Дмитрий Липскеров

О нем и о бабочках

© Липскеров Д. М.

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Аркадию Новикову, другу и первому читателю моих рукописей…

Арсений Андреевич Иратов спал.

Он всегда хорошо засыпал ночью. Не оттого, что в его пятьдесят с лишком нервная система сохранилась нетронутой, а вследствие когда-то правильно подобранной терапии. Уже двадцать пять лет он за три минуты до сна проглатывал две таблеточки чего-то и тотчас засыпал, выбрав позу на боку, с поджатыми к животу ногами.

Иногда ему снились хорошие светлые сны, иногда сюжет сна был обыденным, но сопровождался атмосферой тревожности. Впрочем, часто сны не снились вовсе.

Как-то Арсений Андреевич усомнился в правильности такого долгого приема препаратов и отправился к знакомому неврологу, который почти кричал, отчитывая Иратова за то, что тот сложившийся наркоман, почему ранее не информировал товарища о недуге, ему бы квалифицированно помогли, а сейчас… Сами пеняйте на свою тревожность и кошмары! Закончив возмущенно вопить, невролог сообщил, что возможность коррекции существует. Отменив старый рецепт, он выписал модный и дорогой антидепрессант.

Арсений Андреевич послушался и, отвергнув прием почти «наркотических препаратов», принялся пить новые дорогостоящие пилюли.

Через неделю пациент почувствовал себя плохо и сообщил об этом товарищу, выписавшему рецепт.

– У вас самая настоящая ломка! – оповестил невролог. – Терпите!

Иратов терпел ломоту в костях, тотальную бессонницу, необыкновенное желание все время питаться, помногу, трясущимися от нетерпения руками. Под глазами залегли синяки, и выглядел Арсений Андреевич почти стариком, чем тревожил свою Верочку, молодую женщину тридцати лет, с которой он жил неофициально, но очень хорошо – как говорят, душа в душу… Верочка проживала этажом выше, куда ее заселил Арсений Андреевич, объяснив это необходимостью проводить большую часть времени в одиночестве и покое, да и полной невозможностью заснуть с женщиной в одной постели. Красавица Верочка почти не сопротивлялась такой особенности организма своего друга, спокойно жила в выделенной квартире, на хорошей улице, в отличном доме.

Часто пара встречалась в бутиковых ресторанчиках на обед, вместе они посещали выставки и театры, интимную жизнь вели размеренную, но страстную, все еще жадно целуясь в губы по прошествии десяти лет с начала отношений.

Верочка любила Иратова сильно и глубоко, как может любить русская женщина, воспитанная правильно, чувствующая тонко и готовая к полной самоотдаче без всяких условий. Арсений Андреевич вторил сильному чувству подруги, вовсе не был эгоистом, наоборот, обладал щедростью души, понимая и преклоняясь перед прекрасным, да и кармана не затворял от любимой женщины. Обе квартиры были записаны на Верочку, а также автомобиль премиум-класса принадлежал ей, ежемесячные немалые средства на личные нужды, внушительный саквояж драгоценностей, но самое главное – она была отмечена в иратовском завещании широко, как река Волга, хоть ему и было между кем делить свое приличное состояние.

Однако ломка от отказа от старых препаратов не заканчивалась, тянулась уже третий месяц, и до этого неизменное давление скакало, как кенгуру по бушу, а стул оставлял желать куда лучшего. Но самыми неприятными оказались приходы состояния дежавю, длящиеся не редкие мгновения, как у обычных людей, доставляя им радостное удивление, а мучительные часы гиперреализма, унося сознание Иратова в прошлое, заставляя переживать ушедшие времена до полной истерзанности, хотя его жизнь было трудно сравнить с жизнью библейских страдальцев: вполне себе человеческая, со взлетами и падениями. Иратов хорошо знал, что ад – это стыд, а не сковорода с кипящим маслом, стыд, возведенный в абсолют. Гореть в аду – это гореть от стыда. Пред тобой пройдут сотни, которым ты при жизни причинил нехорошее, может быть даже не сознавая того, но тысячекратно умноженный стыд станет почти вечным. Вот в состоянии дежавю и горел Иратов в стыдном огне. Может, это кому-то было нужно?..

Будучи человеком волевым, Арсений Андреевич через не могу вернулся к ежедневным прогулкам. Гулял он обычно по арбатским переулкам и до прихода болезни неустанно восторгался старой московской архитектурой. Он понимал красоту и откликался на ее приметы благодарным знатоком… Сейчас же он ковылял, опираясь на изящную трость с эбонитовым набалдашником, и не замечал арбатских лепнин, кружевных особняков и классических шедевров девятнадцатого века. Как дикий крестьянин, Иратов стоял посреди шелкового персидского ковра в грязных лаптях, не сознавая собственной дикости, – таково было его состояние.

К нему пришли панические атаки, плетясь, он шарахался от каждого встречного, кажущегося ему каким-то выпуклым из этого мира, чересчур целлулоидным и красочным, а потому опасным. Мозгом Арсений Андреевич сознавал, что зловещие картинки обычной улицы, с монстрами-автомобилями, пешеходами из фантастических фильмов – всего лишь игра утомленного, давно не спавшего разума… Ему удавалось пройти обычным маршрутом, к концу которого, несмотря на зиму, он был совершенно взмокшим, почти плавал в поту.

Дома было легче. Он ничего не пугался, даже разговаривал по телефону в своей обычной уверенной манере, но взгляд тяжелобольной собаки мучил его подругу Верочку, которая, конечно, в эти нежданные времена почти не оставляла Иратова в одиночестве. Она сама готовила, помногу, Арсений Андреевич просил плова с крупными кусками мяса, пасту большими кастрюлями и десерт, который Верочка заказывала в кафе «Пушкин».

Все это кошмарное время мучений человеческих таблеточки, которые Иратов принимал двадцать пять лет, лежали в ящичке его письменного стола невостребованными. Подсознание то и дело напоминало, что стоит ему выпить их, как в течение часа состояние нормализуется. Но воля – главная ценность, награда для любого мужчины, – его воля была столь крепка и надежна, что она не пошатнулась и на мгновение. Так должно быть, говорил себе Арсений Андреевич, есть покой, и есть расплата за него, и есть воля принять расплату!

Но она была слишком суровой. Бессонными ночами мозг отыскивал причины для такой лютой мести – и, увы, находил их во множестве.

В какой-то момент Арсений Андреевич понял, что очень скоро может умереть. Эта мысль не напугала его, а лишь расстроила единственным – потерей Верочки, которой он недонасладился, которую недолюбил. Бокал редкого вина лишь на четверть был выпит, и поглощение его капельками, как редчайший эликсир, для обретения равновесного состояния души и тела окажется невозможным. Иратова не заботило, что он не воспользовался своим материальным состоянием досыта, понимая, что человеческое бытие – лишь короткий переход между одним и другим, а бескорыстная любовь улучшает человека в глазах Бога. Там, где он был обретен, уже построены замки для его бессмертной души, на вечном фундаменте, нерушимые и прекрасные… Или сначала стыд… Но стыд, пусть и через тысячелетия, закончится…

– Я люблю тебя! – Верочка гладила волосы Иратова, черные, словно вороново крыло, с седой прядью, волнистой и похожей на зиму, падающие к плечам. – Люблю тебя!.. – и целовала его красивое, с чертами демона, лицо, не торопясь, касаясь его почти с одинаковыми промежутками времени. Висок, щека, скулы – и к шее опускались ее чувственные губы.

В такие секунды Арсению Андреевичу казалось, что он почти выздоровел, он даже коротко наслаждался – до того момента, пока не понимал, что из глаз текут слезы. Это было фу!!! фу! – недостойное его каменного стержня, гранита, из которого он весь состоял. В камнях нет слез… Он отстранял Верочку и властно велел уходить.

Иратов, пытаясь самостоятельно выяснить, что с ним происходит, часами рыскал в Интернете, отыскивая, благодаря совершенному английскому, статьи на профессиональных медицинских европейских сайтах по его проблематике, изучал белок G, химию расстройства, средства блокировки адреналина, но, углубляясь в медицинскую терминологию, все отчетливее осознавал, что единого лечения от таких состояний просто не существует. Для него стало откровением, что множество великих людей почти не выходили из дому, мучимые паническими атаками десятилетиями, умирая в одиночестве, и, вероятно, ему, придавленному страхами, также суждено скончаться в четырех стенах лишенным полноценной жизни.

Иратов говорил с Верочкой:

– Не хочу, чтобы ты тратила свою жизнь на мое безумие!

– Ты не безумен…

– Все равно, я инвалид.

– Я твоя жена.

– Нет, мы не в браке и клятвами не обременены!

– Иратов, не будьте гадом!

– У тебя еще будет судьба! – Он протягивал свои красивые руки с длинными пальцами к лицу Верочки и гладил ее по щеке. – Все будет, поверь мне!

Новый роман Дмитрия Липскерова «О нём и о бабочках» – это чтиво не для слабонервных. Впрочем, как и все другие произведения писателя. Гремучая смесь постсоветских реалий и реалий магическо-сюрреалистических превращает чтение в прогулку по лабиринту Минотавра, где скрывается не одно, а сотни чудовищ. Абсолютно неподвластные осмыслению герои попадают в абсолютно абсурдные ситуации, существуют вне контекста произведения, но одновременно с этим гармонично вписываются в сюжет.

Арсений Иратов и его бабочки

«О нём и о бабочках» – роман с загадочным названием и претенциозной обложкой, пестрит мистическими существами, которые переворачивают мир с ног на голову. Зло идёт рука об руку с добром, поминутно скатываясь в продукт помутнённого сознания. А начинается всё буднично: главный герой беседует по телефону с давним приятелем, который предлагает ему выгодное дельце. Героя зовут Арсений Андреевич Иратов, он стареющий бизнесмен, обременённый большим состоянием и довольно молодой, искренне любящей его женой. И всё бы ничего, но Арсения Андреевича в последнее время мучает бессонница, и, как следствие, разного рода глюки. Таблетки, которые Арсений Андреевич принимает вот уже 25 лет, перестают помогать, а новые лишь усиливают плачевное состояние героя. А тут ещё приятель, оказывается, по специальности врач и готов выручить Иратова, если тот с головой окунётся в авантюру. Так и происходит, после чего начинается фирменное липскеровское мракобесие.

Двоякий Липскеров

Дмитрий Липскеров – человек интересный. Является одновременно и писателем и бизнесменом. Развивать своё первое амплуа автор начал в 90-х, когда занимался драматургией под руководством Олега Табакова. Дмитрий Липскеров поставил несколько пьес, среди которых «Река на асфальте» и «Школа для эмигрантов». Однако вскоре на автора стали давить жанровые ограничения, связанные с театром, и он полностью ушёл в писательскую деятельность. Роман «40 лет Чанчжоэ», чем-то напоминающий «100 лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса, появился в журнале «Мир» в 1996 году, а позже вышел отдельной книгой. Затем последовали и другие работы автора: «Пространство Готлиба», «Последний сон разума», «Эдипов Коплекс», «Леонид обязательно умрёт» и т. д. Также Дмитрий Липскеров примечателен тем, что охотно помогает молодыми нестандартным дарованиям раскрыться. В 2000 году писатель учредил независимую литературную премию «Дебют, затем менее регламентированную версию этого конкурса - «Неформат».

Вторая же составляющая Дмитрия Липскерова проявила себя в ресторанном бизнесе. Сеть московских ресторанов «Твин Пигз», «Рис и Рыба», а также «Дрова» – это всё детища автора, которые уже не один год вкусно кормят посетителей. По поводу необычного сплава экономической и творческой деятельности Дмитрий Липскеров лишь пожимает плечами: мол, писательство – это, конечно хорошо, но ведь и жить на что-то нужно.

Оценил книгу

Дмитрий Липскеров – автор, у которого от меня есть бесконечный карт-бланш на любые литературные эксперименты. Мне заочно нравится все, что и как он пишет, вся фантасмагорическая россыпь его мистическо-безумных персонажей и сюжетов. Хотя на этот раз я все же взяла себя в руки и постаралась обойтись в отзыве без тру сэд стори из собственной жизни.

Для начала считаю нужным предупредить – книга полностью оправдывает маркировку 18+, и не по одному критерию. Персонажи курят, пьют и трахаются. И нецензурно выражаются по поводу и без. Секса много, разнообразного и часто выходящего за рамки нормальности. Так что людям с тонкой душевной организацией книга противопоказана. Само название книги – "О нем и о бабочках" – уже намекает на половую сферу. "Он" – это тот самый исключительный мужской орган, а "бабочки" – это те самые чешуекрылые, которые ванильно перебирают лапками в животах у женщин.

По сути, роман представляет собой семейную сагу, в которой четыре поколения разномастных судеб сплетены в узор вокруг центрального персонажа, Арсения Андреевича Иратова. Состоятельный привлекательный мужчина чуть-чуть за 50 с внешностью врубелевского демона, владелец архитектурного бюро, игрок на бирже и ценитель прелестей своей молодой гражданской жены Верочки внезапно лишился самого ценного – собственного полового члена. Вот такая неприятность с ним случилась, причины неясны, последствия туманны. После этого пренеприятного происшествия Иратов на время отступает на задний план, а на авансцену в качестве рассказчика выходит некая сущность явно не из мира сего в образе мужчины средних лет. Колоритный персонаж, даже местами обаятельный, который берет на себя роль трикстера и бога из машины.

Появление еще одного действующего лица может стать, пожалуй, одним из первых испытаний для нежных душ, обладатели которых краснеют при слове "жопа". После такого сюжетного хода матёрые рецензенты должны начать рассказывать про явное влияние гоголевского "Носа" на творчество Липскерова, и какие интересные формы это самое творчество может принимать. Мне же юноша Эжен показался... Да никаким он мне показался, и кроме как своим появлением на свет ничем не порадовал.

Не ждите от романа прямолинейной логики и размеренного течения. Повествование прыгает вперед-назад по времени, вырисовывая жизнь Иратова, начиная от юности в отчем доме и заканчивая веселым балаганом внебрачных потомков. Нашлось место и страшилкам о КГБ, и лихим 90-м, и олигархической современности. Все описывается легким слогом, с бесхитростным задором, весело и несерьезно. При этом гротескная чернуха и утрированная "страшная действительность" не дает роману скатиться в юмористический жанр. Примерно в последней трети книга слегка меняет тон и превращается в смесь из трэша и вполне себе богоугодных диалогов на основе еврейской культуры с элементами притчи, которая плавно перетекает в антиутопию в декорациях победившего феминизма.

Если вы раньше сталкивались с Липскеровым и вам понравилось, смело читайте эту книгу, в ней, как и прежде, все хорошо, безбашенно и необычно, хотя, по-моему, другие книги все же посильнее (читай, почудесатее и побезумнее) будут. Если автор вам не понравился, то не надейтесь на второй и последующие шансы. В "О нем и о бабочках" все так же плохо, странно, дико и непонятно, фу-фу-фу, зачем это писать вообще.

Думаю, этот роман вполне подойдет для первого знакомства с автором, если не отпугнет 18+. Он динамичен, легко и быстро читается, есть умные мысли. Также «О нем и о бабочках» дает хороший пример безграничной фантазии автора и того, в каком стиле он пишет.

Оценил книгу

Мужчина без члена - где-то я это уже видела... так-так... "Догма", "Трасса 60", "Misfits"... первое, что пришло в голову. Но у Липскерова как всегда все настолько головокружительно, что не отпускает ещё потом очень долго. Это вам не одинокий зажравшийся бармен-нарцисс.
Первым делом - сюжет, о котором я не буду рассказывать тут, но его знают мои сокомандники и все вокруг, кто готов меня слушать или не очень уверено отбивается от моих восторженных речей.
На моем счёту это уже шестая книга Дмитрия, так что я по старой памяти была готова к вакханалиям, неожиданным поворотам, открытиям и прочим превратностям сумасшествия. Однако, должна признаться, что если бы не случай, ещё долго не решалась бы за неё взяться.

Обожаю его манеру письма - прямолинейная, местами грубоватая, местами витиеватая, но всегда в тему. Кстати, здесь 18+ не такой категоричный, как, например, в "Демонах в раю". И все постельные сцены от добровольных до не очень описаны так, что нет после ощущения грязи (а я не фанат постельных сцен в книгах), наоборот, они так логичны и красивы или безобразны, если это требуется, но всегда на своём месте. Да и вообще у Липскерова все на своём месте, каждое слово, каждый персонаж. Хотя вру, возникало несколько вопросов, на которые мое критическое мышление не сумело дать ответов, но я все простила и забыла. А как ещё - если последние дни я жила с этой книгой, просыпалась, умывалась, готовила, даже работала, почитывая по абзацу в микроперерывы.

Наверно, первоочерёдная функция этой книги для меня развлекательная. В одной из предыдущих книг я сравнила произведения Дмитрия с полотнами Сальвадора Дали (ну так всем известно, хто у нас главный сюрреалист), и тут он сравнил себя с ним сам, косвенно, но мне понравилось, будто у нас состоялся личный диалог и это я ему подсказала (хихихи). Повествование захватывает, кружит, мастерски переплетаются судьбы героев и периодически брови сами вскидываются, а на лице выражение что-то вроде "ах, вот оно как!".

Но одной только развлекательной функцией автор не ограничился. Довольно много разговоров о Боге, о поступках и их последствиях, о доброте и зле и о том, что наш мир не черно-белый. В основном, морализаторствует у нас господин Е, иногда даже перегибая палку, взять хоть инцидент с его неслучайным падением. Ну пусть посмеялись все, но далеко не все со зла или с высокомерной насмешкой. Сама ситуация забавная, человек забавно выглядит, автоматически переживаешь не расшиб ли чего и не нужна ли помощь - а тут поголовно всем а ад. Дотошный попался падший ангел. А вообще, есть тут такой посыл - оставаться собой и человеком, как бы ни совращали тебя Демоны. Хотя демоны и обещают ураганы страсти... А многие дамы вполне себе довольны этими кратковременными незабываемыми встречами... А мужчинам тоже не мешало бы следить, не наплодили ли где они потомства, вдруг прозябает где их плоть и кровь, как две капли воды похожая на них. Скромнее надо быть, думать головой, даже если тестостерона для ясности ума не хватает.

Персонажи как всегда все очень колоритные, не только второстепенные, но и третьестепенные и вообще случайные, которым две строчки всего выделили и то без реплик. Эти маленькие истории незначительных, но таких живых людей хочется запомнить целиком, более того, хочется узнать подробности - умеет автор заинтересовать. А ещё при всей невероятности происходящего веришь всему, мол, да, так оно и было или могло бы быть, а может, прямо сейчас происходит.

Вот только не очень мне понравилось, что он многократно подчёркивал, что призвание женщины именно в материнстве, без этого она неполноценная и вообще недоженщина и недочеловек. Набили оскомину уже эти стереотипы. Возможно, кому-то и надо пройти через адовы родовы муки, чтобы понять, что оно женщина, а не быдло колхозное, но есть те, кто это и так знает. К тому же родить и воспитать не одно и то же. А некоторые #яжемати меня вообще пугают. Ну да ладно, будем считать, что эта философия была важна для повествования. Практически каждая встреченная девочка/женщина залетела, причём в некотором роде от одного и того же генофонда. А знаете, пришла сейчас к очередному выводу, что книга эта о Боге и материнстве. Взять хоть сердце изувеченной женщины, что билось несколько часов после ран, не совместимых с жизнью. А почему билось? Из-за детей. А Бог здесь - и расплата за поступки и знания, которые доступны людям, но они не умеют их прочитать. "

Книга - это ежесекундное учение, открытие в заученных десятилетиями строках все нового и нового в вашей душе". "Если я ничего не путаю, вы помните книгу наизусть? - Теперь я даже ее немного знаю" "Не так важен сам текст, как ключ к нему, к его пониманию" "если вы к этому способны - быть одержимым книгой, если ей суждено вам открыться, то..."

Открылась ли мне "О нем и о бабочках"? Мне кажется, было ещё что-то важное, но я никак не найду для этого подходящих слов. Подозреваю, что оно ко мне ещё придёт. А я буду ждать новую книгу Дмитрия и случай, и надеяться, что она снова будет на высоком уровне.

«О нём и о бабочках» Дмитрия Липскерова: Невероятное исчезновение полового органа Иратова

Похоже, Липскеров заключил пари, что сможет написать книгу, где всё будет вертеться вокруг пенисов. Теперь вы знаете, какое слово заменяет местоимение в названии нового романа. Рецензия ReadRate.

Иратов, богатый пятидесятилетний господин с внешностью врубелевского демона, как-то утром обнаружил страшное.

А именно, полное отсутствие у себя половых органов. Несколько десятков лет до трагедии он слыл прекрасным любовником (есть довольные свидетельницы). Иратов жил феерично: жульничал, продавал валюту, сотрудничал с КГБ, сидел в тюрьме, жил в Америке, стал успешным архитектором. И всю его жизнь за ним наблюдал странный субъект, удивительным образом посвящённый в тайны личной жизни и души Иратова, а заодно и всех его знакомых.

(автор интеллектуальных романов и ) давно использует ловкий трюк магического реализма. Вроде всё в его романах предельно узнаваемо: в знаменитой «Лире» на Горького Иратов договаривался стать валютчиком, а нынешняя жена его молится в храме Воскресения Словущего на Остоженке. Но в то же время в знакомую толщу реальности писатель добавляет каплю мистического. Этой капли ровно столько, чтобы в неё поверить. С книгами Липскерова так всегда – им веришь как документальной прозе, как рассказу таксиста – очевидца сотен событий. С единственной оговоркой: Липскеров, в отличие от таксиста, не морализирует, не поучает и не норовит подчеркнуть смысл. И создаётся такое ощущение, что глобального смысла у его романа нет. Есть безупречный стиль, есть тысячи увлекательных и ярких картинок, есть запоминающиеся герои. И есть бессмысленный и беспощадный, но очень красивый конец.

Кажется, Липскеров из той редкой категории писателей, которые скорее художники, чем мыслители. Поэтому романы его авторства можно разбирать на цитаты или пересказывать фрагментами, но понять практически невозможно. Так же, как невозможно понять, к примеру, картины абстрактного экспрессиониста Поллока или натюрморт Петрова-Водкина. Ими остаётся любоваться. Но и это уже отличный подарок читателям.

Цитата:

Я оплатил счёт и, допивая седьмой стакан чая, глядел в стекло витрины, за которым под падающим снегом брели куда-то люди. Почти все они имели унылый вид, как, впрочем, большинство населения среднерусской равнины. Зачатые без радости, так и живут в тоске. Откуда им знать, что падающий снег - это благо? Всё, что сверху происходит, - радость, а снизу - ничего хорошего. Вот поскользнётся человек, шарахнется башкой об лёд насмерть и если на затылок, лицом в небо, преставится - повезло, а ежели мордой в землю - вселенская неудача.

Дмитрий Липскеров с романом О нем и о бабочках для загрузки в fb2 формате.

Герой нового романа волею богатой авторской фантазии попадет в очень деликатную и абсолютно гоголевскую ситуацию. Именно с нее начинаются события, переворачивающие весь мир, в котором плутоватые и мудрые персонажи, ангелы и обыкновенные люди, плетут судьбу мироздания.

Если вам понравилась аннотация книги О нем и о бабочках, то скачать ее в формате fb2 можно перейдя по нижеуказанным ссылкам.

На сегодняшний день в интернете размещено большое количество электронной литературы. Издание О нем и о бабочках датировано 2016 годом, принадлежит жанру «Современная проза» и выпускается издательством АСТ, Редакция Елены Шубиной. Возможно, книга еще не вышла на российский рынок или не появилась в электронном формате. Не стоит расстраиваться: достаточно подождать, и она обязательно появится на ЮнитЛиб в формате fb2, а пока можно скачивать и читать онлайн другие книги. Читайте и наслаждайтесь познавательной литературой вместе с нами. Бесплатное скачивание в форматах (fb2, epub, txt, pdf) позволяет загружать книги сразу в электронную книгу. Помните, если роман сильно понравился - сохраните его себе на стену в социальной сети, пусть его увидят и ваши друзья!