылала мама.

Есть трагическое письмо, где Анна Григорьевна просит Любу не играть в казино, напоминает о печальном примере отца (больше я не встречал упоминаний об этом). Может быть, Люба взяла себя в руки и больше не играла.

За границей к юбилею смерти отца она написала воспоминания. По-французски. У нас их издали в 1928-м. Люба родилась в Дрездене, вот ее и тянуло в Европу. А ее брат Федя в Петербурге родился, и когда ему мама писала: «Поезжай в Европу, развейся, отдохни», отвечал: «Чего я там не видел?»

Он всю жизнь занимался скаковыми лошадьми, держал конюшню, а когда она сгорела, едва успел лучших лошадей спасти. Интересно, что сестры Федора Михайловича остались в Москве, а братья поехали в Петербург. Достоевский в последние дни, а он умирать не собирался, написал в записной книжке и в письме Анне Григорьевне о подготовке к переезду в Москву.

- Сколько вам было лет, когда вы узнали, кто вы есть?

Лет в 15. Как только мама почувствовала, что можно мне об этом сказать, но добавила: «Только поменьше об этом говори». Время такое было.

А я не торопился рассказать своей старшей внучке Ане о ее знаменитом предке. В новогодние дни мы поехали в музей Достоевского. Рядом - памятник ему. Мы подошли. Аня уже умела читать, пальчиком провела по буквам: «Ой, и я Достоевская». Тут я ей и объяснил, что этот дядя - родственник, пообещал показать, сколько он книг написал. Через два дня мы нашли у нее маленькую книжку, которую она сама сшила, заполненную синусоидами. Аня написала книгу.

- А ваш сын…

Он постепенно заменяет меня. Я сразу решил, что не буду на него давить своим отношением к Федору Михайловичу, пусть формируется самостоятельно. Не подсовывал книг со словами: «Читай прапрадеда». Он сформировался сам.

- Кто он по профессии?

Учился в педагогическом, но по специальности «учитель английского языка» не работал. И это тоже в наших генах сидит.

Федор Михайлович получил высшее образование, был инженером-топографом, но через полгода подал в отставку, стал свободным человеком, начал писать и жить на это. Тогда трудно было существовать на литературные труды. Тургенев, Толстой имели деревеньки, крестьян, которые пахали на них. У Достоевского такого подспорья не было. Сын Федор ни одного дня на государственной службе не состоял. У внука Андрея, моего отца, большая часть жизни прошла в советское время.

Он окончил индустриальный, а теперь политехнический институт в Ленинграде, изучал лесоустройство. Потом началась война, он фактически в первые дни ушел на фронт, был ранен и в 1946-м по медицинским показателям получил раннюю пенсию. Я принципиально отказался получать высшее образование.

- А в чем принцип?

Считал, что неинтересно быть инженером за 80 рублей в месяц. Хотелось многому научиться. У меня 21 профессия. В советское время я вообще считался летуном. В отделе кадров, глядя в мою трудовую книжку, настороженно ко мне относились. Смотрели внимательно в глаза, в итоге принимали. Видно же, что не пьяница.

- Знаю, что вы водили трамвай, а чем еще занимались?

Спектр профессий - от технических до художественных.

- И какая самая художественная?

Нанесение алмазных граней на хрустальные вазы. Это одна из моих первых профессий. В старших классах ввели обязательное профессиональное образование. Я пошел в школу на Фонтанке, где половина моих одноклассников училась на заводе художественного стекла, а другая гравировала валы, при помощи которых наносился рисунок на ткань. С раннего детства увлекался радиотехникой, собирал приемники.

В 90-е наступили сложности, я оказался без работы. Меня пригласили в Германию открывать Общество Достоевского, и я там остался поработать, ремонтировал первые видеомагнитофоны, телевизоры. Получал деньги и отсылал посылки семье, чтобы как-то ее прокормить.

- Так вы один там жили?

Сначала один. Привез в Германию всю семью, когда понял, что легко могу устроиться, а если надо будет - пойду водить мюнхенский трамвай.

Пригодилось качественное вязание моей жены Люды. Я ее отводил в парк, она сидела на скамеечке и вязала. Была возможность заработать, и мы ни от чего не отказывались. Домой вернулись на иномарке.

Из Германии уехали удивительным образом. Случился ГКЧП. По телевизору объявляют, что готовы предоставить политическое убежище в упрощенной форме, автоматически продлевая визу россиянам, находящимся на территории Германии. Мы собрались семейным советом, подумали - вдруг границу закроют, и все, и мы тут застрянем. Собрались и поехали домой. Хотя у нас в Германии была квартирка снимаемая, постоянная работа, хотя и неофициальная. Живи и радуйся. Но у меня ностальгия наступила на третьем месяце.

- Вы могли бы припеваючи жить, создав фонд Достоевского.

Еще в юности размышлял: я - правнук великого человека, но буду ли я жить за счет этого или стану самостоятельным? Моя жизнь разделилась на две части: одна принадлежала Федору Михайловичу, а вторая была моей собственной. Но мысль что-то специально создавать не приходила в голову. Единственное, что я сделал, так это защитил саму фамилию как товарный знак, чтобы она не появилась всюду, чтобы не появлялись казино «Достоевский».

- Но отель-то есть.

Соответствующая бумага у меня появилась позже, чем название отеля. Задним числом мы не имеем возможности что-то менять.

Мне сообщили из Старой Руссы, что москвичи закупили четыре участка, построили гостиницу, назвали «Достоевский». Спросили, как я к этому отношусь. Я ответил: «Пусть будет так». Даже Анна Григорьевна не была против одноименного парохода на Волге. Путешествуя по реке, она написала: «Мимо меня прошел пароход «Достоевский». И жила на улице Достоевского в Ялте. Когда станцию метро в Петербурге назвали «Достоевская», я подумал: пусть так и будет. В честь Анны Григорьевны.

Анна Григорьевна Достоевская

«Федор Михайлович любил пиво»

- Когда вас приглашают в разные города и страны на мероприятия, посвященные Достоевскому, чего от вас хотят?

В основном представления себя самого как прямого потомка. Грубо говоря, зовут в качестве свадебного генерала. Меня это не устраивает, и я делаю доклады: например, о жизни детей, основанный на тысяче писем Анны Григорьевны к детям и их писем к ней. Они хранятся в Пушкинском доме, но никто, кроме меня, на них не напал до сих пор.

Из них я узнал, что Федор Михайлович очень любил пиво. У Анны Григорьевны написано, что в каждом городе, где они останавливались, было какое-то пригожее место. Там они сидели, любовались пейзажами и пили пиво, упоминает светлое. Этот напиток был в моей семье немаловажным продуктом. Сам я от него отошел, а сын любит.

- Значит, можно еще извлечь новые факты, сделать находки?

Случается. У нас есть шанс найти черновую рукопись «Братьев Карамазовых». Следы какие-то остались, как и предположение, что она была украдена и перемещалась по восставшей России в 1918-м в сторону Грузии. В конечном итоге, я думаю, она ушла за границу и где-то скрывается, если считать, что рукописи не горят. В ней бесценные для текстологической работы правки писателя.

Много чего нет, например, рукописи «Бесов», и письма пропали. Я обнаружил упоминания о том, что дети Достоевского Федя и Люба плохо учились. Федя честно пишет маме, что прогуливает уроки и как-то, гуляя в саду, оказался на скамейке рядом с седовласым генералом. Разговорились, и выяснилось, что у него во время службы в Сибири были письма Федора Михайловича, штук двадцать. Но все они сгорели. А когда Достоевские купили домик в Старой Руссе, оказалось, что хозяин скрыл, что время от времени участок заливается водой. Как-то Люба оставалась там одна, а вещи с первого этаже не перенесли наверх, и чемоданы с письмами Достоевского размокли. Она их выбросила.

«Племянника Достоевского отправили на строительство Беломоро-Балтийского канала»

- Давайте воспроизведем фамильное древо.

У Федора Михайловича было четверо детей. Первый и последний умерли в младенчестве. Люба, как мы уже говорили, не имела потомства. Оставался Федор, родословная которого тянется до сегодняшнего дня. После него следующими были опять Федор и Андрей. Федор-третий умер в 16 лет. Мама сохранила его стихи. Они были напечатаны в «Хронике рода Достоевских». Когда я показал их поэтам, рассказал, что написал их 16-летний юноша, все были потрясены. Насколько это зрело.

- Интересно, что три Федора подряд.

Это старая русская традиция - старшего сына называть именем отца. У Андрея тоже было двое детей - моя довоенная сестра и я, послевоенный. То, что я Дмитрий, - на этом, скорее всего, мама настояла в память о своем рано умершем брате. У нас с сестрой Татьяной почти десять лет разницы. Мы из разных поколений. Ее жизнь во многом повторила судьбу Любы. Не знаю, чью жизнь сам проживаю.

- А как вашего внука назвали?

Федя. Федор-четвертый. Я настаивал на Иване. Мне нравилось, что Алексей есть, Дмитрий есть, пусть будет и Иван. Я верю в то, что для Федора Михайловича три брата - ипостаси одного человека: бунтующего, верующего и сомневающегося. Мой сын Алексей стал капитаном монастырского флота на Валааме. Он там служил в армии и остался. Все тогда беспокоились, что их детей могут отправить в Чечню. У него еще не было семьи, а продолжать род надо. И тут Федор Михайлович вместе с Господом помог.

Оказалось, что сын опоздал на осенний призыв, там уже был комплект. И он остался на зиму при монастыре, пришелся ко двору. Игумен дал ему вечное благословение - редчайший случай. Почти двадцать лет сын там живет.

Во время одной из своих поездок Алексей встретился с владыкой Томским, и выяснилось, что он мечтал превратить корабль в церковь, чтобы он курсировал по рекам Сибири. Предложил сыну стать его капитаном. Церквей в деревнях раз, два и обчелся, а на строительство новых нет денег. А на корабле можно и венчать, и отпевать.

Мне позвонили из канцелярии архиепископа и спросили как отца, благословляю ли я сына на дальнейшее действие. Я загорелся, сказал, что не против. А сын иначе решил: «Я еще валаамским духом не наполнился».

- Если предков почитаешь, тогда они и поддерживают?

Есть у меня собственные наработки на этот счет. Я заболел раком в молодости. Мне жить охота, а надо оперироваться. Не было никакой гарантии, что выживу. Но ведь жив.

Моя мама хоть и перековалась в советского человека, но помнила, что происходит из дворян. Ее дед Шестаков был начальником артиллерии Петропавловской крепости, генерал-губернатором Вильно (теперешнего Вильнюса). В советское время мама вынуждена была это скрывать, в графе «социальное происхождение» указывала, что из мещан.

Потом она присоединилась к архискверной фамилии Достоевского - по определению Ульянова-Ленина. Сама ареста избежала, а вот мой отец месяц сидел в тюрьме на Шпалерной. В деле написано, что его арестовали через три дня после убийства Кирова.

То, что он сидел, стало известно за границей. Там начали писать: внук великого писателя в тюрьме. И отца выпустили. Федор Михайлович спас. А могли бы пришить все что угодно, как сделали это в отношении Андрея Андреевича - племянника Федора Михайловича, сына его брата: его забрали в 1931-м.

Есть документы по поводу этих арестов, которые никто, кроме меня, не видел. Волосы дыбом встали, настолько все было притянуто за уши. Андрея Андреевича отправили на строительство Беломоро-Балтийского канала, а ему было 64 года. Спас Луначарский, хотя министром уже не был. Андрей Андреевич через два года умер. Я впервые прочитал его первое объяснение после ареста в женевском архиве, имея разрешение на зачитывание от ФСБ. Вот где махровая бесовщина.

- Ваша фамилия притягивала к вам, наверное, самых разных людей?

Постоянно. Но я ведь и родственник Пушкина через Павлищева, по женской линии. И, возможно, ближе к нему, чем некоторые из нынешних потомков.

- А что за история связана в вашем роду с Голливудом?

Я горю этой темой, хочется, чтобы сценарий об Анне Григорьевне был поставлен. Моя бабушка Екатерина Петровна его написала, определила как художественно-документальный. По моим изысканиям он основан на ее беседах с Анной Григорьевной о Федоре Михайловиче.

Бабушка, конечно, его не видела: Достоевский умер, когда она познакомилась с его сыном. Сценарий она отправила в Голливуд в 1956 году, а в 1957-м умерла.

Екатерина Петровна общалась с Ниной Берберовой. Так вот она утверждала, что сценарий был принят. Надо было заключать договор, но Екатерины Петровны уже не было на свете. Сценарий ушел в архив. Вот бы его найти - думаю, что он не пропал в архивах Голливуда.

Бабушка занималась частными уроками, обучала большевистскую поросль, поскольку знала четыре языка. На это и жила. А тут еще получила ложное сообщение, что ее сын Андрей погиб. В общем, она решила уехать из СССР. Оказалась в Регенсбурге, Париже, потом в Ментоне. Там и дожила до конца своих дней и похоронена на православном кладбище. Я был там. Пришла интересная мысль, что хотел бы тоже там лежать. Такая красота! Вид на Средиземное море, похожее на изумруд, а рядом мандарины и лимоны растут.

- Рада, что познакомилась с вами. Такой вы темпераментный человек, живущий тем, чем и надо жить.

Темперамент действительно есть. Федор Михайлович такой же был заводной. И у Федора Федоровича тоже темперамент имелся. Не скажу так про отца. А еще в наших генах полное отсутствие злопамятства. Тоже от Федора Михайловича. Анна Григорьевна об этом пишет. Он хоть и называл кое-кого своими литературными врагами, но мечтал с ними помириться.

1821 — 1881 Русский писатель.

Русский писатель, член-корреспондент Петербургской Академии Наук (1877). В повестях "Бедные люди" (1846), "Белый ночи" (1848), "Неточка Незванова" (1846, неоконч.) и др. описал стрдания "маленького человека" как трагедию социальную. В повести "Двойник" (1846) дал психологический анализ расколотого сознания. Участник кружка М. В. Петрашевского, Достоевский в 1849 был арестован и приговорен к смертной казни, замененной каторгой (1850 — 54) с последующей службой рядовым. В 1859 возвратился в Петербург. "Записки из Мертвого дома" (1861 — 62) о трагических судьбах и достоинстве человека на каторге. Вместе с братом М. М. Достоевским издавал "почвеннические" журналы "Время" (1861 — 63) и "Эпоха" (1864 — 65). В романах "Преступление и наказание" (1866), "Идиот" (1868), "Бесы" (1871 — 72), "Подросток" (1875), "Братья Карамазовы" (1879 — 80) и др. — философское осмысление социального и духовного кризиса России, диалогическое столкновение самобытных личностей, страстные поиски общественной и человеческой гармонии, глубокий психологизм и трагизм. Публицистический "Дневник писателя" (1873 — 81). Творчество Достоевского оказало мощное влияние на русскую и мировую литературу.

Биография

Родился 30 октября (11 ноября н.с.) в Москве в семье штаб-лекаря Мариинской больницы для бедных. Отец, Михаил Андреевич, дворянин; мать, Мария Федоровна, из старомосковского купеческого рода.

Получил прекрасное образование в частном пансионе Л.Чермака — одном из лучших в Москве. В семье любили читать, выписывали журнал "Библиотека для чтения", который давал возможность знакомиться с новейшей иностранной литературой. Из русских авторов любили Карамзина, Жуковского, Пушкина. Мать, натура религиозная, с малого возраста познакомила детей с Евангелием, возила на богомолье в Троице-Сергиеву лавру.

Тяжело пережив смерть матери (1837), Достоевский по решению отца поступил в Петербургское военно-инженерное училище — одно из лучших учебных заведений того времени. Новая жизнь давалась ему с великим напряжением сил, нервов, честолюбия. Но была и другая жизнь — внутренняя, сокровенная, неизвестная окружающим.

В 1839 неожиданно умирает отец. Это известие потрясло Достоевского и спровоцировало тяжелый нервный припадок — предвестие будущей эпилепсии, к которой у него была наследственная предрасположенность.

Окончил училище в 1843 и был зачислен на службу в чертежную инженерного департамента. Через год вышел в отставку, убежденный, что его призвание — литература.

Первый роман Достоевского "Бедные люди" был написан в 1845, опубликован Некрасовым в "Петербургском сборнике" (1846). Белинский провозгласил "появление... необыкновенного таланта...".

Повести "Двойник" (1846) и "Хозяйка" (1847) Белинский оценил ниже, отметив растянутость повествования, но Достоевский продолжал писать по-своему, не согласившись с оценкой критика.

Позднее вышли "Белые ночи" (1848) и "Неточка Незванова" (1849), в которых обнаруживались черты реализма Достоевского, выделявшие его из среды писателей "натуральной школы": углубленный психологизм, исключительность характеров и ситуаций.

Удачно начавшаяся литературная деятельность трагически обрывается. Достоевский был одним из членов кружка Петрашевского, объединявшего приверженцев французского утопического социализма (Фурье, Сен-Симон). В 1849 за участие в этом кружке писателя арестовывают и приговаривают к смертной казни, замененной затем четырьмя годами каторги и поселением в Сибири.

После смерти Николая I и начала либерального царствования Александра II участь Достоевского, как и многих политических преступников, была смягчена. Ему возвратили дворянские права, и в отставку в 1859 он вышел уже в чине подпоручика (в 1849, стоя у эшафота, услышал рескрипт: "...отставного поручика... в каторжную работу в крепостях на... 4 года, а потом рядовым").

В 1859 Достоевский получил разрешение жить в Твери, затем в Петербурге. В это время он опубликовал повести "Дядюшкин сон", "Село Степанчиково и его обитатели" (1859), роман "Униженные и оскорбленные" (1861). Почти десять лет физических и моральных терзаний обострили восприимчивость Достоевского к человеческим страданиям, усилив напряженные поиски социальной справедливости. Эти годы стали для него годами душевного перелома, краха социалистических иллюзий, нарастания противоречий в его мировоззрении. Он активно участвовал в общественной жизни России, выступал против революционно-демократической программы Чернышевского и Добролюбова, отвергая теорию "искусства для искусства", утверждая социальную ценность искусства.

После каторги были написаны "Записки из Мертвого дома". Летние месяцы 1862 и 1863 писатель проводит за границей, посетив Германию, Англию, Францию, Италию и др. страны. Он считал, что исторический путь, который прошла Европа после французской революции 1789, был бы гибельным для России, так же как и внедрение новых буржуазных отношений, отрицательные черты которых потрясли его во время поездок по Западной Европе. Особый, самобытный путь России к "земному раю" — вот социально-политическая программа Достоевского начала 1860-х.

В 1864 были написаны "Записки из подполья", важное произведение для понимания изменившегося мировоззрения писателя. В 1865, будучи за границей, в курортном Висбадене, для поправки здоровья, писатель начал работу над романом "Преступление и наказание" (1866), в котором отразился весь сложный путь его внутренних исканий.

В 1867 Достоевский женился на Анне Григорьевне Сниткиной, своей стенографистке, ставшей для него близким и преданным другом.

Вскоре они уехали за границу: жили в Германии, Швейцарии, Италии (1867 — 71). В эти годы писатель работал над романами "Идиот" (1868) и "Бесы" (1870 — 71), который закончил уже в России. В мае 1872 Достоевские уехали на лето из Петербурга в Старую Русу, где они впоследствии купили скромную дачу и жили здесь с двумя детьми даже зимой. В Старой Русе написаны почти целиком романы "Подросток" (1874 — 75) и "Братья Карамазовы" (1880).

С 1873 писатель стал ответственным редактором журнала "Гражданин", на страницах которого начал печатать "Дневник писателя", являющимся в то время учителем жизни для тысяч русских людей.

В конце мая 1880 Достоевский приехал в Москву на открытие памятника А. Пушкину (6 июня, в день рождения великого поэта), где собралась вся Москва. Здесь были Тургенев, Майков, Григорович и другие русские писатели. Речь Достоевского была названа Аксаковым "гениальной, историческим событием".

Здоровье писателя ухудшалось, и 28 января (9 февраля н.с.) 1881 в Петербурге Достоевский скончался. Похоронен на кладбище Александре-Невской лавры.

Потомки Федора Михайловича Достоевского

Как известно, у автора "Братьев Карамазовых" было четверо детей, двое из которых - Соня и Алеша - умерли в младенчестве. Дочь Люба была бездетной, поэтому все живущие ныне наследники - это потомки по линии сына Федора. У Федора Федоровича Достоевского было двое сыновей, один из которых - тоже Федор - ушел из жизни совсем молодым, умер от голода уже в 20-х годах. До недавнего времени наследников великого писателя по прямой линии было пятеро: правнук Дмитрий Андреевич, его сын Алексей и три внучки - Анна, Вера и Мария. Все они живут в Санкт-Петербурге.

Российские исследователи творчества и жизни Достоевского переживали, что фамилия великого писателя может со временем исчезнуть. Поэтому, когда в Петербурге в семье единственного праправнука писателя родился долгожданный наследник, это рассматривалось как событие огромного значения. Тем более, что назвали мальчика Федором. Любопытно, что первоначально родители намеревались назвать мальчика Иваном. И это тоже было бы символично - у деда, отца и сына были бы имена, как у главных героев романа "Братья Карамазовы". Однако все решило провидение. Мальчик родился 5 сентября, а по святцам на это время выпадает имя Федор.

Жена писателя, Анна Григорьевна, дожила до 1918 года. В апреле 1917-го она решила уехать в свое небольшое имение около Адлера, чтобы подождать, пока улягутся беспорядки. Но революционная буря докатилась и до черноморского побережья. Дезертировавший с фронта бывший садовник в имении Достоевской заявил, что подлинным хозяином имения должен быть он - пролетарий. Анна Григорьевна бежала в Ялту. В ялтинском аду 1918 года, когда город переходил из рук в руки, она провела последние месяцы своей жизни и умерла от голода в полном одиночестве и страшных мучениях в ялтинском отеле. Там было даже некому ее похоронить, пока спустя полгода из Москвы приехал сын Федор Федорович Достоевский. Он каким-то чудом в разгар Гражданской войны пробрался в Крым, но мать свою в живых уже не застал. Она просила в завещании, чтобы ее похоронили в могиле мужа, но шла гражданская война, и сделать это было невозможно, похоронили ее в крипте Аутской церкви. В 1928 году храм взорвали, и ее внук Андрей узнает из письма, что «ее косточки валяются на земле». Он едет в Ялту и в присутствии милиционера перезахоранивает их в углу кладбища. Только в 1968 году ему удается с помощью Союза писателей похоронить прах Анны Григорьевны в могиле мужа.

По воспоминаниям внука писателя, Андрея Федоровича Достоевского, когда Федор Федорович вывозил из Крыма в Москву архив Достоевского, оставшийся после смерти Анны Григорьевны, его едва не расстреляли чекисты по подозрению в спекуляции - сочли, что перевозит в корзинах контрабанду.

Анна Сниткина с дочерью Любовью и сыном Федором

Сын Достоевского, Федор (1871-1921), окончил два факультета Дерптского университета - юридический и естественный, стал специалистом по коневодству, известным коннозаводчиком, страстно отдавался любимому делу и достиг в нем таких же головокружительных высот, как и его отец на поприще литературы. Был самолюбив и тщеславен, стремился везде быть первым. Пытался проявить себя и на литературном поприще, но разочаровался в своих способностях. Жил он и умер в Симферополе. Похоронили его на деньги Исторического музея на Ваганьковском кладбище. «Я пытался найти его могилу в восьмидесятые годы по описаниям, но выяснилось, что ее срыли еще в тридцатые», - говорит правнук писателя.

Любимая дочка Достоевского Любовь, Любочка (1868-1926), по воспоминаниям современников, «была заносчива, высокомерна, да и просто неуживчива. Она не помогала матери увековечивать славу Достоевского, создавая свой образ как дочери знаменитого писателя, впоследствии вообще разъехалась с Анной Григорьевной». В 1913 году после очередного выезда за границу на лечение она осталась там навсегда (за границей она стала «Эммой»). «Считала, что может стать писательницей, писала рассказы и романы, но ее никто не читал…» Написала неудачную книгу «Достоевский в воспоминаниях своей дочери». Личная жизнь ее не сложилась. Умерла она в 1926 году от лейкоза в итальянском городе Больцано. Похоронили ее торжественно, но по католическому обряду за неимением православного священника. Когда старое кладбище в Больцано закрыли, то прах Любови Достоевской перенесли на новое и поставили над могилой огромную порфировую вазу, деньги на нее собрали итальянцы. Как-то я встретил актера Олега Борисова, и, узнав, что он едет в те края, попросил его посыпать ее могилу землей из Оптиной Пустыни, которую я взял там у домика Достоевского».

Племянник писателя, Андрей Андреевич Достоевский(1863-1933), сын его младшего брата, был удивительно скромным и преданным памяти Федора Михайловича человеком. По примеру своего отца он стал историографом рода. Андрею Андреевичу было 66 лет, когда его отправили на Беломорканал…Через полгода после освобождения он умер.

Сам правнук Достоевского, Дмитрий Андреевич, 1945 года рождения, живет в Санкт-Петербурге. По специальности он водитель трамвая, всю жизнь проработал на маршруте №34. В одном из своих интервью он говорит: «В молодости скрывал, что я единственный прямой потомок Достоевского по мужской линии. Сейчас говорю об этом с гордостью». Внук Андрей Федорович Достоевский, инженер, фронтовик, создатель музея Ф. М. Достоевского в Ленинграде. Вот что рассказывает о нем его сын.

«Над ним довлело известное высказывание Ленина об «архискверном Достоевском». Когда Достоевского скинули с «корабля современности» на первом Съезде советских писателей, отец воскликнул: «Ну вот, я уже не внук русского классика!» Он родился в Симферополе. После гимназии, уже в советское время, поступил в Новочеркасский политехнический институт. Его тянуло ко всяким железякам, я знаю, что он чуть ли не первым на юге увлекся радио. Но из института его исключили, по его словам, за отказ снять студенческую фуражку. Тогда боролись с какой-либо классовой принадлежностью. На самом деле причина была другая, мне удалось выяснить ее в архивах ФСБ. Он бывал в доме профессора, которого позже арестовали.

После исключения он едет в Ленинград к своему дяде Андрею Андреевичу.

Тут он заканчивает Политехнический институт и становится специалистом по лесообработке. Дядя вскоре был арестован по «Академическому делу». Это дело придумали сами чекисты. Было арестовано семь академиков и к ним присовокуплено еще 128 человек, сорок из которых сотрудники Пушкинского дома, где работал и Андрей Андреевич.

Ему дали пять лет тюрьмы, и отправили на строительство Беломоро-Балтийского канала. Ему было 64 года, и, может быть, повлиял возраст, может заступничество Луначарского, но его отпустили. Он умер через два года, успев выпустить книгу воспоминаний своего отца. Достоеведы ценят эту книгу, в ней описаны детские годы Федора Михайловича, а это очень важно в понимании человека.

Вскоре после его смерти моего отца снова арестовывают, опять инкриминировали «контрреволюционные» разговоры у профессора из Новочеркасска. Его месяц продержали в Большом доме и выпустили за недостаточностью улик. Мама говорила, что с тех пор он очень боялся…»

Надо сказать, что и внук, и правнук Федора Михайловича Достоевского сделали для открытия музея писателя в Петербурге. Наша семья отдала музею мебель, которая принадлежала племяннику писателя Андрею. Надо сказать, что горожане очень активно ответили на призыв музея подарить мебель той эпохи. Но! Послушаем правнука Ф. М, Достоевского: «Музей открылся в 1971 году, после смерти отца я стал принимать участие в его работе. Прошло уже много лет и, конечно, многое изменилось в музее. Не все, что изменилось, я поддерживаю. Сошла на нет научная работа музея, он стал обычным собранием экспонатов. Изменилась и сама экспозиция, последнее изменение меня расстроило. Мемориальная часть, сама квартира писателя, так и не приобрела духа той семьи, которая в ней жила, а ведь это было, по словам самого писателя, самое счастливое время его жизни.»

[около 8 (19) ноября 1788, с. Войтовцы Подольской губ. — 6 (18) июня 1839, с. Даровое, Тульской губ.]

Отец писателя. Происходил из многодетной семьи униатского священника Андрея села Войтовцы Подольской губернии. 11 декабря 1802 г. был определен в духовную семинарию при Шаргородском Николаевском монастыре. 15 октября 1809 г. уже из Подольской семинарии, к которой к тому времени была присоединена Шаргородская семинария, отправлен, по окончании класса риторики, через Подольскую врачебную управу в московское отделение Медико-хирургической академии на казенное содержание. В августе 1812 г. Михаил Андреевич был командирован в военный госпиталь, с 1813 г. служил в Бородинском пехотном полку, в 1816 г. был удостоен звания штаб-лекаря, в 1819 г. переведен ординатором в Московский военный госпиталь, в январе 1821 г. после увольнения в декабре 1820 г. из военной службы, определен в Московскую больницу для бедных на должность «лекаря при отделении приходящих больных женск<ого> пола». 14 января 1820 г. Михаил Андреевич женился на дочери купца III гильдии . 30 октября (11 ноября) 1821 г. у них родился сын Федор Михайлович Достоевский. (Подробнее о биографии Михаила Андреевича до рождения Достоевского см.: Федоров Г.А. «Помещик. Отца убили...», или История одной судьбы // Новый мир. 1988. № 10. С. 220—223). 7 апреля 1827 г. Михаил Андреевич награжден чином коллежского асессора, 18 апреля 1837 г. произведен в коллежские советники со старшинством и 1 июля 1837 г. уволен со службы. В 1831 г. Михаил Андреевич купил в Каширском уезде Тульской губернии имение, состоящее из села Даровое и деревни Черемошна.

Большая семья московского лекаря больницы для бедных (в семье детей — четыре брата и три сестры) была совсем не богата, а лишь очень скромно обеспечена самым необходимым и никогда не позволяла себе никаких роскошеств и излишеств. Михаил Андреевич, строгий и требовательный к себе, был еще строже и требовательнее к другим, и прежде всего к своим детям. Его можно назвать добрым, прекрасным семьянином, гуманным и просвещенным человеком, о чем и рассказывает, например, в своих его сын .

Михаил Андреевич очень любил своих детей и умел их воспитывать. Своим восторженным идеализмом и стремлением к прекрасному писатель больше всего обязан отцу и домашнему воспитанию. И когда его старший брат писал уже юношей отцу: «Пусть у меня возьмут все, оставят нагим меня, но дадут мне Шиллера, и я позабуду весь мир!» — он знал, конечно, что отец поймет его, так как и он был не чужд идеализма. Но ведь эти слова мог бы написать отцу и Федор Достоевский, вместе со старшим братом бредивший в юности И.Ф. Шиллером, мечтавший обо всем возвышенном и прекрасном.

Эту характеристику можно перенести и на всю семью Достоевских. Отец не только никогда не применял к детям телесного наказания, хотя главным средством воспитания в его время были розги, но и не ставил детей на колени в угол и при своих ограниченных средствах все же не отдавал никого в гимназию только по той причине, что там пороли.

Жизнь семьи Достоевских была полная, с нежной, любящей и любимой материю, с заботливым и требовательным (иногда и излишне требовательным) отцом, с любящей . И все же гораздо важнее не фактическая обстановка в Мариинской больнице, точно воспроизведенная в «Воспоминаниях» А.М. Достоевского, а восприятие этой обстановки писателем и память о ней в его творчестве.

Вторая жена Достоевского говорила, что ее муж любил вспоминать о своем «счастливом и безмятежном детстве», и, действительно, все его высказывания свидетельствуют об этом. Вот как, например, Достоевский впоследствии в разговорах с младшим братом, Андреем Михайловичем, отзывался о своих родителях: «Да знаешь ли, брат, ведь это были люди передовые... и в настоящую минуту они были бы передовыми!.. А уж такими семьянинами, такими отцами, нам с тобою не быть, брат!..» В Достоевский отмечал: «Я происходил из семейства русского и благочестивого. С тех пор, как я себя помню, я помню любовь ко мне родителей. Мы в семействе нашем знали Евангелие чуть не с первого детства. Мне было всего лишь десять лет, когда я уже знал почти все главные эпизоды русской истории из Карамзина, которого вслух по вечерам читал нам отец. Каждый раз посещение Кремля и соборов московских было для меня чем-то торжественным».

Отец заставлял детей читать не только Н.М. Карамзина, но и В.А. Жуковского, и молодого поэта А.С. Пушкина. И если Достоевский в 16 лет пережил смерть поэта как великое русское горе, то кому он этим обязан, как не своей семье, и прежде всего отцу, рано привившему ему любовь к литературе. Именно в детстве следует искать истоки того поразительного преклонения перед гением А.С. Пушкина, которое Достоевский пронес через всю жизнь. И вдохновенное, пророческое слово о нем, сказанное Достоевским за полгода до смерти, в июне 1880 г., на открытии памятника А.С. Пушкину в Москве, корнями уходит в детство писателя, и связано с именем его отца.

Достоевский на всю жизнь сохранил светлую память о своем детстве, однако еще важнее, как эти воспоминания отразились в его творчестве. За три года до смерти, начав создавать свой последний гениальный , Достоевский вложил в биографию героя романа, старца Зосимы, отголоски собственных детских впечатлений: «Из дома родительского вынес я лишь драгоценные воспоминания, ибо нет драгоценнее воспоминаний у человека, как от первого детства его в доме родительском, и это почти всегда так, если даже в семействе хоть только чуть-чуть любовь да союз. Да и от самого дурного семейства могут сохраниться воспоминания драгоценные, если только сама душа твоя способна искать драгоценное. К воспоминаниям же домашним причитаю и воспоминания о священной истории, которую в доме родительском, хотя и ребенком, я очень любопытствовал узнать. Была у меня тогда книга, священная история, с прекрасными картинками под названием "Сто четыре священные истории Ветхого и Нового завета", и по ней я и читать учился. И теперь она у меня здесь на полке лежит, как драгоценную память сохраняю».

Эта черта подлинно автобиографическая. Достоевский действительно учился, как свидетельствует в своих «Воспоминаниях» А.М. Достоевский, читать по этой книге, и когда лет за десять до смерти писатель достал точно такое же издание, то очень обрадовался и сохранил его как реликвию.

«Братья Карамазовы» кончаются речью Алеши Карамазова, обращенной к его товарищам — школьникам, у камня после похорон мальчика Илюшечки: «Знайте же, что ничего нет выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. Вам много говорили про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть, самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь. И даже если и одно только хорошее воспоминание при нас останется в нашем сердце, то и то может послужить когда-нибудь нам во спасение» (Воспоминания о безмятежном детстве помогли Достоевскому впоследствии перенести эшафот и каторгу).

Родители давно задумывались о будущем старших сыновей, знали о литературных увлечениях Федора и Михаила и всемерно поощряли их. После учебы у — в одном из лучших пансионов Москвы, славившимся «литературным уклоном», — Михаил и Федор Достоевские должны были поступить в Московский университет, однако смерть матери и материальная нужда изменили эти планы.

После смерти от чахотки тридцатисемилетней на руках мужа осталось семеро детей. Смерть жены потрясла и сломила Михаила Андреевича, страстно, до безумия любившего жену. Еще не старый, сорокавосьмилетний, ссылаясь на трясение правой руки и ухудшавшееся зрение, он отказался от предложенного ему, наконец, повышения по службе со значительным окладом. Вынужден был подать в отставку, не выслужив двадцатипятилетия, и оставить квартиру при больнице (своего дома в Москве у них не было). Тогда же, как-то вдруг, осознается материальный кризис семьи; дело не просто в бедности — предвидится разорение. Одно их небольшое имение, более ценное, заложено и перезаложено, теперь та же судьба ждет и другое имение — совсем ничтожное.

Московский университет давал образование, но не положение. Для сыновей бедного дворянина был выбран иной путь. Михаил Андреевич решил определить Михаила и Федора в Главное инженерное училище в Петербурге и в середине мая 1837 г. отец отвозит братьев в Петербург.

С отцом Достоевский больше не увидится. Через два года придет письмо отца о близящемся разорении, а за письмом — известие о его безвременной кончине. Достоевский «...Теперь состоянье наше еще ужаснее <...> есть ли в мире несчастнее наших бедных братьев и сестер?»

В образе отца Вареньки Доброселовой в первом произведении Достоевского видятся черты Михаила Андреевича, да и стилистика писем Макара Девушкина родственна манере писем отца писателя». «Мне жаль бедного отца, — писал Достоевский из Петербурга в Ревель старшему брату Михаилу. — Странный характер! Ах, сколько несчастий перенес он. Горько до слез, что нечем его утешить».

Замкнутости и уединенности Достоевского в Инженерном училище способствовало не только ранее предчувствие своего писательского предназначения, но и страшное известие, полученное им летом 1839 г.: крепостные крестьяне имения в Даровом убили в поле 6 июня 1839 г. Михаила Андреевича за жестокое с ними обращение. Это известие потрясло юношу. Ведь совсем недавно умерла его мать. Он вспомнил, как она любила отца настоящей, горячей и глубокой любовью, вспомнил, как бесконечно любил ее отец, вспомнил свое безмятежное детство, отца, привившего ему любовь к литературе, ко всему высокому и прекрасному (А.М. Достоевский пишет, что отец их был «в семействе всегда радушным, а подчас и веселым»). Нет, в насильственную смерть отца он так и не мог поверить до конца своих дней, никогда не мог примириться с этой мыслью, ибо известие о расправе над отцом — жестоким крепостником — противоречило тому образу отца — гуманного и просвещенного человека, который Достоевский навсегда сохранил в своем сердце. Вот почему 10 марта 1876 г. в письме к брату Андрею Достоевский так высоко отозвался о своих родителях: «...Заметь себе и проникнись тем, брат Андрей Михайлович, что идея непременного и высшего стремления в лучшие люди (в буквальном, самом высшем смысле слова) была основною идеей и отца и матери наших, несмотря на все их уклонения...», а мужу сестры Варвары П.А. Карепину Достоевский : «...Будьте уверены, что я чту память моих родителей не хуже, чем Вы Ваших...»

18 июня 1975 г. в «Литературной газете» появилась статья Г.А. Федорова «Домыслы и логика фактов», в которой он показал на основе найденных архивных документов, что Михаил Андреевич Достоевский не был убит крестьянами, а умер в поле около Дарового своей смертью от «апоплексического удара».

Архивные документы о смерти Михаила Андреевича свидетельствуют о том, что естественный характер смерти был зафиксирован двумя врачами независимо друг от друга — И.М. Шенроком из Зарайска, Рязанской губернии, и Шенкнехтом из Каширы, Тульской губернии. Под давлением соседнего помещика , выразившего сомнение в факте естественной смерти Михаила Андреевича, через некоторое время к властям обратился отставной ротмистр А.И. Лейбрехт. Но и дополнительное следствие подтвердило первоначальное заключение врачей и кончилось «внушением» А.И. Лейбрехту. Тогда появилась версия о взятках, «замазавших» дело, причем подкупать надо было много разных инстанций. А.М. Достоевский считает невозможным, чтобы нищие крестьяне или беспомощные наследники могли повлиять на ход дела. Остался единственный аргумент в пользу сокрытия убийства: приговор повлек бы ссылку мужиков в Сибирь, что отрицательно сказалось бы на бедном хозяйстве Достоевских, поэтому наследники и замяли дело. Однако и это неверно. Никто дела не заминал, оно проходило все инстанции. Слухи же о расправе крестьян распространил П.П. Хотяинцев, с которым у отца Достоевского была земельная тяжба. Он решил запугать мужиков, чтобы они были ему покорны, так как некоторые дворы крестьян П.П. Хотяинцева помещались в самом Даровом. Он шантажировал бабку писателя (по матери), приезжавшую узнать о причинах случившегося. А.М. Достоевский указывает в своих «Воспоминаниях», что П.П. Хотяинцев и его жена «не советовали возбуждать об этом дела». Вероятно, отсюда и пошел слух в семействе Достоевских о том, что со смертью Михаила Андреевича не все обстояло чисто.

Невероятное предположение дочери писателя о том, что «Достоевский, создавая тип Федора Карамазова, вероятно, вспомнил скупость своего отца, которая причинила его юным сыновьям такие страдания и так возмущала их, и его пьянство, а также и то физическое отвращение, которое оно внушало его детям. Когда он писал, что Алеша Карамазов не чувствовал этого отвращения, а жалел своего отца, ему, возможно, вспоминались те мгновения сострадания, которое боролось с отвращением в душе юноши Достоевского», — дало толчок появлению целого ряда фрейдистских работ, ложно и тенденциозно обыгрывающих этот факт мнимого сходства отца писателя и старика Карамазова; см., напр.: Нейфельд И. Достоевский: Психологический очерк. Л., 1925), вышедшую, кстати, под редакцией знаменитого психиатра и, наконец, сенсационно абсурдную статью «Dostojewski un die Vatertotung» в книге «Die Urgestalt der Bruder Karamazoff» (Munchen, 1928) самого Зигмунда Фрейда, доказывающего, что Достоевский сам желал смерти своего отца (!).

Критик В.В. Вейдле справедливо замечает по этому поводу: «Фрейд сказал ясно: "У нас нет другого способа побороть наши инстинкты, кроме нашего рассудка", какое же место остается тут для такой противорассудочной вещи, как преображение? Однако без преображения искусства нет, и его не создать одними инстинктами или рассудком. Потемки инстинкта и рассудочное "просвещение", только это видел и Толстой, когда писал "Власть тьмы", но художественный его гений подсказал ему всё же под конец неразумное, хотя и не инстинктивное покаяние Никиты. Искусство живет в мире совести, скорее, чем сознание; этот мир для психоанализа закрыт. Психоанализ только и знает, что охотиться за инстинктами, нащупывать во тьме подсознания все тот же универсальный механизм <...>. В одной из недавних своих работ Фрейд не только приписал Достоевскому желание отцеубийства, осуществленное через посредство Смердякова и Ивана Карамазова, но и земной поклон старца Зосимы <...> объяснил, как бессознательный обман, как злобу, прикинувшуюся смирением. Из этих двух "разоблачений" первое, во всяком случае, не объясняет ничего в замыслах Достоевского, как художника, второе обличает полное непонимание поступка и всего образа старца Зосимы. Психоанализ бессилен против "Братьев Карамазовых"» (Вейдле В.В. Умирание искусства: Размышления о судьбе литературного и художественного творчества. Париж, 1937. С. 52—53).

К этому абсолютно верному замечанию В.В. Вейдле можно лишь добавить, что психоанализ бессилен вообще против христианского духа, против христианского искусства, каким является все искусство Достоевского. А.М. Достоевский записал в своем дневнике: «Отец похоронен в церковной ограде [в Моногарове], рядом с Даровым. На могиле его лежит камень без всякой подписи и могила окружена деревянною решеткою, довольно ветхою». В настоящее время могила не сохранилась и церковь разрушена (см.: Белов С.В. Пять путешествий по местам Достоевского // Аврора. 1989. № 6. С. 142). Есть предположение, что характер отца Вареньки в «Бедных людях» напоминает характер Михаила Андреевича, а антагонизм между отцом Вареньки и Анной Федоровной воспроизводит реальные отношения между Михаилом Андреевичем и сестрой его жены А.Ф. Куманиной.

Известны , написанных совместно с братьями (из них 3 — рукою Достоевского, остальные написаны М.М. Достоевским) и 6 писем к нему самого Достоевского за 1832—1839 гг., а также два письма Михаила Андреевича к Достоевскому за 1837 и 1839 гг. — одно к обоим старшим сыновьям, другое отдельно к Достоевскому.

Существует немало примеров, когда люди наверняка предвидели день своей смерти. Одним из таких провидцев оказался гениальный русский писатель Федор Михайлович Достоевский. Он умер вечером 28 января (9 февраля) 1881 года. За два дня до этого автор великих романов почувствовал себя плохо. Ночью он по обыкновению работал в своем кабинете. Нечаянно уронил перо, которое закатилось под этажерку. Федор Михайлович решил достать его и попытался этажерку передвинуть. Она оказалась на удивление тяжелой. Писатель напрягся, и тут ему стало плохо. Изо рта потекла кровь. Он вытер ее тыльной стороной ладони. Позже самочувствие улучшилось, и он не придал этому эпизоду серьезного значения. Не позвал на помощь и не стал будить жену. Утром его состояние стало еще лучше. К обеду Достоевский был весел. Он ждал приезда из Петербурга своей сестры. За обедом писатель смеялся, шутил, вспоминал о своем детстве, о времени, когда они жили в Москве. Но сестра Вера приехала не с добрыми намерениями.

Семейная сцена

У семьи Достоевских было имение под Рязанью. К тому времени из-за этого имения перессорилась вся их родня. Веру прислали сестры. Она не поддержала беззаботный разговор брата за обедом, а завела речь о части наследства. Сестра просил его отказаться от своей доли в пользу сестер.

В ходе беседы женщина распалилась, заговорила резко, и, в конце концов, обвинила писателя в жестокости по отношению к родным людям. Кончился разговор ее слезами и чуть ли не истерикой. Будучи человеком эмоциональным, Федор Михайлович сильно расстроился и вышел из-за стола, не закончив трапезы.В кабинете он опять ощутил привкус на губах. Писатель вскрикнул, на звук прибежала жена Анна Григорьевна Сниткина. Срочно вызвали доктора. Но к моменту его прихода кровотечение прошло, самочувствие Федора Михайловича пришло в норму. Врач застал его в добром расположении духа. Отец вместе с детьми читал юмористический журнал. Но вскоре кровотечение возобновляется. Оно очень сильное и его не удается остановить. После большой потери крови Достоевский теряет сознание.

«Будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по всем углам пауки, и вот и вся вечность» Ф. Достоевский

Но все оказалось не так плохо. Постепенно кровотечение проходит и больной засыпает. Утром к властителю дум приезжают известные врачи: профессор Кошлаков и доктор Пфейфер. Они внимательно осматривают пациента и успокаивают жену:

Все будет нормально, он скоро выздоровеет.

И действительно на следующее утро Федор Михайлович просыпается бодрым и заряженным на работу. На его столе лежит корректура «Дневника писателя» и он принимается за правку. Затем обедает: выпивает молока, съедает немного икры. Близкие успокаиваются.

Анна Сниткина — жена Достоевского

А ночью он зовет жену. Она в тревоге подходит к постели больного. Федор Михайлович смотрит на нее и говорит, что уже несколько часов не спит, потому что понял, что сегодня умрет. Анна Григорьевна застывает в ужасе.

Анна Сниткина

Еще днем все было так хорошо, дело пошло на поправку. И вдруг такое заявление. Жена не верит ему, пытается разубедить, говорит, что кровотечение закончилось, и что он будет жить еще долго. Но Достоевский уверен в скорой смерти. Откуда пришли эти знания? Откуда эта уверенность? Нет ответа! Кажется даже, что он не очень-то и расстроен, во всяком случае, держится мужественно. Он просит жену почитать Евангелие. Она с сомнением берет книгу, читает: «Но Иисус сказал ему в ответ: не удерживай…». Писатель пророчески улыбнулся, повторил: «Не удерживай, вот видишь, не удерживай, значит, я умру».

Но на радость Анны Григорьевны вскоре он засыпает. К сожалению, сон был недолгим. Федор Михайлович резко проснулся и кровотечение возобновилось. В восемь вечера приезжает доктор. Но к этому времени великий писатель уже агонизирует. Через полчаса после приезда доктора изо рта Достоевского вырывается последний вздох. Он умирает, не приходя в сознание.

Доктор Вагнер

Вскоре после смерти мужа к Анне Григорьевне приезжает некто доктор Вагнер. Это профессор из Петербургского университета, в то время известный и популярный в России спирит. Он долго беседует с Анной Григорьевной. Суть его просьбы – вызвать дух великого писателя. Испуганная женщина ему категорически отказывает.

Но в ту же ночь мертвый муж приходит к ней