(р. 17.03.1953)

Заместитель председателя Комитета по внешним связям мэрии

Санкт‑Петербурга (председатель В. В. Путин); Председатель Центральной

избирательной комиссии РФ с 27.03.2007 г. во втором президентском сроке В.

В. Путина.

Родился в Ленинграде. Дед Владимир Брежнев был начальником

кафедры артиллерии Академии им. М. В. Фрунзе, отец – известным ученым, военным

гидрографом, одним из создателей космических систем навигации и связи для

Военно‑морского флота; мать – издателем. Образование получил на

физическом факультете Ленинградского государственного университета (1977) и на

двухгодичном факультете журналистики ЛГУ. В 1977–1991 гг. работал ведущим

инженером, руководителем группы в ОКБ аэрокосмической аппаратуры «Интеграл». В

1991–1993 гг. депутат Ленсовета. С 1991 г. в Комитете по внешним

связям администрации Санкт‑Петербурга, с 1995 г. заместитель

председателя Комитета – начальник Управления международного сотрудничества.

После августовского кризиса 1991 г. Дом политпросвещения в Петербурге,

принадлежавший КПСС, был передан городу. В одной половине здания разместился

Международный бизнес‑центр, в другой – коммунистические организации. По

словам В. Е. Чурова, на крыше дома был флагшток. Коммунисты решили

воспользоваться им по назначению и вывесили красный флаг. «И вот каждый раз,

выезжая из Смольного, руководство города видело его. Флаг прекрасно был виден

из окон кабинетов и Собчака , и Путина. Это ужасно раздражало, и Путин

решил флаг снять. Дает команду – красный флаг снимают. Но на следующий день он

снова появляется. Путин вновь дает команду – флаг снова снимают. И так борьба

шла с переменным успехом. У коммунистов стали заканчиваться флаги, и они

вывешивали что‑то совершенно непотребное, один из последних вариантов был

даже уже не красный, а буровато‑коричневый. Это Путина окончательно

допекло. Он подогнал кран, и под его личным наблюдением флагшток был срезан

автогеном» (От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным. М., 2000.

С. 86). По словам В. Е. Чурова, Комитет по внешним связям мэрии Петербурга,

возглавляемый В. В. Путиным, начал с открытия в городе, впервые в стране,

представительства западных банков. При самом активном участии В. В. Путина

открылись отделения «БМП Дрезднер‑банк» и банка «Насьональ де Пари», а

также были созданы инвестиционные зоны, в ЛГУ открыт факультет международных

отношений. В июне 2003 г. выдвигался на должность члена Совета Федерации

от Ленинградской области (набрал 7 из 50 голосов). С декабря 2003 г.

депутат Государственной Думы РФ четвертого созыва, избирался по федеральному

списку ЛДПР. Был заместителем председателя Комитета Госдумы РФ по делам СНГ и

связям с соотечественниками. Входил во фракцию ЛДПР, но членом этой партии не

был. В качестве наблюдателя находился на выборах в Белоруссии, Украине (во

время «оранжевой» революции 2004 г.), Киргизии (во время «революции

тюльпанов» 2005 г.). С 27.03.2007 г. председатель Центральной

избирательной комиссии РФ. Избран на безальтернативной основе. Сменил в этой

должности А. А. Вешнякова. Заявил, что ни в какие партии не входит и не

является антикоммунистом. В биографиях подчеркивает «православное

От редакции: Не ошибемся, если скажем, имя председателя Центризбиркома России Владимира Чурова знакомо практически всему взрослому населению нашей страны. Но далеко не все знают, что он ещё и пишет рассказы, в том числе для детей. А в 2005 году вышла книга Чурова «Тайна четырех генералов», в аннотации которой сказано, что она посвящена «пересечению судеб офицеров и генералов русской армии и их влиянию на европейскую политику». Действительно, в книге можно встретить множество самых разных лиц – от героя Маньчжурии, а впоследствии президента Финляндии Густава Маннергейма, до воевавшего в 1944-м на Карельском фронте генерала Брежнева – Владимира Иосифовича Брежнева, вовсе даже не родственника Леонида Ильича. А еще из книги можно узнать, какое отношение все это имеет к нашему краю. Предлагаем отрывки из книги В.Е. Чурова.

РАССКАЗ ОТЦА

Отец мой, Евгений Петрович Чуров, вырос на Урале. Он родился 1 марта 1918 года в селе Верхне-Троицке Белебеевского кантона Уфимской губернии. Так это место называлось в те времена. Расположено оно на западе Башкирии примерно посередине между Туймазами и Белебеем на берегу речки Кидаш. Теперь поселок сельского типа Верхнетроицкое относится к Туймазинскому району Республики Башкортостан. Через поселок проходит автомобильная дорога без покрытия, что свидетельствует о некоторой заброшенности сего места.

Через год маленький Женя остался без отца. Петр Андреевич Чуров до революции служил земским ветеринаром в соседнем с Верхне-Троицком башкирском селе Аднагулове. В 1919 году он погиб на Восточном фронте Гражданской войны, находясь в рядах Красной Армии под командованием Михаила Фрунзе.

С 13 апреля 1919 года в армии Фрунзе на Восточном фронте командовал тяжелым артиллерийским дивизионом 152-мм гаубиц правобережной группы (затем 35-й дивизии) другой мой дед, поручик старой армии Владимир Иосифович Брежнев. Два деда воевали рядом, в отличие от многих русских семей, – по одну сторону фронта.

Вскоре умерла мать Жени Мария Матвеевна, учительница математики. В голодное время родственники отдали мальчика в детский дом.

Можно за многое ругать и даже ненавидеть советскую власть. Вот только почему-то при ней воспитанники детских домов, сироты, бывшие бродяги и беспризорники становились достойными людьми, например профессорами, докторами наук – как мой отец.

Но это позже. А в июне 1940 года он окончил военно-морское училище в Ленинграде. На рукавах его тужурки было по две нашивки – средняя и узкая – «лейтенант». Хотел служить на Тихом океане, а начальство послало молодого гидрографа на Ладожское озеро.

Нашивки были «от моря до моря» – от шва до шва, на половину окружности рукава.

Отец всю жизнь учился только отлично – в сельскохозяйственном техникуме, военно-морском училище, академии, но на мраморных досках в коридоре училища имени Фрунзе на набережной Лейтенанта Шмидта среди окончивших училище с отличием вы не найдете фамилии Чурова. Осенью 1939 года гидрографический отдел училища (вместе с курсантами и преподавателями) был преобразован в Высшее военно-морское гидрографическое училище имени Г.К. Орджоникидзе. Поэтому, поступив в 1936 году в училище имени Фрунзе, в 1940 году отец окончил с отличием училище имени Орджоникидзе. Оно прекратило свое существование почти сразу после первого выпуска, осенью 1941 года, когда курсанты и преподаватели утонули при эвакуации через Ладожское озеро.

17 сентября 1941 года буксир с битком набитой людьми баржей вышел из гавани Осиновец в направлении Новой Ладоги. Во время шторма корпус баржи не выдержал ударов волн, и она затонула. Погибло более тысячи человек (!), среди них – 128 курсантов и 8 офицеров гидрографического училища. Восстановили училище в 1952 году, а окончательно расформировали – в 1956 году.

Много лет спустя профессор Чуров состоял непременным членом Ученого совета и государственной экзаменационной комиссии в училище Фрунзе. Но определить туда своего сына (т.е. меня) «по блату» отказался. На общих основаниях меня не приняли бы из-за очень сильной, доставшейся по наследству от матери, близорукости.

На мраморную доску в коридоре отец не попал по объективным обстоятельствам. Зато в 1995 году в аванзале галереи Высшего военно-морского ордена Ленина, Краснознаменного, ордена Ушакова училища имени М.В. Фрунзе (прежде – Морской кадетский корпус, ныне – Санкт-Петербургский военно-морской институт) появилась картина длиной 6 метров и высотой 2 метра «Отечества достойные сыны» работы Игоря Пшеничного. На громадной картине среди 184 фигур и толов, голова под номером 175 в задних рядах, согласно описанию, принадлежит капитану 1 ранга Е.П. Чурову. Это очевидная ошибка составителей прилагаемого к картине буклета, на самом деле на отца более всего похожа голова под номером 184.

Через год началась война. Отец прокладывал ледовую Дорогу жизни, высаживался с разведкой с катеров и подводных лодок на северный берег Ладоги, на занятые финнами острова Валаамского архипелага, обеспечивал десанты, был награжден тремя боевыми орденами и тяжело ранен в 1944 году.

ИЗ СЕМЕЙНЫХ ХРОНИК

Происхождение фамилии Чуров, с одной стороны, просто и понятно, с другой – содержит в себе несколько загадок, как и все истории в моей повести.

Особое место в верованиях славянских племен, живших на севере Европы вокруг озера Ильмень, занимали представления об умерших предках, охранявших семью. Из дерева вырезали фигурки бородатых людей (то-то у меня лучшая в Государственной думе борода) – ЧУРОВ, олицетворявших собой пращуров рода. Когда кричали «Чур меня!» – просили предков оборонить и заступиться.

Чурой также в древние времена называли раба, в более позднее время – слугу-оруженосца. Именами Чур, Чура восточные славяне называли детей, вероятно, в честь Чура – славянского языческого божества – хранителя домашнего очага.

Теперь понятно, почему подаренные к 300-летию Петербурга корейцами и поставленные в парке «Сосновка» идолы – «чансыны», стражники, охраняющие деревни, пришлись так мне по сердцу. У этих симпатичных парней, вырубленных из сосновых бревен, и у меня, православного, крещенного прабабушкой во младенчестве в церкви Иоанна Предтечи, что в Предтеченском переулке на Пресне в Москве, – одинаковое языческое происхождение!

Современная фамилия Чуров происходит из Новгорода. В Ономастиконе (книге о происхождении фамилий и имен) академика С.Б. Веселовского ее появление в Новгороде отнесено к середине XVI века, когда в документах нашлась запись о некоих Исааке и Карпе Чуриных (Чуровых), детях Рудлевых. На карте входившей в Новгородские земли Вологодской области до сих пор сохранились деревни Чуров и Чуровское.

Вот вам и первая загадка. В интернациональном Новгороде крестьянин или посадский человек Рудель мог быть как славянином (руда – кровь, рудый – красный или рыжий, как сейчас у поляков, тоже, между прочим, славян), так и немцем.

Прадед, Андрей Чуров, был лесничим в Тамбовской губернии. Был он, по-видимому, человеком небедным, поскольку сумел дать обоим сыновьям высшее образование.

Сыновей Андрей Чуров назвал в честь двух библейских апостолов, притом вполне в имперском духе – Петром и Павлом. Учиться послал, соответственно, в столицу, где имена святых покровителей города пользуются особенным уважением и первый собор – Петропавловский.

По семейному преданию, дед, Петр Андреевич Чуров начинал учиться в Петербургском университете, но за участие в студенческих беспорядках был выслан на Урал, где окончил или Казанский университет, или Казанский ветеринарный институт.

В Российском медицинском списке, изданном Управлением Главного врачебного инспектора Министерства внутренних дел на 1914 год, на странице 107 указан родившийся в 1882 году Чуров Петр Андреевич, получивший свидетельство в 1910 году, земский ветеринар в селе Аднагулове Белебеевского уезда Уфимской губернии.

Я раньше думал, что он попал ветеринарным врачом в башкирское село Аднагулово, в общем, случайно, что называется – «по распределению». Но недавно в Интернете наткнулся на интереснейший сайт, посвященный истории Миякинского района Республики Башкортостан. В нем обнаружилась информация, что к Иликей-Минской волости относится деревня Чураево (Чурино, Чурово), а некий сын первопоселенца этой деревни Ишкильды Чуров участвовал в припуске, то есть в подселении, башкир Гайнинской волости в деревню Гайниямак в 1763 году. Упоминается в бумагах поземельных дел и другой Чуров, тоже вотчинник той же волости. Однако в итоге деревня Чурово стала пристанищем безземельных башкир, которые из Стерлитамакского уезда были приняты по договору 1743 года.

Вотчинник, между прочим, по Далю – владелец родового недвижимого имения. Так что, возможно, у Петра Андреевича были некоторые основания осесть в Башкирии.

Брат деда, Павел Андреевич, пошел по стопам своего отца, окончив Лесной институт. Любитель-фотограф, он как-то прислал брату свою карточку. Павел Андреевич Чуров числится в памятной книжке Санкт-Петербургской губернии на 1914 – 1915 годы как землемер 2-го разряда в Управлении Удельного округа, ведавшем собственными землями императорской фамилии. Имел чин губернского секретаря (XII класса) и проживал в 27-м доме по 7-й Рождественской улице. Земский ветеринар Петр Андреевич Чуров

Все родные и близкие моего отца сгинули в Гражданскую. В Тамбовской губернии происходила страшная резня, собственно даже не между «красными» и «белыми», а между зажиточными тамбовскими крестьянами и горожанами и пришлой чужеродной голытьбой, почему-то называвшей себя «революционерами».

Папина мама, Мария Матвеевна Сорокина, была, как я уже говорил в самом начале повести, дочерью мастера-стеклодува с Мальцовских стеклянных заводов. Она учила детей математике в сельской школе и умерла вскоре после Гражданской, в сильной тоске по погибшему на фронте мужу – Петру Андреевичу Чурову.

Сестра ее, Надежда Матвеевна, тоже преподавала в сельской школе и замуж вышла за учителя – татарина Хабиба Усмановича Галеева. Оба учительствовали более полувека, стали заслуженными учителями республики, были награждены, каждый, орденом Ленина – немалая награда в советские времена.

Надежда Матвеевна родила пятерых детей, отчего у меня теперь очень много родственников – татар, живущих по всему бывшему Советскому Союзу. Фамилии же наших родственников такие: Галеевы, Кутушевы, Сайфуллины, Зайлаловы.

ДОРОГА ЖИЗНИ

Берег Ладожского озера в Осиновце (на некоторых картах обозначена только тупиковая станция железной дороги «Ладожское озеро») рядом с семидесятиметровой кирпичной свечой маяка усеян небольшими, поросшими травой кочками. Осиновецкий маяк - настоящий морской маяк. Покрашенный широкими красными и белыми полосами, он стоит на возвышении среди сосен.

Самое большое в Европе озеро моряки Ладожской военной флотилии называли «нашим морем». Так повелось еще с варяжских времен. Те, кто по нему плавал, знают суровый, с быстрыми и резкими переменами нрав Ладоги. Озеро притворяется ласковым, блестит неярким северным серебром только в спокойную погоду. Ветер очень быстро нагоняет короткую, но крутую и высокую (до 4,5 метров) волну. При Петре I суда и баржи гибли на Ладоге сотнями. Тогда царь повелел построить вдоль южного берега от истока Невы до устья Свири обводной канал.

Сейчас каналов два, один – старый, построенный Минихом по приказу Петра; другой, более новый, проложен ближе к озеру, но пользуются им только катера, да изредка пройдет, размывая насыпи мощной кильватерной струей, пассажирский полуглиссер «Заря».

Большие четырехпалубные пассажирские теплоходы предпочитают пережидать шторм в устье Свири. Двухтысячетонные сухогрузы и танкеры типа «река – море» в погоне за прибылью рискуют выходить в штормовую Ладогу. Впрочем, напрасно: иногда они переворачиваются и долго плавают вверх днищем, как какие-то киты, которые на Ладоге не водятся. Спасать их нелегко.

Много опасностей таит озеро зимой для рыбаков-любителей. Между устьем Волхова у Новой Ладоги и истоком Невы в Шлиссельбурге образуется очень сложная система течений на разных глубинах, в разных направлениях с множеством завихрений. Даже в суровую зиму лед от Новой Ладоги до бухты Гольсмана, а тем более от Кобоны до Коккорева не бывает особенно прочным.

Именно по этому льду, по двум трассам от Осиновецкого маяка через острова Зеленцы (расположенные южнее, ближе к Шлиссельбургу) и остров Кареджи (к северу от Зеленцов) до поселка Кобона на восточном берегу бухты, зимой 1941 года гидрографы Ладожской военной флотилии провели разведку ледовой дороги, которую позднее назовут Дорогой жизни.

Командир Ленинградской военно-морской базы контрадмирал Юрий Александрович Пантелеев свидетельствует: «15 ноября под вечер, на КП артиллерийского дивизиона подполковника М.И. Туроверова состоялась наша первая встреча с заместителем начальника гидрографии флота капитаном 2 ранга А.А. Смирновым и с молодым гидрографом Е.П. Чуровым, которому было поручено сформировать ледоводорожный гидрографический отряд и произвести разведку озера. От результатов этой работы зависело решение об организации ледовой дороги. В распоряжение Е.П. Чурова из Ленинграда прибыли офицеры – гидрографы В.С. Купрюшин, В.Н. Дмитриев, С.В. Дуев, а также специальная команда из десяти матросов. Настроение у всех было боевое. Работали дружно, быстро. Приготовили пять финских саней, установили на них компас, уложили вехи, пешню.

Е.П. Чуров с первой встречи произвел на меня очень хорошее впечатление – это уверенный в себе и в своих силах, рассудительный, знающий офицер (ныне он доктор технических наук, профессор Ленинградского университета). Лейтенант доложил мне, что уже летал над озером на самолете У-2 с летчиком Топаловым, убедился, что кромка льда еще близка к Шлиссельбургской губе и проходит по параллели мыса Морье. Судя по всему, лед еще очень тонкий, но ожидается понижение температуры до минус двадцати.

Я потребовал от гидрографов быть особенно осторожными, ибо фашисты находятся совсем близко, можно наткнуться на их дозоры».

Вечером гидрографы доложили о готовности партии к выходу на лед заместителю командующего Ладожской флотилией капитану 1 ранга Николаю Юрьевичу Авраамову. Отец писал: «Мы получили от него последние указания о направлении движения и о поведении в случае неожиданного столкновения с разведкой противника. Через оперативного дежурного он отдал распоряжение частям охраны побережья – пропустить на лед и принять обратно нашу группу».

«Напутствовал» молодых лейтенантов человек чрезвычайно интересный. Я уже упоминал о том, что на Ладогу «ссылали» уцелевших офицеров царского флота. Николай Юрьевич Авраамов (1892 – 1949) был из их числа.

Вот описание прокладки трассы ледовой дороги из воспоминаний отца в сборнике «Ладога родная», вышедшем в 1969 году с предисловием Николая Герасимовича Кузнецова:

«Около полуночи 15 ноября мы вышли в поход. Все небо покрывала сплошная облачность. Дул северо-восточный ветер. Температура воздуха понизилась до -15° по Цельсию. На льду не было снега. Он казался нам черной скатертью.

Через три часа, убедившись в исправности компасов, я поблагодарил В. за оказанную помощь, и мы тепло с ним расстались. В сопровождении краснофлотца он благополучно вернулся на берег и доложил Авраамову о нашем первом этапе разведки трассы.

Пока лед был достаточно крепким, мы шли друг от друга на расстоянии в 10 – 15 шагов. Через каждую пройденную милю пробивали лунку, измеряли толщину и прочность льда, определяли температуру воздуха и вектор скорости ветра. Когда толщина льда уменьшилась до дециметра, мы обвязались линем и шли, а иногда и ползли, друг за другом, используя лыжи в качестве настила для преодоления небольших разводий. На каждой проверенной точке ставили двухметровый шест-веху, определяли по пройденному расстоянию и курсу их приближенные координаты и наносили трассу на карту (при свете ручного электрического фонаря, укрываясь сверху пологом). Тщательно записывали наблюдения в журнал.

К утру 16 ноября подул холодный и резкий северный ветер, мороз стал крепчать. Облака начали редеть, и в их просветах появились звезды. Несколько раз мы определились по Полярной звезде, когда увидели полоску горизонта на севере. В это время Дмитриев сильно повредил себе ногу о торосы, неожиданно возникшие перед нами. По всем данным, мы находились у острова Большой Зеленец. Дмитриев дальше идти не мог. Краснофлотцы тоже были крайне изнурены. Я принял решение возвратиться в Осиновец. Сначала мы везли Дмитриева на санках, а когда приблизились к заторошенному осиновецкому берегу, я взвалил его на спину и принес на маяк».

И вновь Ю.А. Пантелеев: «Можно представить наше удивление, когда рано утром до нас дошло известие, что лейтенант Дмитриев доставлен в санчасть. В какую? По какому поводу? Пока все это мы выясняли, лейтенанта Чурова и его матросов след простыл... Оказывается, отдохнув в землянке, пополнив скудные запасы продовольствия, еще раз проверив все расчеты, лейтенант и его спутники снова двинулись в путь. На этот раз все обошлось благополучно, и к утру 17 ноября трасса была проложена и обставлена вешками, толщина льда нанесена на планшет».

ДРУЖЕСТВЕННЫЙ ОГОНЬ

В двадцать первом веке, когда где-нибудь в Ираке или Афганистане американские морские пехотинцы случайно попадают под огонь собственной артиллерии, корректные американские генералы на встрече с журналистами называют это «дружественным огнем».

В подобных случаях на фронтах Великой Отечественной наша пехота по отличным, надо признать, американским ленд-лизовским рациям открытым текстом крыла артиллерию трехэтажным матом. Потом встречались и пили водку за фронтовое братство.

В одна тысяча девятьсот пятьдесят втором году в Москве генерал Брежнев накануне свадьбы красавицы-дочери вспоминал с будущим зятем, бравым капитаном 2 ранга с двумя белыми ромбиками (Высшего военно-морского училища и Военно-морской академии кораблестроения и вооружения) и пятью орденами, эпизоды прошедшей войны. Они рассказывали друг другу (может быть, даже немного хвастались) об участии в боях, о своих фронтовых приключениях. Вдруг обнаружилось, что в июне 1944 года пушки моего деда (понятно, еще будущего, поскольку я родился на вполне законных основаниях только в марте 1953 года) чуть не уничтожили «дружественным огнем» на восточном берегу Ладожского озера моего отца.

Данное открытие позволило деду и отцу, несмотря на явно выраженное неудовольствие мамы, бабушки и прабабушки (естественно, моих... в перспективе), налить и выпить по большой рюмке (отнюдь не первой).

Только историю эту мой отец придумал, чтобы покорить сердце тестя и получить согласие на руку его дочери.

Тулоксинский оперативный десант был, помощь артиллерийским огнем со стороны 7-й армии была, дед этой артиллерией командовал, а вот отца там не было. За месяц до этого, высаживая разведывательный десант на остров Верккосаари, старший лейтенант Чуров был тяжело ранен многочисленными осколками финского снаряда. Друзья, которые готовили и обеспечивали Тулоксинскую десантную операцию, рассказывали о ней с подробностями, когда навещали отца в госпитале в Ленинграде.

Морская травля представляет собой наиболее интересную по форме и содержанию разновидность устного рассказа. Травить – значит с юмором, или, наоборот, нарочито серьезно рассказывать интересные случаи из морской, и не только, практики, искусно перемешивая правду и безобидный вымысел. Травить баланду – не очень удачно использовать вышеозначенный жанр; в таких случаях говорят: «Кончай травить баланду». В настоящее время последний термин можно применять для прекращения любого занудного или слишком длинного и скучного выступления, особливо в Государственной думе. Некоторые моряки обладали даром переносить морскую травлю на бумагу. К таковой, весьма редкой, породе писателей относятся: Сергей Колбасьев, Борис Лавренев, Леонид Соболев, адмирал Иван Исаков, Тур Хейердал, Виктор Конецкий, а также не моряк, но много путешествовавший, побывавший на обоих полюсах Владимир Санин. Подначка – разновидность травли, когда придумывают какую-либо шутку над ближайшим приятелем. Особенно популярна среди старых морских волков по отношению к молодежи.

Отец был признанным виртуозом морской травли и подначек. Однажды во время практики под Одессой даже пострадал за это. Товарищи во время купания спрятали его форму и отдали только после клятвенного обещания, произнесенного на коленях, прекратить подначки. Клятва была оформлена протоколом и зафиксирована на фотопленке.

Мои сослуживцы утверждают, что у меня тоже иногда получается...

КОСМИЧЕСКИЕ МАЯКИ

С космодрома Байконур, – он же станция Тюратам, он же город Ленинск, – отец привозил больших, умных, чрезвычайно шустрых черепах – Тошек, обожавших одуванчики. Летом в Литве на окраине Друскеник они регулярно сбегали от бабушки Вари, которая, сидя на крылечке, млела на солнце и уж, конечно, никак не ожидала от них такой прыти.

Многие научные труды доктора технических наук, профессора Евгения Петровича Чурова до сих пор доступны лишь военным специалистам. Работая в Военно-морской академии, он никогда дома не вдавался в подробности служебных дел. Зато любил поговорить о глобальных философских проблемах освоения космоса, пофантазировать о будущих космических войнах. Помню, как еще в конце шестидесятых годов он говорил, что все ракетное оружие скоро устареет, а войны будут вестись из космического пространства: лазерные, радиоэлектронные, электромагнитные с непосредственным воздействием на мозг противника, будет применяться особо точное оружие и роботы.

Работы отца были строго секретными. Только спустя 20 лет после его смерти в подготовленной капитаном 1 ранга Владимиром Владимировичем Пыжом в 2001 году к 175-летию академии книге «Военно-морская академия на службе Отечеству» я прочитал: «Решению проблем разведки и целеуказания обучали на кафедре космических средств ВМФ, основанной в 1963 году. В тот период ее возглавлял известный специалист в области космической навигации доктор технических наук, профессор Е.П. Чуров».

В Советском Союзе систему спутниковой навигации, прежде всего для военных целей, в 1956 году предложил создать старший преподаватель кафедры военной гидрографии Военно-морской академии кораблестроения и вооружения имени Крылова капитан 2 ранга Евгений Петрович Чуров. Вместе со своими друзьями, коллегами – сотрудниками навигационно-гидрографического института ВМФ Леонидом Ивановичем Гордеевым и Вадимом Алексеевичем Фуфаевым он сразу оценил важность начавшихся в США исследований по этой теме. Отец как минимум дважды обращался к командованию академии и ВМФ, объясняя, что значит спутниковая навигация для будущего флота, предлагая срочно развернуть аналогичные работы в нашей стране. Написанные красивейшим, абсолютно разборчивым почерком синими чернилами на пожелтевшей и уже ветшающей бумаге в клетку черновики сохранились.

В феврале 1956 года отец писал:

«Навигация ближайшего будущего.

Всесоюзный институт научной и технической информации в октябре месяце прошлого года сообщил, что американский «Журнал государственных оборонных перевозок» («National Defense Transportation Journal») в июньском номере (том 12, № 3) опубликовал знаменательное для нашего века интервью бывшего президента Американского ракетного общества Лоуренса о проекте искусственных спутников навигационного значения. Современное состояние науки и техники таково, что возможности создания и запуска таких спутников будут вполне реальными в ближайшие 10 – 15 лет.

Поскольку иными данными, кроме перечисленных выше, мы не располагаем, постольку, взяв их за основу, попытаемся приближенно оценить достижимую точность определения места корабля в любой точке Мирового океана и сделаем некоторые выводы общего характера...»

На флотском жаргоне большие шитые звезды на адмиральских погонах называют «мухами», возможно, из-за того, что между золотыми лучами выполняется еще шитье черными нитями.

Увы, но адмиралы с большим числом звезд на погонах не сразу поняли, как важно предложение сравнительно молодых (от 30 до 38 лет) офицеров-ученых в небольших чинах. Отец единственный имел скромную степень кандидата военно-морских наук. Позже, в середине шестидесятых, когда придется, стиснув зубы, в очередной раз догонять американцев, отец и его друзья защитят «закрытые» докторские и кандидатские диссертации, станут профессорами и лауреатами высоких премий, авторами «закрытых открытий».

В июле 1963 года отец защищает докторскую диссертацию, посвященную разработке проблемы спутниковой навигации. В октябре становится начальником созданной им новой кафедры в Военно-морской академии.

В 1972 году отец ушел в запас. В Ленинградском университете на факультете прикладной математики профессор Чуров создает и возглавляет еще одну новую кафедру – теории систем управления.

Привыкшего к форме и строгой дисциплине слушателей в коридорах и аудиториях Военно-морской академии, отца поначалу удивляли университетский беспорядок (он же – академическая свобода) и нравы студентов – особенно многочисленных девушек в коротких юбочках. Помню, отец, впрочем, без особого возмущения, говорил вечером маме: «Они же по коридору в обнимку ходят и целуются!».

Отец умер в 1981 году в возрасте 63 лет после второго инфаркта. Года за два до смерти вышел засевший в шее предпоследний осколок финской мины. Последний, в селезенке, похоронен вместе с отцом на Парголовском кладбище.

За несколько дней до смерти отец слушал пластинку и на словах «Ленинград, Ленинград, я еще не хочу умирать...» попросил выключить проигрыватель. «Я еще не хочу умирать», – повторил как бы про себя.

Имя Чурова присвоено подводной горе в южной части Атлантического океана в точке с координатами 17°29" южной широты, 009°53" западной долготы на глубине 1880 метров. Это примерно в трехстах пятидесяти морских милях к юго-западу от острова Святой Елены.

Зная небрежное отношение западных держав к русским именам на карте мира, обращаюсь ко всем лично известным мне монархам, президентам, министрам, парламентариям, послам и консулам этих стран с просьбой – не позволяйте переименовывать мою гору. У вас их много, а у меня – одна!

Разъяснение Председателя ЦИК России В. Е. Чурова по вопросу изготовления печатной продукции для целей предвыборной агитации с использованием оборудования, принадлежащего избирательным объединениям.

Депутату
Государственной Думы
Федерального Собрания
Российской Федерации

В. Г. Соловьеву

Уважаемый Вадим Георгиевич!

Ваше обращение от 25 октября 2010 года № СВГ-3/337 в Центральную избирательную комиссию Российской Федерации внимательно рассмотрено.
Как следует из пункта 11 статьи 54 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее – Федеральный закон), организации, индивидуальные предприниматели, выполняющие работы или оказывающие услуги по изготовлению печатных агитационных материалов, обязаны представить в соответствующую комиссию сведения о размере и других условиях оплаты оказываемых ими работ (услуг) не позднее чем через 30 дней со дня официального опубликования решения о назначении выборов. Однако сами избирательные объединения не являются организациями, выполняющими работы или оказывающими услуги по изготовлению печатных агитационных материалов, в связи с чем требования пункта 11 статьи 54 Федерального закона на них не распространяются.
Кроме того, положения, содержащиеся в абзаце втором пункта 6 статьи 59 Федерального закона предоставляют избирательному объединению, выдвинувшему список кандидатов, право использовать для целей своей избирательной кампании без оплаты из средств своего избирательного фонда недвижимое и движимое имущество, находящееся в его пользовании (в том числе на правах аренды) на день официального опубликования (публикации) решения о назначении выборов. Исключение составляют ценные бумаги, печатная продукция и расходные материалы.
Таким образом, исходя из приведенных норм законодательства, избирательное объединение, в случае выдвижения им списка кандидатов, вправе самостоятельно, без какого-либо уведомления избирательной комиссии и опубликования объявлений в СМИ, изготавливать печатную продукцию для целей предвыборной агитации, используя оборудование, принадлежащее ему на день публикации решения о назначении выборов. Однако такая деятельность может считаться правомерной лишь при условии оплаты стоимости расходных материалов (бумаги, картриджей и др.) из средств соответствующего избирательного фонда, а также соблюдения требований ч. 3 ст. 54 Федерального закона о предоставлении в избирательную комиссию экземпляров агитационных материалов и иной информации до начала их распространения.

В. Е. Чуров

Одним из таких героев битвы за Ленинград является Евгений Петрович Чуров, первый как гидрограф обследовавший фарватер и проведший разведку льда для создания ледовой трассы Дороги жизни, с октября 1943 года командир по оперативной части Разведывательного отделения штаба Ладожской военной флотилии, один из организаторов и участников уникальных боевых действий подводных лодок на Ладожском озере.

Евгений Петрович Чуров родился 1 марта 1918 года в селе Верхне¬-Троицк Белебеевского кантона Уфимской губернии, в современной России теперь посёлок сельского типа Верхнетроицкое Туймазинского района Республики Башкортостан. Его отец - Пётр Андреевич Чуров окончил Казанский ветеринарный институт, служил земским ветеринарным врачом. В 1919 году погиб на службе в Красной армии. Мать - Мария Матвеевна Чурова (Сорокина) после окончания Стерлитамакской женской прогимназии работала в сельской школе, преподавала математику. В 1929 году М. М. Чурова умерла. В голодное время родственники вынуждены были отдать Женю в детский дом, там было гораздо лучше и сытнее. С 1929 по 1931 год он учился в Туймазинской школе колхозной молодёжи, а с 1931 по 1932 год - в Туймазинском сельхозтехникуме. В 1932 году после расформирования техникума был переведён в Аксёновский сельхозтехникум, который окончил с красным дипломом в 1935 году. В 1935-1936 годах работал зоотехником по коню в Туймазинском районном земельном отделе и учился в заочном Молодёжном институте города Горького.

В июле 1936 года был зачислен на первый курс Высшего военно-¬морского училища имени М. В. Фрунзе. Осенью 1939 года гидрографический отдел ВВМУ им. М. В. Фрунзе был преобразован в Высшее военно¬-морское гидрографическое училище имени Г. К. Орджоникидзе, курсанты будущие гидрографы, в том числе и Евгений Чуров, были переведены в новое училище. В 1940 году Евгений Петрович Чуров окончил с отличием ВВМГУ им. Г.  К. Орджоникидзе по специальности «военно¬морской гидрограф».

После окончания училища лейтенант Чуров был направлен на Ладожское озеро в качестве начальника гидрографической партии Озёрного района 3-го разряда гидрографической службы Краснознамённого Балтийского флота. Как начальник гидрографической партии провёл подробное изучение и описание северной части озера, выполнял задачи по тралению финских минных заграждений.

В начале Великой Отечественной войны Е. П. Чуров в качестве штурмана отряда высадки на транспорте «Совет» и старшего лоцмана по проводке участвовал с 22 по 27 июля в высадке десанта 4¬-й бригады морской пехоты на острова Лункулансаари и Матсинсаари. Это была первая боевая операция молодого по сроку службы лейтенанта, но уже зарекомендовавшего себя как опытный, компетентный и отважный офицер. Боевые задачи экипаж теплохода «Совет» выполнил блестяще, все десантники быстро и без потерь провели высадку, затем теплоход проводил эвакуацию раненых бойцов. Противник противодействовал мощным артиллерийским огнём, канонерская лодка «Олекма» получила попадание снаряда в корму, во время обстрела «Совета» 24 июля Е. П. Чуров был легко ранен в поясницу от осколков снаряда, но оставался на «Совете» до конца операции. С 28 июля по 29 августа был лоцманом на проводке конвоев в шхерах Ладожского озера при эвакуации 19-го стрелкового корпуса с острова Кильпола и полуострова Рауталахти до и во время Путсальской операции, в том числе провёл 14 августа по узкому фарватеру на полных ходах транспорт «Володарский» с 400 ранеными, избежав при этом повреждений и потерь от миномётного огня противника.

Диплом Е. П. Чурова.

В сентябре 1941 года участвовал в обеспечении высадки десантов в районе Шлиссельбурга и в прокладке первого военного контролируемого фарватера. В ходе войны наш флот на Балтике и на Ладоге был вынужден создавать особые коммуникации, имевшие прикрытие с воздуха, защищённые от атак надводных кораблей и подводных лодок. Фарватеры обычно прокладывались вблизи своих берегов, в радиусе действия береговой артиллерии, прикрывались авиацией, кораблями дозорной службы, минными заграждениями. Для обеспечения безопасного плавания гидрографическая служба расставляла на воде вехи и освещаемые буи. На берегу и островах строились маяки и створные знаки. К концу сентября на Ладожском озере были созданы два основных военных контролируемых фарватера - две артерии водной Дороги жизни. Первый фарватер вначале проходил между Осиновцом и бухтой Чёрная Сатама, затем он стал соединять Осиновец с Кобоной и косой Кареджи. Второй фарватер связывал Осиновец с Новой Ладогой. Продукты, топливо стали доставлять водным путём, но хлеба катастрофически не хватало.

В осаждённом Ленинграде 20 ноября было проведено пятое снижение продовольственных норм населению города: по рабочим карточкам стали выдавать 250 граммов хлеба в день, а по остальным только по 125 граммов; люди умирали. Моряки Ладожской военной флотилии и речники Северо¬Западного речного пароходства делали всё возможное для обеспечения блокадного Ленинграда продовольствием, для перевозок было мобилизовано всё: и транспорты, и баржи, и боевые корабли. Но с каждым днём становилось всё сложнее, практически невозможно пробиваться сквозь лёд на озере. Доставка продовольствия силами транспортной авиации не решала тяжёлого положения. Как можно скорее нужно было создавать ледовые трассы. Заблаговременно подготовили и подвезли на берег озера средства для оборудования дорог, но и достоверной информации о состоянии ледового покрова не было.

Дипломы и аттестаты Е.П. Чурова

С 15 ноября Е. П. Чуров исполнял обязанности начальника гидрографического участка военно¬морской базы Осиновец и начальника ледово¬дорожного отряда гидрографического отдела КБФ по ладожской ледовой трассе. И именно он первым как гидрограф 15-17 ноября произвёл разведку льда по трассе Осиновецкий маяк - острова Зеленцы, Осиновецкий маяк - Кобона, Кобона - маяк Кареджи - Осиновец. Результаты данной разведки послужили основой для оборудования Ленинградским фронтом ледовой трассы Коккоре-во - Лаврово, то есть Дороги жизни. Разведку было приказано провести двум специалистам¬гидрографам - Е. П. Чурову (командир группы) и В. И. Дмитриеву. Около полуночи 15 ноября разведывательная партия из пяти человек вышла на выполнение задания. Пока лёд был крепким, шли друг от друга на расстоянии 10-15 шагов. Через каждую милю Чуров и Дмитриев вместе с краснофлотцами пробивали лунку, измеряли толщину и прочность льда, определяли температуру воздуха и вектор скорости ветра. Когда толщина льда уменьшилась до дециметра, они были вынуждены ряд участков преодолевать ползком, обвязавшись линём (чтобы иметь возможность спасения провалившегося под лёд). И всё это при температуре минус 15 градусов, к тому же они несли на себе и везли на санках оборудование, двухметровые шесты - вехи, оружие. Вехи гидрографы¬-разведчики ставили на каждой проверенной точке. К утру 16 ноября группа находилась у острова Большой Зеленец, когда лейтенант Дмитриев сильно повредил ногу о торосы и идти дальше самостоятельно не мог. Насколько была сложной обстановка (сильный ветер, торосы, холод), что даже кадровый, отлично подготовленный офицер не смог уберечься. Командир принял решение возвратиться в Осиновец. Сначала везли В.И. Дмитриева на санках, потом у заторошенного берега Е.П. Чуров взвалил его на спину и на себе донёс до маяка. Из специалистов остался один Евгений Петрович, три краснофлотца были крайне изнурены, поэтому командир подобрал других физически крепких молодых ребят и, искренне поблагодарив матросов первого выхода, отправил их спать. Сам же в полдень 16 ноября вместе с тремя другими краснофлотцами снова отправился в путь. Мороз усилился до 20 градусов, но обследование будущей трассы группа проводила весь день и всю ночь. К 4 часам утра 17 ноября они достигли берега у Кобоны. После короткого отдыха разведывательная партия отправилась в путь по маршруту Кобона - Кареджи - Осиновец, прокладывая ещё одну линию разведки льда. Исследование продолжалось весь день и вечер 17 ноября, было тяжело, как и в первый день разведки, поздно ночью они вернулись к себе на базу. Всю ночь собранные материалы обрабатывали старший лейтенант В.С. Купрюшин и лейтенанты А. А. Анищенко и С.В. Дуев. К утру 18 ноября были готовы карты трасс: Осиновецкий маяк - острова Зеленцы; Осиновецкий маяк - Кобона; Кобона - Кареджи - Осиновец. Е.П. Чуров написал объяснительную записку и около полудня 18 ноября доложил командованию о выполнении задания и передал все материалы.

Собранные сведения послужили основанием для принятого 19 ноября решения об организации постоянно действующей коммуникации по льду Ладожского озера. За уникально короткие сроки - 48 часов - Е.П. Чуров и его подчинённые выполнили задание - провели разведку будущей ледовой трассы Дороги жизни. Первый переход по льду озера состоялся 20 ноября 1941 года - на лёд Ладоги вышли 350 упряжек конно-транспортного полка. Лёд гнулся и трещал, но все упряжки вернулись в осаждённый город 21 ноября и доставили первые 10 тонн муки. 22 ноября, на три дня раньше намеченного срока, на лёд вышли первые 60 автомашин, были начаты регулярные перевозки.

В 1942 году Е. П. Чуров принимает активное участие в боевых действиях. 27 июня - 1 августа участвовал в организации артиллерийской поддержки бронекатерами № 99 и 100 311-й дивизии 54-¬й армии Волховского фронта на заключительном этапе Киришской наступательной операции, он скрытно провёл катера на позицию и обеспечил исходными данными для стрельбы. С 7 августа по 1 сентября выполнял обязанности обеспечивающего гидрографа в набеговых действиях катеров типа «Морской охотник» (высадка диверсионной группы на остров Ганге¬-Па, действия на путях сообщения противника). При набеге на остров Ганге¬-Па 12 августа был легко ранен осколком авиабомбы в кисть левой руки.

Корабли Ладожской военной флотилии. Фотография из личного архива В. Е. Чурова

1 сентября 1942 года Евгению Петровичу Чурову было присвоено звание старшего лейтенанта, 6 ноября он был награждён первым боевым орденом - Красной Звезды. В 1942 году было издано подготовленное Е. П. Чуровым специальное пособие «Описание шхер Ладожского озера». Часть материалов автор собрал перед войной, другая часть была получена во время боевых походов к захваченным финнами островам на севере озера. Пособие стало своеобразной настольной книгой для командиров и штурманов кораблей Ладожской военной флотилии.

В 1943 году Е. П. Чуров руководил разведывательной деятельностью подводной лодки «М¬-77», был её штурманом, участвовал во всех боевых походах лодки. В октябре новое назначение - командир по оперативной части 4-¬го (Разведывательного) отделения Штаба Ладожской военной флотилии. Особо стоит отметить отличную базовую подготовку и личное трудолюбие Евгения Петровича Чурова, в военные годы он смог освоить целый ряд военно¬-морских специальностей и блестяще выполнить поставленные задачи. В ноябре 1942 года старшего лейтенанта Чурова наградили первым орденом – Красной Звезды.

Плавание подводных лодок на Ладоге, выполнение экипажами боевых разведывательных задач является уникальным военно-морским опытом с учётом специфики сложных ладожских озёрных условий. В июне 1943 года две подводные лодки «М-77» и «М-79» были переправлены по железной дороге из Ленинграда в Осиновец. Перевезти лодки - задача не из лёгких, но железнодорожники и моряки справились: подготовили специальные платформы с расширенной базой, на всём пути временно сняли провода, на Ладоге соорудили наклонные слипы для спуска лодок на воду.

Капитан-лейтенант Е. П. Чуров осенью 1944 года у борта «Мерипоега» в Хельсинки. Фотография из личного архива В. Е. Чурова

Подводные лодки и катера на Ладожском озере проводили разведывательную деятельность, и замысел использования подлодок можно охарактеризовать как гениальный и эффективный. Подводная лодка подходила к точке наблюдения, поднимала перископ и в течение многих суток вела наблюдения. История мировых войн знает множество фактов, когда разведданные помогали спасти жизни тысяч солдат и офицеров. Поэтому всегда проведению разведок, сбору и информации уделяется много внимания и сил. Затем с подлодок стали высаживать на территорию, занятую противником, группы разведчиков. Лодка подходила, через перископ проводили изучение обстановки и скрытно высаживали разведчиков. Через назначенное количество дней и время подлодка забирала наших моряков, но самое удивительное - это возможность захвата «языков» прямо с подводной лодки или катера. В хорошую погоду финские солдаты выходили на озеро половить рыбу. И вдруг внезапно перед ними появлялось что¬-то большое серое и скользкое, с пушкой на носу. Шок, страх, паника у противника; наверное, в данной ситуации многие бы были испуганы. Из лодки выходят бравые русские моряки, которые объясняют, что не надо стрелять и шуметь, а нужно положить автоматы и удочки на дно, прорезать дно ножами и быстренько перейти на борт советской подлодки. Надо отметить, что финны всё понимали и дисциплинированно выполняли приказы. Е. П. Чуров лично взял одного «языка», его разведывательные группы - ещё пятерых.

В 1944 году Е. П. Чуров с 15 по 21 мая руководил разведдесантом на занятый врагом остров Верккосаари с катера «МО-¬228» в сопровождении катера «МО¬-199». Во время снятия разведывательного десанта с острова 21 мая получил тяжёлое ранение осколками снаряда в бедро правой ноги и несколько лёгких ран в другие части тела. Пролежав два месяца в госпиталях и не долечившись, Евгений Петрович вернулся в родную Ладожскую военную флотилию, ставшую к тому времени Краснознамённой флотилией. С 16 по 26 августа командовал разведывательными и набеговыми действиями бронекатеров «БКА¬-101» и «БКА¬-102» по освобождению островов Валаамского архипелага.

Научно-исследовательское судно АН СССР пароход «Михаил Ломоносов» в 1958 году. Фотография из личного архива В. Е. Чурова

Орден Красного Знамени был вручён Е. П. Чурову 22 сентября 1944 года, а 30 сентября присвоено звание «капитан-¬лейтенант». В октябре открылись раны, и его в приказном порядке отправили в госпиталь. Затем новое назначение - старшим гидрографом отдельного отряда Краснознамённого Балтийского флота. В новой должности проводил гидрографические и лоцманские работы в шхерах Финского залива и Або-¬Аландского архипелага. По исследованным им фарватерам на боевые позиции выходили подводные лодки (в том числе знаменитая «С¬-13» А. И. Маринеско).

В январе 1945 года назначен на должность начальника гидрографической партии отдельного отряда Краснознамённого Балтийского флота. Весной и летом выполнял задание командования по рекогносцировке острова Борнхольм (Дания) в составе группы во главе с контр¬-адмиралом Е. Е. Шведе. В результате группа составила полное военно-географическое описание острова.

Третий боевой орден - Отечественной войны I степени был вручён Евгению Петровичу Чурову 17 июля 1945 года. После войны Е. П. Чуров оканчивает с отличием, золотой медалью и занесением на мраморную доску Военно¬-морскую академию кораблестроения и вооружения. В 1953 году защищает кандидатскую диссертацию по отделу военно¬-морских наук, посвящённую корабельной радиолокационной съёмке. С 1957 года начинает заниматься вопросами применения космических аппаратов в интересах Военно¬Морского Флота. В адрес руководителей государства и командования пишет две записки: в феврале 1957 года - под заголовком «Навигация ближайшего будущего» и в декабре 1959 года - с названием «Информация о современном состоянии исследований в области навигационного использования искусственных спутников Земли». Участвует в первых научно-¬исследовательских работах по данной тематике. 5 ноября 1957 года ему было присвоено звание «капитан 1 ранга».

В 1963 году защищает докторскую диссертацию по отделу технических наук, посвящённую разработке спутниковых систем. С октября 1963 года по февраль 1972 года - начальник созданной по его предложению кафедры космической техники (военно-¬космических средств) Военно¬-морской ордена Ленина академии. Научные труды Е. П. Чурова легли в основу первой космической системы навигации ВМФ «Циклон-¬Б». В июне 1965 года ему присваивают учёное звание профессора по кафедре космической техники.

1 марта 1972 года - прощание Е. П. Чурова с коллективом кафедры космических исследований Военно-морской академии при уходе в запас. Фотография из личного архива В. Е. Чурова

За боевую деятельность в годы Великой Отечественной войны и послевоенную военно¬морскую службу Евгений Петрович Чуров был награждён двумя орденами Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны I степени и двенадцатью медалями. Среди медалей наиболее чтимые в военные годы и в наше время «За боевые заслуги» и «За оборону Ленинграда».

С 1972 года, после ухода в запас, до конца жизни он работает на факультете прикладной математики и процессов управления Ленинградского университета. На факультете в 1974 году создаёт кафедру теории систем управления, на которой продолжает исследования в области применения спутников, а также приступает к решению проблем теории больших систем.

Евгений Петрович Чуров ушёл из жизни 11 февраля 1981 года, похоронен на Северном кладбище в Санкт--Петербурге. Достойно прожитая жизнь.

Вице¬-адмирал Виктор Сергеевич Чероков и адмирал Юрий Александрович Пантелеев оставили нам свои воспоминания, в которых даётся высокая оценка Евгения Петровича Чурова и в первую очередь его подвига, совершённого по разведке льда для создания ледовой трассы Дороги жизни. Напомним, что в годы войны В. С. Чероков - командующий легендарной Краснознамённой Ладожской военной флотилией, а Ю. А. Пантелеев - командир Ленинградской военно¬-морской базы, люди искренне уважаемые в нашей стране, и их мнение значимое и объективное.

5 ноября 1986 года в соответствии с пунктом 15 Положения «О порядке наименования и переименования государственных объектов союзного подчинения и физико¬-географических объектов», утверждённого постановлением Совета Министров СССР от 29 ноября 1966 года № 914, Президиум Академии наук СССР постановил присвоить наименование «Гора Чурова» подводной горе, расположенной на 17°29’ южной широты и 009°53’ западной долготы, 1880 метров. Выскажем мнение, что в память о Евгении Петровиче Чурове его имя должно быть увековечено в нашем городе.

Обложка публикации: Лейтенант Е. П. Чуров в 1940 году

С. Морозов.

Фотография из личного архива В. Е. Чурова